Лямур, тужур и абажур - Наталья Александрова

– Семнадцать, красное! – и крупье придвинула к нему стопку, которая почему-то стала гораздо меньше.

– Я разве не выиграл? – удивленно пробормотал дядя Вася, разглядывая фишки.

– Выиграл, выиграл! – льстиво прошептал выскочивший откуда-то снизу тощий тип с золотыми зубами. – Это другие фишки, дороже! Дай мне одну на счастье!

– Обойдешься! – рявкнул на него Василий Макарович с неожиданной злостью и поставил весь выигрыш на какое-то поле.

Снова закружилась рулетка. Дядя Вася уже ничего не видел, кроме цветного колеса и сверкающего шарика, не отрываясь следил за его стремительным бегом…

– Двадцать восемь, красное!.. – провозгласила девушка и пододвинула к нему лопаточкой целую горку разноцветных фишек. Все присутствующие громко ахнули, откатились от Василия Макаровича, потом, наоборот, прихлынули к нему, как приливная волна, каждый пытался дотронуться до него.

– Это что, это как… – бормотал бывший мент, разглядывая фишки. – Это что – я столько выиграл?

Тут же рядом с ним возник прежний золотозубый тип, нисколько на него не обидевшийся, и принялся объяснять:

– Ты поставил не на черное-красное, не на чет-нечет, а сразу на одно число, на двадцать восемь – и выиграл в тридцать раз больше, чем поставил! Новичкам, прошу прощения, всегда везет!

Дядя Вася и сам не понял, как у него это получилось. Видно, сделал такую ставку по ошибке, нечаянно. Ему бы и в голову не пришло так рисковать…

– Ну, теперь-то дай одну фишку на счастье! – жалостно бормотал золотозубый.

Василий Макарович сунул ему какую-то фишку, остальные сгреб в кучу, часть ссыпал в карман, поставил на этот раз поменьше.

Теперь все игроки и зрители завистливо следили за ним. Длинноволосый повторил его ставку, женщина в шубе, прежде чем положить фишки, тайком дотронулась до его рукава. Бледный мужчина, то и дело поглядывая на него, что-то строчил в своем блокноте, при этом невнятно бормоча.

Только девушка-крупье оставалась бесстрастной, как настоящая жрица храма безумия.

Дядя Вася играл еще какое-то время, несколько раз проигрывал, несколько раз выигрывал, горка фишек перед ним то росла, то убывала, и спохватился он только тогда, когда заметил, что длинноволосый вывернул карманы, убедился, что проиграл все до копейки и уныло побрел к выходу.

Василий Макарович испытал сильнейшую досаду: ему ужасно хотелось сыграть еще разок, он не сомневался, что сейчас ему обязательно снова повезет…

Он встряхнул головой, напомнил себе, что оказался здесь не ради игры, а по делу, и отошел от волшебного стола рулетки.

По дороге к выходу он завернул к кассе, ссыпал в окошечко оставшиеся фишки.

К его удивлению, кассир отсчитал ему довольно приличную сумму. Явно больше, чем он рассчитывал получить со своей небогатой клиентки в случае успешного завершения дела.

Василий Макарович задумчиво поскреб в затылке, спрятал деньги и вышел из казино.

Длинноволосый, угрюмо сгорбившись, брел вдоль автомобильной стоянки. Вдруг он остановился, схватился за карман и вытащил оттуда истерично звенящий мобильный телефон. Парень поднес телефон к уху, послушал и, что-то раздраженно ответив, спрятал мобильник обратно.

Василий Макарович направился к своей машине: что бы ни надумал сейчас его «объект», лучше быть на колесах.

Он сел за руль и снова взглянул на длинноволосого парня. Тот стоял на одном месте, то оглядываясь по сторонам, то бросая раздраженный взгляд на часы.

«Ждет кого-то!» – уверенно отметил дядя Вася.

И тут в стекло его машины кто-то постучал.

Отправив дядю Васю следить за Гариком, я забросила халат и швабру обратно в чулан и вышла в холл перед выходом из института.

И тут возле стенда со всякими объявлениями я увидела Лену. Она с кем-то вполголоса разговаривала по мобильнику. Вид у нее был получше – не горбится, волосы причесала, губы накрасила яркой помадой под цвет пальто. Интересная такая девица, что и говорить…

Я юркнула за колонну и увидела, как она, закончив разговор, зашагала к выходу.

Лена прямиком направилась через дорогу, к автобусной остановке.

К ней как раз подкатил автобус.

Лена вошла в переднюю дверь, а я в последний момент вскочила в заднюю и принялась проталкиваться вперед, чтобы не упустить шуструю девицу из виду.

Автобус выехал на Невский, промчался по нему несколько остановок и свернул на Суворовский. Лена вышла, и мне ничего не оставалось, как последовать за ней.

Я немного задержалась на остановке, чтобы не мозолить девице глаза, а потом двинулась за объектом.

И тут увидела впереди, шагах в двадцати, вывеску над магазином: «Барокко. Антикварный салон».

Так вот куда она направлялась!

Кажется, ситуация проясняется…

Как я и подозревала, верить в наше время нельзя никому.

Маша, по обыкновенной девчачьей глупости и примитивному желанию похвастаться, не удержалась и показала лучшей подруге мачехин кулон. А у той как раз назрели огромные проблемы. Допустим, не у нее самой, а у длинноволосого Гарика, но Лена, как я поняла, принимает его проблемы очень близко к сердцу. До того близко, что опустилась до кражи. Причем не у кого-нибудь, а у собственной подруги…

И вот теперь она идет в этот антикварный магазин, чтобы продать Машин кулон и отдать деньги своему бессердечному возлюбленному.

Вроде бы версия получается вполне логичная.

Одно меня немножко смущало: украденная сумка была большая, куда, интересно, Лена ее спрятала? Как вынесла из аудитории? И не проще ли ей было вытащить дорогой кулон из сумки, раз уж она видела его и знала, где он лежит?

Ну, это мы с дядей Васей еще обдумаем, а сейчас мне нужно окончательно убедиться, что кулон действительно у Лены Симаковой, и она приехала сюда, чтобы его продать.

Красное пальто мелькнуло у входа в антикварный магазин и скрылось внутри. Я прибавила шагу, подошла к двери и толкнула ее.

Дверной колокольчик мелодично звякнул, предупреждая хозяина о моем появлении.

Магазин был не из тех роскошных салонов, где эффектно расставлены мебельные гарнитуры красного дерева и карельской березы, бронзовые каминные часы и старинные китайские вазы. Здесь продавалось всего понемножку. Но товар был не слишком дорогой и не слишком роскошный – несколько разрозненных чашек саксонского фарфора, десяток гравюр в строгих тяжелых рамках, несколько потемневших от времени картин, пара кресел, поврежденных древоточцами, с прорванной обивкой, старинные шахматы, несколько полок антикварных книг, витрина с непритязательными украшениями…

Впрочем, дядя Вася как-то рассказывал, что в таких неприметных магазинчиках делаются большие дела, их хозяева ворочают миллионами, а то, что выставлено на витрине и в зале, – это только верхушка айсберга, малая часть проходящего через магазин товара…