Ученик волшебника. Лоскутик и облако - Софья Леонидовна Прокофьева

Из-за этого часто случались всевозможные недоразумения.

Вот совсем недавно, да что там, ровно неделю назад, волшебник Алёша куда-то торопился и вызвал по телефону такси. Едва машина тронулась, джинн завёл свою песню:

«О жестокое чудовище! Вместо сердца у тебя стучит счётчик! Ты только и умеешь, что выманивать деньги у моего повелителя. О безжалостный зверь, дышащий бензином!»

Водитель, к несчастью, попался на редкость нервный и впечатлительный. Не проехав и двух кварталов, он так разволновался, что пересек площадь прямо на красный свет.

«Я не виноват. У него портфель ругается», — попробовал он объяснить остановившему его молодому милиционеру.

«О птица Рух! Схвати это чудовище, которое меня так безбожно трясёт и подкидывает, и низвергни его в бездонную пропасть!» — отчаянно завывал джинн из портфеля.

«Магнитофон?» — строго спросил милиционер.

«Джинн», — как всегда в подобных случаях, по-детски краснея, ответил волшебник Алёша.

Милиционер чётко козырнул и посоветовал водителю ехать с минимальной скоростью.

Но на этот раз джинн вёл себя на удивление тихо и примерно.

Он только время от времени еле слышно горестно вздыхал, иногда тихо шуршал, словно перелистывая страницы старинной книги.

Так что можно сказать, на этот раз они доехали благополучно, без всяких приключений.

Между тем директор зоопарка Владимир Владимирович, вне себя от нетерпения, ждал своего друга волшебника Алёшу.

Он ходил по пушистому ковру, то ступая только по тёмным квадратам, то по светлым, часто вздрагивая и с беспокойством вглядываясь в тёмные углы, где ему всё время мерещилось нечто серое, юркое, с длинным ужасным хвостом.

Поэтому, услышав чьи-то быстрые шаги в коридоре, он с радостью и облегчением вскрикнул: «Алёшка, входи! Да входи же скорее!»

Но в кабинет вошёл не волшебник Алёша, а милиционер Толик.

Друзья мои, вы бы его просто не узнали, честное слово! Куда девалось его извечное веселье и неизменная улыбка?

Он был серьёзен. Более того, мрачен. И этого мало. Он был чем-то явно удручён и озабочен. Между бровей у него залегла глубокая суровая складка.

Но Владимир Владимирович был так занят, так поглощён одной-единственной мыслью о разноцветных мышах, что не обратил на это никакого внимания.

— А, это ты… — разочарованно протянул он и опустился в кресло.

— Понимаешь, на вверенной мне территории совершена загадочная кража, — негромко сказал Анатолий Иванович, пристально глядя на своего друга.

— А? Кража, говоришь? — равнодушно переспросил Владимир Владимирович. — Честное слово, мне сейчас не до этого. Ну что там могло случиться, Толик? Украли скамейку?

— Хуже, — всё так же пристально глядя на него, сказал Анатолий Иванович.

— Что ты пристаёшь ко мне со всякими пустяками! Ну что? Ларёк с мороженым?

— Хуже, — снова повторил Анатолий Иванович.

— Но что же в таком случае?.. Неужели… — начиная волноваться, воскликнул Владимир Владимирович.

— Ещё хуже, — всё больше хмурясь, сказал милиционер Анатолий Иванович.

— Умоляю тебя, Толик! Ты меня пугаешь! Скажи наконец!.. — вскакивая, закричал Владимир Владимирович.

— Бога ради, не волнуйся, — милиционер Толик положил руку ему на плечо. — Это только в первый момент кажется таким страшным. А потом, поверь мне, как всегда, всё наладится, образуется…

Владимир Владимирович молча смотрел на него округлившимися от ужаса глазами.

— Понимаешь, украли хищников, — наконец неохотно сказал милиционер Толик.

— Украли зоопарк!.. — Владимир Владимирович побледнел и рухнул в кресло.

И хотя кресло было совсем новеньким, но всё-таки все его четыре ножки при этом жалобно хрустнули.

— Что?! Украли зоопарк?! — воскликнул волшебник Алёша, входя в этот момент в кабинет. Он подбежал к Владимиру Владимировичу. — Тебе плохо? Воды?

Но Владимир Владимирович только безнадёжно махнул рукой. Он тяжело облокотился о стол, обхватил бледный лоб ладонью.

— Клетки на месте, замки целы, зверей нет, — прошептал на ухо волшебнику Алёше Анатолий Иванович. — Невероятно!

Да, это было невероятно. Оба друга молча, с сочувствием и пониманием посмотрели на Владимира Владимировича. Кто, как не они, отлично знали, с каким страстным нетерпением ждал он этого дня. И вот…

«Сопоставим всё невероятное, — лихорадочно думал между тем волшебник Алёша. — Оживление кота… О, эти подозрительные отпечатки лап на волшебной книге! Потом исчезновение двери… Да-да, загадочное и непостижимое. И наконец, разноцветные мыши. Почему именно мыши? Неужели это просто случайность? Кот и мыши. Нет ли тут какой-нибудь скрытой закономерности? И наконец, исчезновение зверей… Возможно, это звенья одной и той же волшебной цепи. Конечно, это только предположение, только смелая гипотеза. Но…»

— Володька! — вдруг воскликнул милиционер Толик.

Он наклонился, с пристальным вниманием разглядывая чьи-то коричневые подсыхающие следы на пушистом ковре.

— Постой-постой! Отпечаток ботинка! Совершенно очевидно, вне сомнений, у тебя в кабинете сегодня был одноногий человек. Кто это?

— Это я, — смущённо, но вместе с тем с некоторой досадой сказал волшебник Алёша. — Извини, Володя, это, как всегда, моя рассеянность. Я наследил тут у тебя на ковре одной ногой, потому что я сегодня именно одной ногой угодил в глубокую лужу. Но это совершенно не важно. А важно совсем другое. Дело в том, друзья мои, мне кажется, я близок к разгадке этой необыкновенной тайны. А именно: я предполагаю, что во всём случившемся виноват мой ученик!

Две пары изумлённых глаз уставились на волшебника Алёшу. Оба они — и директор зоопарка и Анатолий Иванович — не понимали ничего, совершенно ничего.

В лице Анатолия Ивановича мелькнул даже какой-то испуг. Возможно, в этот миг он подумал, уж не заболел ли его друг волшебник Алёша. Он даже поднял руку, словно желая потрогать его лоб и проверить, нет ли у него высокой температуры.

— Я почти уверен, да нет, я совершенно уверен, — волнуясь, продолжал волшебник Алёша, — что всё это натворил мой ученик кот Васька. Я думаю, это он превратил в разноцветных мышей твоих зверей. Как вы считаете? О, несомненно!..

Директор зоопарка вскочил с кресла и бросился к волшебнику Алёше. Надежда засветилась в его глазах.

— Алёша, миленький, умоляю, — дрожащим голосом проговорил он. — Ты у нас такой первоклассный волшебник. Преврати этих любимых мышей обратно в моих ужасных зверей… То есть я хочу сказать, преврати моих любимых зверей обратно в этих ужасных мышей… Словом, я хочу сказать… Ну, ты понимаешь, что я имел в виду…

Волшебник Алёша глубоко вздохнул. Делать нечего, дальше скрывать правду было невозможно.

— Понимаешь, Володя, — смущённо признался он, — их может расколдовать