Дневник ангела-хранителя - Кэролин Джесс-Кук

— Необязательно.

— Тогда что же еще?

— Один раз я повстречала ангела, которому пришлось пройти через то же, через что прошли и мы. Он сказал — все сводится к тому, как именно мы жили.

— И что сие означает?

Она показала на Хильду, которая тыкала подагрическим пальцем в лицо четырехлетней девочки за то, что та намочила постель.

— Ты знаешь о Песне Душ?

— О чем?

Шерен покачала головой и возвела глаза к потолку. Я почувствовала себя тупицей.

— Между нами и другими ангелами есть разница. Когда ты защищаешь свое смертное «я», ты обладаешь все возрастающей способностью оказывать влияние на этого человека и защищать его. Смотри.

Она пошла к Хильде. Мысли о Могиле уже кружились над Хильдой — она явно замышляла послать девочку туда. Шерен встала рядом с Хильдой и начала петь. Мелодия напоминала традиционную шотландскую колыбельную, хотя слова были на незнакомом мне языке. Медленная, загадочная, красивая песня. Голос Шерен был резонирующим и громким и повышался до тех пор, пока не завибрировал пол.

Пока Шерен пела, ее крылья поднялись и начали обхватывать Хильду, замыкая их обеих в круг. Их ауры приобрели одинаковый пурпурный оттенок. Мысли Хильды постепенно отвлеклись от Могилы. Вместо этого она послала девочку в постель без ужина.

— Где ты этому научилась? — приблизилась я к Шерен.

— Песнь Душ — это музыка гармонии между тобой и Марго, то, что связывает вас духовно, несмотря на стадию, в которой она находится как человек. Какая песня запомнилась тебе в детстве? Какая музыка зачаровывала тебя?

Я усиленно размышляла. Все, что пришло мне в голову, — это детские песенки. Небесам известно, я достаточно часто пела их Марго, чтобы заставить ее перестать плакать у Салли и Падрига… Но потом я вспомнила то, что Тоби обычно пел, когда пытался писать. То была ирландская песня. «Она идет по ярмарке». А потом я вспомнила: Уна тоже обычно пела ее Марго.

— Ладно, — сказала я. — И как это действует?

— Песнь Душ соединяет твою волю с волей Марго. Ты все еще Марго, просто с другим именем и в другом виде. У тебя та же самая воля, тот же самый выбор.

— Итак, я могу заставить ее выбрать что-нибудь другое?

— Не всегда, — покачала головой Шерен. — Только у нее есть тело. Она тут главная. Ты можешь лишь влиять на нее.

У меня заболела голова. Я двинулась к Марго.

Песнь Душ? Возможно, я смогу петь, прокладывая ей путь отсюда.

В восемь лет Марго была на голову выше остальных детей в своей возрастной группе. Она знала, сколько ей лет, потому что каждый год десятого июля учитель подтверждал, что сегодня она стала на год старше, и все тут. Она вполне могла сойти за девочку одиннадцати или двенадцати лет, но это означало, что и наказания будут куда серьезнее. К тому же ни одна восьмилетка не хотела с ней дружить, да и двенадцатилетние тоже. Погодите, не совсем так. Две двенадцатилетние девочки, Магги и Эди, обращали восхищенное внимание на Марго. Они завидовали ее длинным белокурым волосам. Они заботились о том, чтобы время от времени перекрасить эти волосы в красный цвет кровью из разбитого носа или так сильно подбить Марго глаза, что та напоминала панду.

Мне хотелось утопить их обеих. Мне хотелось столкнуть огромный дубовый книжный шкаф, стоявший наверху лестницы, у перил, прямо им на головы. И мне хотелось это сделать не потому, что это я обнимала Марго, когда та ночью всхлипывала в постели, и не потому, что мне приходилось наблюдать, как Магги сидит на Марго, пока Эди пинает ее в лицо, а потому, что я помнила это. Я не была совершенно беспомощна — однажды я позаботилась о том, чтобы жестокий удар Марго не сломал ей спину, — но я чувствовала, что не могу сделать больше, не говоря уж о том, чтобы отомстить.

Подобно сердитому родителю, я сцепилась с ангелами Магги и Эди. Обе объяснили причины жестокости девочек. Оскорбление там, пытки здесь. Я отмахнулась от их объяснений.

— Мне. Плевать. Остановите их, прежде чем я их остановлю.

Клио и Прийя — так звали тех ангелов — переглянулись. Когда Магги проводила ночь в Могиле за свою дерзость, она внезапно поняла, что думает о наказании, которому подвергла Марго, с беспримерным чувством раскаяния.

Эди приснился ее дедушка — за этим стояла Прийя, — наставляющий ее быть хорошей девочкой. Некоторое время Марго ходила без ссадин и синяков.

Так было, пока я не спела Песнь Душ.

Я ощутила, что семья, переехавшая в деревню неподалеку, — добрая, работящая семья. Они явились мне в видении: Уилл, чуть за сорок, коммивояжер. Его жена Джина много лет давала уроки музыки, пока не родился их сын Тодд. Они переехали на север из Эксетера, чтобы заботиться о престарелых родителях Джины. Я чувствовала, это хорошая семья для Марго, и главное, чувствовала, что они ее взяли бы.

Откровения Шерен насчет Песни Душ доказали мне то, что я уже подозревала: моя жизнь в качестве Марго не была вырезана на камне. Она была написана как бы на бумаге и, таким образом, годилась для некоторого редактирования.

Если я ободрю Марго, побудив сделать другой выбор, мы сможем убраться из Дома Святого Антония раньше, а не позже.

Вот почему той ночью я дождалась отбоя, прежде чем испытать свой заржавевший голос. Я встала и, убедившись, что другие ангелы не смотрят, вдохнула и приготовилась петь. Мой юный любимый сказал: «Моя мать не будет возражать…» Я тихонько запела, и Марго шевельнулась во сне, ерзая на комковатом матрасе. А мой отец за то, что ты простушка, не перестанет тебя уважать… Я старательно выдерживала мотив и чуть повысила голос. И она шагнула прочь от меня, и вот что она сказала: «Это не продлится долго, любовь, только до нашей свадьбы!» Марго открыла глаза.

Я почувствовала, как водопады на моей спине приподнялись — я видела, что так же поднимались крылья Шерен, как штормовые дуги. Я увидела, как аура Марго стала шире, приобрела более глубокий цвет. Она смотрела прямо на меня, но не видела и не слышала меня. Она чувствовала только, как что-то изменилось в глубине ее души. Я запела громче, пока ангелы в комнате не стали на меня оглядываться. Когда она шагнула прочь от меня и пошла через ярмарку… Теперь я видела сердце Марго, более сильное, исцеленное. А потом увидела ее душу, этот круг белого света, похожий на яйцо, сердце, полное одного желания: желания иметь мать.

Пока я пела, я изо всех сил сосредоточилась на той семье, которую видела в деревне. В голове моей сложился план, и я постаралась передать его Марго.

Распусти слухи, что ты проводишь ночь в Могиле. Прячься в котельной до рассвета, потом прокрадись на двор и, когда фургон доставки отъедет, запрыгни в него сзади и спрячься под мешками с углем. Когда он замедлит ход, чтобы пересечь овечью решетку у начала деревни, спрыгни и беги в дом с небесно-голубой дверью. Они впустят тебя.