Паршивый отряд - Иван Геннадьевич Фаворов

скользкой от талых вод. В одном месте я немного сбился со следа учителя и провалился в топкий грунт, чуть-чуть не перелив голенище сапога. Но не так-то просто оказалось высвободить застрявшую ногу. Её сжимало словно тисками и тянуло вниз. Без посторонней помощи я бы не за что не справился. И надо сказать, что это на первый взгляд ерундовское происшествие здорово напугало меня. Мы вымотались, но остановится и отдохнуть было опасно, по всей видимости рядом находилось болото. Волк окончательно потерял след и нам пришлось остановится против нашей воли. Я чувствовал, что даже учитель находится на грани растерянности.

Любое болото – это западня, не только в физическом мире, но и в потустороннем, на тонком плане реальности оно – проекция ловушки. Там часто живут мерзкие духи, которые, как пауки, вьющие паутину внутри стеклянных бутылок с остатками сиропа. Они поджидают в ней доверчивых букашек, не могущих выбраться из скользкого сосуда и становящихся лёгкой добычей.

У нас сложилось общее и небезосновательное впечатление, что мы попали именно в такое бутылочное горлышко. Физически, место в котором мы остановились было в низине, высокие покрытые красным лишайником деревья пропускали мало солнечного света. И сквозь плотную, однообразную чащу не было ничего видно больше чем на сорок метров в каждую сторону. А когда мы постарались отыскать дорогу на тонком плане, совершив ментальное путешествие, то поняли, что находимся в черной дыре, из которой не можем выбраться в потустороннем мире. Все попытки отыскать дорогу оканчивались не чем, мы проваливались в плотный сумрак, в котором ничего нельзя было различить. Наш волк бегал кругами обнюхивая землю, кусты и стволы деревьев. Было ясно он не понимает где находится. Мы не могли определить даже сторону света. Коул с большим трудом вскарабкался на самое высокое дерево. Первые суки начинались на нём очень далеко от земли, а покрытый лишайником ствол был скользким. Он махнул рукой в ту сторону где, по его мнению, находилась нужная нам гора и в сомнениях покачал головой.

Пробираться весной сквозь болотную топь, когда опасные и безопасные места одинаково скрыты еще не сошедшим до конца снегом, а лужи талой воды покрывают тонким слоем глубокие топи, было выше наших сил. Но настоящее беспокойство начало овладевать нами, когда мы заметили, что ходим кругами. Ко всему прочему ещё начало смеркаться. То тут то там появлялась обломанная ветка дерева, знакомый уже гриб чага на стволе. Для начала учитель спрятал волка обратно в свою поясную торбу, было похоже, что кто-то воздействует на него сильнее чем на нас с учителем. Ведь именно он завел нас в эту ловушку. Потом учитель оставил нас в сравнительно безопасном месте ломать лапник и разбивать небольшой лагерь. А сам отправился за дровами для ритуального костра.

Для сбора лапника существует особый ритуал, которому я вас учил. Мы отлично умели это делать. Но тогда все шло как-то трудно. В чаще постоянно раздавались странные перестуки, похожие на то, как кто-то стучит сухой палкой по стволу дерева. Звуки эти то приближались, то удалялись, хаотично и без определенной последовательности. Словно стучало сразу несколько человек, беспорядочно, в разных местах и по очереди. Мы, то есть я, Коул и Себастьян никак не могли настроиться на ментальный контакт с лесом, и деревьями с которых рвали ветви. С большим трудом мы сделали четыре седалища из лапника и сухой травы, постарались устроится на них для отдыха и окончательно поняли, что за нами кто-то наблюдает.

Вначале я почувствовал как по шее у меня пробегает холодок, словно от чьего-то дыхания. Потом Коул ощутил нежное прикосновение к запястью, скромную попытку взять за руку. Но тайному существу не хватило решительности, и оно поласкав отпустило. У Себастьяна волосы буквально стояли дыбом, а глаза казалось собирались вылезти из орбит. Его не видимая поклонница пошла гораздо дальше и когда, несколько дней спустя, мы делились впечатлениями о происшедшем он смущаясь признался, что чувствовал словно кто-то медленно гладит его мошонку.

Страх и возбуждение растекались по нашим жилам. Крепостные ворота воли, казалось, были готовы слететь с петель. В какой-то момент я думал сойду с ума. Но собравшись из последних сил, напрягся, как пружина и представил, что моя кожа камень, а в жилах холодная талая вода. Заставил себя почувствовать, как будто вместо волос у меня мох, а я пень или другая часть леса такая же древняя как он сам. Наваждение потихонечку стало отступать, а потом пришел учитель с охапкой ольховых веток из которых мы быстро разожгли ритуальный костер.

Яркий свет огня в сгущающихся сумерках и тепло костра немного вернули нас в чувство. Себастьян сидел бледный, как камень, а учитель был очень серьезным и собранным. Когда костер достаточно разгорелся он бросил в огонь охапку сухих можжевеловых веток и произнес заклинание смысл которого был направлен на то что бы не явное стало видимым. Серебряные бляхи, исписанные рунами, на его куртке засветились слабым светов и во мраке, среди деревьев начали появляться смеющиеся дриады. Они бегали вокруг нас и хихикали потусторонним смехом. Одна подбежала совсем близко к нам, и я услышал, как она сказала остальным: «А они милые давай поиграем». И снова удалилась, смешавшись с толпой остальных. Дриады продолжали смеяться, веселится развлекаться вокруг нас. Другая кажется сказала: «Оо… а это мужчины». Мы явно были для них диковинкой. Я то и дело слышал: «давай поиграем», «царя, царя надо звать», говорили одни из них, а потом можжевеловые ветки прогорели и ведение исчезло.

Мы седели, вокруг костра, спиной к нему и как можно ближе друг к друг. Он не был особо большим, сухие ольховые ветки были в дефиците той ночью. Деревья раскачивал сильный ветер то и дело раздавался их треск и стоны в темноте. Время от времени капелька талой воды падала с их высоких ветвей за шиворот, заставляя ежится и содрогаться всем телом, но это так или иначе помогало взбодриться.

– Старайтесь не поддаваться на их уловки. – Сказал нам учитель. – Иначе останетесь здесь на всегда. Они всячески будут соблазнять и пытаться утянуть с собой, но каждый из вас – это не больше чем игрушка для любой из них. Дриады будут забавляться с вами пока не доведут до смерти, а бежать здесь некуда. Эта ночь будет для нас тестом воли. Нам придется оставаться здесь до утра. И при этом не спать, в сновидениях им будет гораздо легче увлечь нас. Поэтому всю ночь мы будем жечь костер и тренировать