Звезды любви - Нэн Райан

Внезапно на нее нахлынуло чувство, нередко охватывавшее ее в детстве, в те минуты, когда она, бывало, лежала на зеленой лужайке перед большим домом на ранчо бабули в Северной Аризоне и смотрела на ночное небо.

Это были некие неопределенные мечты. Беспокойство. Желания.

Диана снова вздохнула и вернулась мыслями к прошедшему вечеру. Там был смех, там были музыка, танцы… Все радовались успеху представления, ведь на вечер премьеры был объявлен аншлаг, и зрителям понравились пышность и блеск шоу. И как надеялась Диана, вечер принес немалую прибыль. Она вспоминала свое волнение перед началом номера, в ее ушах еще звучали бурные аплодисменты. Она вспоминала выступления других актеров и… и кое-что еще…

В ее памяти всплыл краснокожий со Скалистых гор, отодвинув другие воспоминания. Диана нахмурилась, снова, как наяву, увидев глупых женщин, спешащих на арену, к клетке краснокожего. Девушка нахмурилась и закусила нижнюю губу, когда всплыла неприятная картина: несчастный индеец, мчащийся через пыльную арену в безнадежной попытке спастись…

Она подумала о том, что краснокожий сейчас сидит в клетке, в то время как все остальные танцуют и веселятся на вечеринке… Доносились ли до того места, где располагались загоны, смех и музыка? Что он делает сейчас? Может быть, тревожно шагает взад и вперед по клетке? Или давно уснул? А может, вспоминает о другой жизни? Жизни, естественной для него…

Диана встала.

Она огляделась по сторонам, окинула внимательным взглядом длинный ряд вагонов, стоящих у подножия горы. Везде было темно. Все уже спали. Это был ее шанс, один на миллион.

Она посмотрела на свои ноги и тут же решила, что безопаснее и быстрее будет идти босиком.

Диана спустилась со ступенек. Еще раз осмотревшись по сторонам, она со всех ног помчалась к темной арене. Достигнув высокой ограды, окружающей арену, она повернула к площадке, где располагались загоны.

На этот раз она вполне разумно решила не идти напрямик через лошадиные стойла. От этого ее путь удлинялся минут на пять, но она все же обогнула конюшни и сумела добраться до места, где располагались клетки, не подняв шума. Наконец, она увидела две бросающиеся в глаза золоченые решетки ярдах в пятидесяти от себя. Их прутья поблескивали в лунном свете.

Но вдруг Диана заколебалась.

Что вообще она делает здесь? Ведь было уже за полночь. Ей следовало мирно спать в своей постели, а не бродить между загонами и клетками. А что, если ее кто-нибудь заметит?

Приподняв юбку почти до колен, Диана замерла, не зная, то ли ей продолжать путь, то ли вернуться в вагон прежде, чем ее кто-либо спохватится.

Но краснокожий слишком сильно притягивал ее. И она невольно шагнула в сторону его клетки. Диана оправдывала себя тем, что у нее просто не будет другой возможности как следует рассмотреть дикаря, ведь ей постоянно кто-нибудь мешал сделать это.

С бешено колотящимся сердцем Диана на цыпочках ступала по пыльной земле. Через несколько секунд она уже остановилась напротив парных клеток и почувствовала огромное облегчение, обнаружив, что оба — и человек и горный лев — мирно спят. Ей наконец представилась возможность удовлетворить свое любопытство.

Сначала Диана шагнула к клетке кугуара — и тут же улыбнулась. Свирепый горный лев выглядел сейчас безобиднее домашнего котенка; он лежал, развалясь на спине, его лапы болтались, как лапы мягкой игрушки, глаза были плотно закрыты. Диана почувствовала глупое желание просунуть руку сквозь прутья клетки и осторожно погладить белый пушистый живот, ровно вздымающийся и опадающий при дыхании. Но она прекрасно понимала, что, несмотря на то что сейчас зверь спал так же мирно, как ручная полосатая кошка, это прекрасное существо было чрезвычайно опасным.

«Не буди спящего тигра». Знакомая пословица всплыла в памяти Дианы.

Она шагнула в сторону и очень осторожно приблизилась к клетке краснокожего. Некоторое время она просто с наслаждением смотрела на жестокого индейца, погруженного в глубокий сон.

Он, как и горный лев, спал, лежа на спине. Тронутые сединой волосы упали в сторону, открыв высокий лоб. Резко очерченное лицо со злобными глазами сейчас, во сне, выглядело почти мальчишеским. Полные губы расслабились, отчасти утратив присущее им выражение жесткости.

Внимательный взгляд Дианы оторвался от лица индейца и скользнул по расшитой бусами ленте, охватывающей шею, к обнаженному торсу, длинным, мускулистым рукам и широким плечам. Гладкая бронзовая грудь ровно дышала, талия была узкой, живот плоским, почти впалым.

Диана тяжело проглотила слюну.

Узкая набедренная повязка краснокожего сползла довольно низко, едва держась на бедрах. И Диана отчетливо видела его пупок, чуть ниже которого кудрявились черные волоски… Лишь на мгновение задержав взгляд на выпуклости паха, четко обрисованной мягкой кожей повязки, Диана посмотрела на длинные безупречные ноги индейца, добравшись наконец до кончиков пальцев. Потом Диана так же медленно стала оглядывать дикаря в обратном направлении, с интересом отметив, что кожа его везде, даже под сдвинувшейся набедренной повязкой, была одного и того же ровного цвета, цвета темной золотистой бронзы.

Диана была уверена, что если бы она сейчас протянула руку и дернула за шнурки, удерживающие набедренную повязку, то и на той части тела, которая не открывается лучам солнца, увидела бы кожу того же приятного оттенка.

Внезапно Диану пронзило неприятное ощущение, заставившее девушку похолодеть. Ей показалось, что зловещее существо наблюдает за ней. Ее лицо мгновенно залилось краской. Стыд обжег щеки. Она резко вскинула голову и посмотрела на лицо краснокожего.

И застыла как пораженная громом.

Глаза индейца были широко открыты и поблескивали в полутьме. Он не шевельнул ни одним мускулом своего длинного, худощавого тела, но его черные глаза в упор смотрели на Диану. Диану охватили страх и чувство вины.

Давно ли он проснулся? Видел ли он, как Диана бесстыдно и подробно рассматривала его тело, не пропуская ни одной детали? Она обхватила себя руками, невольно натянув платье так, что и без того глубокий вырез опустился еще ниже.

Глаза краснокожего, черные, ясные и странно неподвижные, продолжали смотреть на нее с ледяной ненавистью. Оскаленные зубы блестели в темноте, и Диана почувствовала, как по спине пробежал холод. Проснувшийся индеец источал ярость, он выглядел готовым к взрыву и чрезвычайно опасным. Но было в нем и что-то еще, кроме угрозы…

Диана улавливала темную, почти мистическую чувственность.

Диана повернулась и в ужасе бросилась бежать, клянясь себе, что никогда больше не подойдет близко к клетке дикаря.

Никогда!

Диана и Малыш Чероки катили на взятых напрокат велосипедах к тому месту, где Платт-Ривер впадала в Черри-Крик. Поездка началась беззаботно, они ехали не спеша, любуясь пейзажами. Но потом Малыш Чероки совершил ошибку, вызвав Диану на соревнование. Отчаянно честолюбивая женщина тут же рванулась вперед, не тратя времени на дальнейшие разговоры. Нажимая на педали так, словно за ней гнался сам дьявол, Диана летела по пыльной улице; ее темные волосы развевались, зубы сверкали в уверенной усмешке. И она таки первой примчалась к тенистой, поросшей мягкой густой травой лощинке, где поворачивала узкая Черри-Крик. Усталая, но весьма довольная победой, Диана соскочила с велосипеда и с удовольствием растянулась на траве. Она наслаждалась природой, теплом, прекрасным утром, внушающими благоговение горами, вздымающимися вокруг нее. Диана вновь засмеялась, подняв голову и увидя Малыша Чероки, с трудом одолевающего последние метры пути; колеса его велосипеда виляли, широкая грудь Малыша тяжело вздымалась. Молодой человек подошел к Диане, посмотрел на нее сверху вниз и опустился рядом с ней на колени.