Гребень Маты Хари - Наталья Александрова

– Вы видите – мы торгуем старыми вещами, вещами, которые уже прожили свою жизнь, а может быть, и не одну. Вещами, которые лишились хозяев. И мы надеемся, что кто-то купит их и подарит им новую жизнь, Vita Nova по-латыни.

Он снял очки, протер их кусочком замши и добавил:

– Судя по тому, что вы к нам вернулись, какая-то из наших вещей вас заинтересовала…

– Вернулась? – переспросила я, но тут же забыла, о чем хотела спросить продавца.

Я увидела за тумбой с граммофоном полку, на которой были выстроены, как солдаты на плацу, многочисленные подсвечники и канделябры: медные и бронзовые, фарфоровые и оловянные, на одну свечу и на несколько, простые, позолоченные и покрытые искусной, тонкой резьбой.

Внезапно я вспомнила то, что хотела бы забыть.

Вспомнила квартиру, точнее, жалкую квартирку Инкиной родственницы, квартирку, в которой я рассчитывала перекантоваться несколько дней, но из которой мне пришлось удирать сломя голову, потому что я нашла там труп.

И еще я нашла в этой квартире подсвечник, старинный бронзовый подсвечник или канделябр на две свечи. Подсвечник, на котором были следы крови.

Я вспомнила, как отмывала эту кровь, как с остервенением терла этот подсвечник – и еще вспомнила, что тогда же этот подсвечник показался мне знакомым.

И теперь я поняла, что действительно видела его раньше. Причем не где-нибудь, а именно в этом магазине. Я вспомнила, как держала его в руках…

– Вы правы, – проговорила я, повернувшись к продавцу. – Я вернулась, потому что кое-что захотела купить. Я видела у вас подсвечник, бронзовый подсвечник с гнутыми лапками.

– Вы видите, у нас очень большой выбор подсвечников и канделябров. Выбирайте, какой вам больше нравится. Есть бронзовые, есть медные, оловянные…

– Но я хотела купить именно тот. Он мне прошлый раз очень понравился.

– Ну, здесь я вам ничем не могу помочь. Тот подсвечник, о котором вы говорите, уже купили.

– Кто купил? – вскинулась я.

– Ну, вы слишком многого от меня хотите! – Он развел руками. – Я не записываю каждую покупку, и уж тем более каждого покупателя. Это слишком усложнило бы мою документацию, а она и без того очень сложная. А вы посмотрите – может, вам понравится какой-то другой подсвечник… вот этот, например, на мой взгляд, он гораздо интереснее! – И продавец показал мне изящный фарфоровый канделябр, украшенный цветочной гирляндой. – Это Германия, девятнадцатый век. Не Мейсен, конечно, сделан на малоизвестной саксонской фабрике, поэтому стоит недорого.

– Да нет, спасибо, другой подсвечник я не хочу. Раз уж того нет, то никакого не нужно.

– Ну, может быть, не подсвечник, а что-нибудь совсем другое… знаете, как говорят: где найдешь, где потеряешь… может быть, вы найдете здесь какое-то украшение или еще что-то, что изменит всю вашу жизнь.

С этими словами он чуть ли не силой подвел меня к большому деревянному ящику, до самых краев наполненному какими-то безделушками.

Я уже не рада была, что зашла в этот магазин. Услужливость продавца переходила всякие пределы. Он явно относился к той категории мужчин, которым легче отдаться, чем объяснить, что не хочешь, и, чтобы не спорить с ним, я принялась перебирать безделушки.

В ящике вперемешку валялись разноцветные камешки и отдельные бусины, дешевые колечки и цепочки, глиняные фигурки и свистульки, стеклянные зверюшки, безделушки из дерева и металла, маленькие раскрашенные статуэтки, заколки и брошки с яркими поддельными самоцветами.

Перебирая эту ерунду, я снова вспомнила гипнотический сеанс. Тогда, в состоянии транса, я тоже видела, как роюсь в этом ящике, перебираю это старое барахло. Значит, все это уже было?…

Вдруг я уколола палец.

Вздрогнув, отдернула руку, потом посмотрела, обо что укололась.

Среди прочей ерунды я увидела головной гребень, украшенный цветными камушками или ограненными стеклышками – красным, синим и зеленым. Сам гребешок был, наверное, костяной – тускло-желтый, немного потертый.

Не знаю почему, я потянулась за ним, взяла его в руку – и вдруг почувствовала, как по моим пальцам пробежала странная дрожь, словно слабый электрический ток.

И с удивлением услышала свой собственный голос, который проговорил:

– Да, пожалуй, я куплю вот это.

«Зачем мне этот гребень? – подумала я секундой позднее. – Я никогда не пользовалась такими гребнями, да сейчас их уже никто не носит! Каменный век, отстой! Да у меня и денег лишних нет, на еду скоро не хватит, куда уж тут покупать антиквариат! Квартиру же снимать надо!»

Я хотела положить гребень обратно в ящик, но собственная рука отказывалась мне повиноваться, я не могла заставить ее выполнить простейшее действие…

А продавец уже радостно щебетал:

– Прекрасный выбор! Я вижу, что это ваша вещь, что она все эти годы ждала здесь именно вас! Именно вы должны подарить ей новую жизнь! Vita Nova!

Я хотела возразить ему, хотела сказать, что гребень мне не нужен, что у меня мало денег, но на этот раз у меня перехватило горло, и я не могла проговорить ни слова.

А продавец назвал цену – настолько смехотворную, что даже у меня вполне хватило бы денег на эту покупку.

Я еще повертела гребень в руках и тут увидела выгравированные на его внутренней стороне буквы.

Две латинские буквы – M и H. Первые буквы моего имени и фамилии – Мария Хорькова.

Это решило дело.

– Я куплю этот гребень…

– Прекрасно! – не унимался продавец, увиваясь вокруг меня. – Примерьте его, вы увидите, как он вам идет! – И он уже держал в руках овальное зеркало в блестящей серебристой рамке, уже подносил это зеркало, чтобы я могла в него посмотреться.

Я хотела возмутиться, хотела сказать, что даже если куплю этот гребень, то вовсе не собираюсь его носить, что никто давно уже не носит головные гребни, их носили, может быть, наши прабабки, да к тому же он лежал здесь черт знает сколько лет, кто только его не трогал, и вставлять его в волосы – это вопиющая антисанитария… но голос опять меня не слушался, а рука уже поднесла чертов гребень к голове и воткнула его в волосы…

– Это то, что вам нужно! – разливался продавец. – Это ваше, исключительно ваше! Только посмотрите, как он вам идет! – И он поднес зеркало к моему лицу.

Я взглянула на свое отражение… и не узнала себя.

Куда делось привычное, унылое выражение лица, тусклая кожа, соскучившаяся по солнцу и свежему воздуху, тоскливый взгляд, потухшие глаза? Нет, не подумайте, что я такая уж уродина, все у меня с внешностью нормально, просто слишком много всего навалилось за последние сутки. Подумать только, еще вчера в это время я спокойно ехала с работы домой и не подозревала о том, что случится. Нет, конечно, настроение не было безоблачным, потому что Игореша в последнее время вел себя отвратительно, но все же по сравнению с тем, что произошло потом… одна находка трупа чего стоит… На внешности такое плохо сказывается.