Геомант - Ян Ирвин

— Листья ниги?

— Да. Он становится еще злее. Кроме того, это стоит немалых денег.

— Я его боюсь. Война идет не так, как нам хотелось бы. А отчаявшиеся люди способны натворить глупостей.

— Мы терпим поражения с тех пор, как я был еще мальчишкой. Пройдет немного времени, и ты перестанешь верить всему, что тебе говорят. Я настолько стар, что видел, как переписываются Сказания.

— Сказания говорят правду! — воскликнула Тиана. Сказания и летописи лежали в основе их мира. Изменить их было бы святотатством.

— Не сомневаюсь. Только чью правду ты имеешь в виду?

— Не понимаю, о чем ты говоришь?

— Этого не понимает большинство людей. Теперь не многие доживают до моих лет. Ты когда-нибудь слышала про Сказание о Зеркале?

— Я знаю, что оно лживо от начала до конца.

— А в годы моего детства оно таким не считалось. Это было одним из Великих Сказаний, а Лиан Чантхеда почитался как великий летописец. Теперь он известен как Лиан-лжец, исказивший историю. Почему, как ты думаешь?

— Я полагаю, это было доказано…

— Когда Лиан впервые рассказал Сказание о Зеркале, среди слушателей присутствовали такие великие люди, как библиотекарь Надирил, Ипур, Шанд, Малиена из рода аркимов. Никто не произнес ни одного слова против, и так было в течение ста тридцати лет, а потом Совет Наместников почему-то переписал его. Почему, Тиана?

— Я не знаю.

— Эта война разрушила наши святыни. Тиана беспокойно заерзала на стуле.

— Джо, мне не нравится этот разговор.

— Не думаю, что детский питомник придется тебе по вкусу, — переменил тему старый шахтер. — Хотя там живут роскошно и в свое удовольствие, — усмехнулся он.

— Перестань насмехаться, Джо! Я не хочу, чтобы со мной обращались как с племенной свиноматкой! — Лицо девушки вспыхнуло от гнева. — Я люблю свою работу и делаю ее лучше, чем многие другие. Я всего лишь хочу работать и жить своей собственной жизнью.

— Этого хочет каждый из нас. К несчастью, война…

— Будь проклята эта война!

— И все же я не думаю, что Ги-Хад отпустит тебя с завода. Ты ведь лучший ремесленник, Тиана.

— Мне кажется, у меня какой-то особый талант, — задумчиво произнесла Тиана.

— Я тоже слышал об этом. Откуда он у тебя?

— По словам матери, это от нее. Хотя она сделала все возможное, чтобы зарыть его в землю.

— Неужели?

— Впервые этот дар обнаружился на экзаменах, когда мне было шесть лет. Мне буквально на несколько секунд показали картинку, а потом начали задавать вопросы. Я ответила на все. Члены комиссии были поражены, хотя для меня это не составило никакого труда — перед моим мысленным взором вся картинка предстала совершенно ясно и во всех подробностях. Я до сих пор ее помню: на зеленой лужайке дети играют со своими родителями. Там были мать, отец, девочка, мальчик и собака.

Тиана тяжело вздохнула:

— Потом мне показывали много различных изображений. Были карты мест, о которых я даже не слышала, часовой механизм, гобелен с картинами древности. Но мои ответы отличались неизменной точностью, поскольку в голове оставались ясные образы всех картинок.

— О чем еще тебя там спрашивали? — заинтересовался Джо. — Я ни разу не проходил экзаменационные испытания. Когда я был ребенком, они еще не вошли в обиход.

— Неужели? — удивилась Тиана. — Вопросы были самыми разнообразными. Я должна была читать, писать, считать, запоминать, бросать в цель какие-то предметы, еще были головоломки. — Она улыбнулась при воспоминаниях о далеком прошлом. — Один из тестов вовсе не показался мне испытанием. Они положили передо мной маленький кусочек медовых сот и сказали, что если я не трону его до их возвращения, то получу гораздо большую порцию.

— И ты не съела его? — спросил Джо.

— Нет, хотя и очень хотелось. Еще были тесты, во время которых я должна была собирать конструкции из шестеренок, колес и других металлических деталей. Тогда я не лучшим образом справилась с заданием.

— Довольно странно для конструктора контроллеров.

— У меня никогда не было таких игрушек. Моя мать презирала людей, работавших руками. Она считала, что ее дочери не придется этим заниматься. Экзаменаторы, казалось, были разочарованы. Как будто эта неудача перечеркнула тот, другой талант. Я помню, как они потом собрались поодаль, обсуждали меня и покачивали головами.

— И как же ты умудрилась все-таки попасть на завод? Джо отпил еще несколько глотков и откинулся на спинку кресла.

— На последнем испытании мне показали коллекцию кристаллов; наверное, там были и хедроны, по крайней мере несколько штук. Остальные были поддельными. Один из них дали мне в руки и при этом закрыли лицо маской. Потом попросили рассказать, что я видела.

Тиана замолчала и поднесла кружку к губам.

— И что же ты увидела?

— Ничего. Казалось, я провалила очередное испытание. Кто-то взял из моих рук кристалл и вложил в ладони другой. Я постаралась сосредоточится, но даже не представляла, что я должна увидеть.

Джо запрокинул голову и прикрыл глаза. Тиана продолжала:

— Они дали мне третий кристалл, он был очень холодным. Я уже начала говорить, что снова ничего не вижу, но вдруг перед глазами возникла розовая волна. Она почти сразу же пропала, а я, должно быть, вскрикнула. Кто-то из присутствующих спросил меня, что случилось. К тому времени кристалл нагрелся в моих руках, и, казалось, я смотрю в пруд, заполненный маслом. Я увидела какие-то контуры, и время остановилось. Я видела слои разных цветов, они двигались вверх и вниз, взад и вперед, проходили друг через друга. В некоторых местах они скручивались, как вода, проходящая в сливное отверстие, иногда появлялись снова, возникали ниоткуда — и все начиналось сначала. Это было так красиво! Но вдруг все пропало. Экзаменатор забрал у меня кристалл. Оказалось, я держала его в руках уже больше часа.

Я в ужасе смотрела на него. Мне безумно хотелось снова взять в руки кристалл. Я стала визжать и брыкаться, чего до сих пор ни разу не было. Это было первое в моей жизни лишение. Желание получить обратно кристалл заслонило все остальные чувства. Когда я рассказала об увиденном, экзаменаторы заволновались. Я попросила испытать другие кристаллы, но они не разрешили и отослали меня к матери. Через несколько недель, когда был подписан контракт, я оказалась на заводе. Марни была в ярости! Она добивалась для меня более выгодного назначения, но экзаменаторы приняли решение.

— И сделали тебя учеником изготовителей контроллеров? — спросил Джо.

— В итоге, да. Хотя первые два года я подметала пол и выносила корзины с мусором. Я уже не была маленькой умницей Тианой, я стала отродьем из детского питомника. Я до сих пор в какой-то мере осталась такой же. Так и не смогла завести здесь друзей.