Мужчина моей мечты - Куртис Ситтенфилд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не знаю… Может, он всю ночь готовился к занятиям и устал, — предположила Анна. — А может, поругался с соседом по комнате.
Доктор Льюин согласилась, что обе версии вполне правдоподобны. Еще она сказала, что не видит причин, чтобы на ближайшем занятии, которое состоится в следующий понедельник, не сообщить Джареду, что сироп просрочен, если, разумеется, он сам этого не заметил и не захочет спросить. Доктор Льюин не считала, что просроченный сироп может угрожать здоровью, а она же как-никак врач.
История знакомства Анны с доктором Льюин началась с телефонного звонка в университетский медицинский центр, где было получено направление. Тем же, что заставило, вернее, кто заставил ее позвонить в медицинский центр, оказалась Элизабет. Регулярно, раз в несколько месяцев, она созванивалась с племянницей. Как-то раз, в пятницу, она позвонила Анне в семь часов вечера, когда та уже спала.
— Ты там что, спишь? — спросила Элизабет, на что Анна сонно пробормотала:
— Да, вроде того.
В воскресенье Элизабет снова позвонила Анне и мягко произнесла:
— Я хочу тебе что-то сказать, но не подумай, что это касается твоего характера. Ты прекрасный человек, но мне кажется, что у тебя депрессия. Анна, тебе надо бы обратиться к психоаналитику. — Не услышав немедленного ответа, Элизабет спросила: — Ты не обиделась?
— Нет, — ответила Анна. Она действительно не обиделась. То, что у нее депрессия, для нее не было новостью. Новостью стало то, что с этим нужно как-то бороться.
— Встречаются такие психоаналитики, от которых бежать хочется, — сказала Элизабет, — но бывают и такие, которые действительно помогают.
Доктор Льюин была первой, кому позвонила Анна, получив список телефонных номеров, и она сразу ей понравилась. Поначалу Анне казалось, что доктор Льюин чем-то напоминает саму Элизабет, но со временем она поняла, что это ложная ассоциация, несомненно вызванная обстоятельствами, при которых происходил поиск психоаналитика. На самом деле эти две женщины были совсем не похожи.
Когда Анна возвращается в свою комнату, на часах уже почти шесть часов. Она выдвигает верхний ящик стола, кладет новый лист с заметками в картонную папку и снова задвигает ящик. Минуту она сидит неподвижно. Сегодня ей по расписанию предстоит еще сходить на работу в ветеринарную библиотеку, и она этому очень рада. Боязнь пятничных вечеров (неосознанное желание закрыться в комнате и ни с кем не общаться) немного отступает, когда она заранее знает, что нужно будет еще куда-то идти. Иногда она даже заходит в столовую, но не для того, чтобы поужинать, а чтобы купить яблоко или овсяных хлопьев. А после, уже в библиотеке, расставляя книги в прозрачных пластиковых обложках по металлическим полкам или раскладывая в аккуратные стопки журналы и газеты, отпечатанные на серой или светло-голубой бумаге с перечнем статей на первых страницах («Артроскопическая хирургия скелетно-мышечной системы лошадей»), Анна, благодаря этой однообразной и требующей повышенного внимания работе, расслабляется, на нее нисходит почти полное спокойствие.
Телефонный звонок раздается в воскресенье в три часа дня. Анна как раз читает о производстве фаянса в турецком городе Изник в шестнадцатом веке. Она ни с кем не разговаривала с вечера пятницы и сейчас, поднимая трубку, ожидает услышать голос Дженни. В последнее время, когда начало теплеть, они с Дженни встречаются по субботам и ходят есть мороженый йогурт. Но вместо голоса Дженни в трубке раздается голос Фиг, двоюродной сестры Анны. Она говорит:
— Привет, как там бабушка?
— О чем ты?
— Боже мой! — восклицает Фиг. — О нет! Какой ужас! Да, конечно… — И шепотом добавляет: — Подыгрывай. — Потом опять громко, слишком громко (притворяется, догадывается Анна) Фиг говорит: — Да, пожалуй, мне стоит приехать. Не знаю, может, ты смогла бы заехать за мной? Ты правда не против?
— Фиг?
— Я сейчас в Гуаннисе. Тебе нужно сначала ехать по Третьей южной, потом свернуть на Шестую, а после, когда въедешь в город, найти Барнстейбл-роуд… Ты записываешь?
Немного помолчав, Анна спрашивает:
— Это ты притворяешься или действительно спрашиваешь?
Снова перейдя на шепот, Фиг шипит в трубку:
— Я с этим профессором, он оказался настоящим козлом, и я хочу уехать. Найди Генри и заставь его приехать сюда. На телефонные звонки он не отвечает. Поезжай в САЭ, он, наверное, где-то во дворе, играет с фрисби. Или спроси кого-нибудь, где он. О! — снова переходит на театрально громкий и скорбный голос Фиг. — Мне тоже трудно поверить. Такое иногда случается, когда этого меньше всего ждешь.
— Ты как-то странно разговариваешь, — замечает Анна. — Тебе угрожает какая-то опасность?
— Я притворяюсь, что умерла бабушка, — шепчет Фиг. — Ты можешь прямо сейчас поехать?
— Ты имеешь в виду бабушку, которая умерла четыре года назад?
— Анна, ты слушала, что я тебе только что говорила? Подыгрывай. Ты записала, как проехать? — Фиг повторяет указания, и на этот раз Анна действительно их записывает, хотя Фиг говорит очень быстро, да еще этим своим странным голосом. — Ты же была на мысе?
— На мысе Код?
— Нет, на мысе Доброй Надежды! Господи, Анна, конечно же, на мысе Код.
— Извини, — сконфуженно произносит Анна. — Нет, не была. А Генри знает, как туда добраться?
— Анна, прошу тебя, не расстраивайся, — снова меняет голос Фиг. — Просто пришло ее время.
— Ты меня пугаешь.
Опять понижая голос, Фиг говорит:
— Все объясню в машине. — Чуть помедлив, она громко добавляет: — Только будь осторожнее на дороге, хорошо? Пока, Эн.
— Дай мне номер Генри! — запоздало кричит Анна, но Фиг уже положила трубку.
Пересаживаясь с одной электрички на другую, чтобы с Девис-сквер добраться до Бостонского университета, Анна начинает думать, что, наверное, ей нужно было взять такси. Может быть, нельзя терять ни минуты! Может быть, Фиг в опасности! САЭ (Сигма Альфа Эпсилон) оказывается невысоким кирпичным домом с полукруглой террасой и полукруглой же крышей, поддерживаемой тонкими ионическими колоннами. На крыше в шезлонгах сидят двое парней, один из них без рубашки. Кресла занимают почти все пространство за черными коваными перилами. Прикрыв ладонью глаза, Анна щурится на солнце и смотрит в их сторону.
— Прошу прощения, — говорит она. — Я ищу Генри.
Тут до нее доходит, что она не знает фамилии Генри. Она видела его всего лишь раз, несколько месяцев назад, когда приезжала к Фиг в гости в общежитие. Он на два года старше Фиг и Анны, красив (это естественно) и вежлив (в отличие от предыдущих парней Фиг он поинтересовался делами самой Анны).
— Сначала скажи, что он натворил, а потом мы скажем, где он, — заявляет один из парней. — У нас такое правило.
Помедлив, Анна сообщает:
— Я двоюродная сестра его девушки, Фиг.