Лучше всех - Джилл Слейтон

— В моей жизни мало вещей, о которых не знает никто.

— А твои надежды? Твои мечты? Что заставило тебя выбрать профессию дизайнера? Расскажи об этом.

— Все очень просто. Мне всегда хотелось окружить себя и близких людей красотой, внести гармонию в жизнь. Ведь даже если ты и не замечаешь, совершенные произведения искусства и умело созданный интерьер все равно оказывают невероятное влияние на твою душу.

— С этим не поспоришь, — согласился Ник. — Ты, например, очень красива и поэтому оказываешь невероятное влияние на мою душу.

— Я говорю серьезно.

— Я тоже. Но давай дальше. — Он прикоснулся подушечкой указательного пальца к родинке на носу девушки.

— Обычно я не рассказываю посторонним об этом, чтобы не подорвать свой профессиональный имидж.

— У меня твой секрет будет в полной безопасности, — прошептал Ник.

— У тебя уже много моих секретов.

— Верь, я их никому не выдам.

— Хорошо. Когда мне было пять лет, я сшила занавески на окно в нашей кухне.

— Да ну? В пять лет?!

— Самые уродливые в мире, — негромко рассмеялась она. — Я отыскала старую простыню в мешке для тряпок и разрезала ее садовыми ножницами. Потом стала сшивать куски материи иголкой, но скоро мне это надоело, и я склеила оставшиеся части клейкой лентой.

— И как это выглядело? — спросил Ник.

— Просто ужасно! Простыня была белая, нитки черные, а клейкая лента зеленая. Мама хотела немедленно сорвать их и выбросить, но отец уговорил ее оставить все, как есть.

— Отличный парень!

— Да. Проходили дни, наступали праздники. К нам заглядывали друзья и родственники, а мои дурацкие занавески все висели в кухне, как бельмо на глазу. Так продолжалось три года.

— Очень мило. Что же с ними случилось потом?

— Стивен, или это был Митч, поджег их.

— Нарочно?

— Нет, — хихикнула Стефана, — хотя именно такой участи они и заслуживали. На самом деле в нашем доме часто случались какие-нибудь поломки или аварии, связанные с огнем. На этот раз занавески загорелись из-за керосиновой лампы.

— Никто не пострадал?

— Нет. Мама быстро потушила маленький пожар.

— Значит, поджег скатерти в ресторане, был не чем иным, как устоявшейся семейной традицией?

— Возможно.

— Меня так тянуло к тебе в тот вечер, — не смог удержаться Ник.

Стефана с улыбкой посмотрела на него.

— Потому что я была королевой бала? Он усмехнулся и поцеловал ее в плечо.

— Потому, что ты — женщина, против которой я не могу устоять. И кто же такие эти Стивен и Митч? — Ник задал свой вопрос машинально, прежде чем успел подумать и спросить о чем-нибудь другом.

Черт, он не собирался сейчас ее расспрашивать!

— Они мои братья, — ответила Стефана.

— Старшие? Они вооружены? Скрываются от закона вдали от родины? — пытаясь отшучиваться, Ник чувствовал, что запутывается все больше.

Стефана расхохоталась.

— Младшие. И они все еще в Бедфорде.

— Значит, я пока в безопасности.

— Можно и так сказать. — Девушка преувеличенно тяжело вздохнула. Стивен, Митч и Ренди. Маленькая суетливая ватага. Проклятие моего дизайнерского начинания по изготовлению кухонных занавесок, собиранию гербариев, развешиванию картинок и настенных украшений.

— Они не терпят лишних вещей?

— Да. И моя мама тоже была законченной минималисткой. Простота во всем, однообразные бежевые цвета и бесконечная скука. Я тебе рассказывала, что мы жили в сельской местности, где вокруг выращивали пшеницу?

Ник отрицательно покачал головой.

— Я знаю только то, что ваш дом находился в Бедфорде.

— Так вот, там было ужасно грязно. Особенно весной и осенью. Мальчики приносили на ботинках грязь в унылую бежевую кухню. А я расставляла повсюду в кувшинах и банках цветы и шила занавески из старых простыней. Душераздирающий контраст, да?

— Восхитительная история. Уже тогда ты не сдавалась и старалась сделать окружающий мир лучше.

Стефана села, согнув колени и прислонившись к спинке кровати.

— И до сих пор я частенько пытаюсь делать для людей то, в чем они совершенно не нуждаются.

— Погоди немного, с Джеком у тебя все наладится.

— Только если я превзойду саму себя.

— Превзойдешь, не сомневайся!

Ник сел рядом с ней и попросил:

— Расскажи мне о Париже.

— Тебе будет это интересно?

— Что ты там делала?

— Училась в Сорбонне.

— Какие у тебя были друзья?

— Эмили.

— А что насчет мужчин?

— Ты нарываешься на еще один комплимент? — Она нежно провела кончиками пальцев по его груди. — Я уже говорила, что ты лучше всех.

Уклончивый ответ. Такой же, как и в ресторане. Очевидно, ей есть что скрывать.

Можно подумать, что тебе скрывать нечего! — произнес его внутренний голос.

— Ты хочешь есть? — спросила Стефана. — Я страшно проголодалась.

— Конечно. — Он спохватился. В его кровати лежала великолепная обнаженная женщина. Какого черта он завел разговор о Париже? — Чего ты желаешь? Можно заказать ужин в номер, или перекусить тем, что найдется в баре и в холодильнике.

— И что же там может найтись? — Стефана сглотнула слюну.

Ник встал с кровати и вышел в гостиную.

— Похоже, мы можем устроить настоящий пир, — донесся оттуда его голос. — Шампанское, миндаль в шоколаде и разные другие сладости.

— Я всегда говорила Эмили, что миндаль в шоколаде — это нормальная еда.

— А шампанское можно отнести к разряду фруктов. Оно все равно, что виноград. — Ник держал в руке бутылку, когда вернулся в спальню. — Как раз то, что нам нужно. Питательно и одновременно празднично.

— Что мы празднуем?

— Дай подумать… — Он остановился. Боже, она отлично смотрелась в его постели! — Будем праздновать нашу встречу! — ответил, наконец мужчина, расставляя бокалы на маленьком журнальном столике рядом с кроватью. Ник открыл пробку и разлил в фужеры пенистый напиток.

Стефана завернулась в простыню и взяла из его рук бокал.

— Ты знаешь, для встречи на одну ночь мне не кажется все таким уж противным.

— Какую ночь? — Он устроился с ней рядом, спрятав ноги под одеяло. — У меня ушло целых четыре дня, чтобы затащить тебя сюда.

— Бедняжка, — усмехнулась Стефана.