Осень в Шотландии - Карен Рэнни

– Уезжай, Джордж, – устало проговорила Шарлотта. – Здесь нет для тебя места. Что касается наследства, то Балфурин выжил без тебя. Возможно, даже вопреки тебе.

Он, казалось, хотел что-то сказать, но лишь улыбнулся и промолчал. Его хорошее настроение все больше раздражало Шарлотту. Действительно, что ему расстраиваться? Не он же чувствовал себя брошенным все эти пять лет! Нет, он ездил по свету, повидал дальние страны – на ее деньги!

– Верни мне приданое, – резко сказала Шарлотта.

И снова он удивился. О Господи, наконец-то он почувствовал себя так же смущенно, как она!

– Деньги, которые ты забрал, когда бросил меня. – Она назвала сумму, и у него брови поползли на лоб.

Он молчал, и Шарлотта с торжеством отметила, что его улыбка погасла. Лицо стало бесстрастным, но глаза выдавали бурю эмоций. Джордж явно был раздражен, может быть, даже рассержен.

– Шарлотта, кто-нибудь за этим стоит? Из-за кого ты так отчаянно стремишься развестись со своим мужем?

Она никогда прежде не слышала, чтобы человек так отстраненно говорил о себе. Шарлотта нахмурилась, но все же ответила:

– Джордж, это не твое дело.

– Напротив. Мне кажется, что как раз мое. Если нет других вариантов, то я – глава семьи.

И не успела она ответить, как он прошел мимо нее в столовую. Шарлотта рассчитывала, что Джордж почувствует неловкость среди такого множества молодых девушек. Однако получилось иначе – он явно наслаждался всеобщим вниманием. Сидевшие в столовой ученицы вдруг замолчали и уставились на вошедшего.

Да, он слишком привлекательный мужчина, чтобы оставаться в доме Черные волосы блестят в потоке солнечного света из верхних окон Синие глаза сияют цветом шотландского неба, а улыбка способна очаровать все сердца от Эдинбурга до Лондона.

Дьявол бы его побрал!

Шарлотта благодарила провидение, что семестр закончился и все эти пораженные его красотой леди отправятся сегодня домой.

Завтрак прошел ужасно. И все из-за Джорджа. Обычно Шарлотта, да и все остальные учителя не садились за стол вместе с воспитанницами. Завтрак являл собой краткий промежуток времени, когда она могла позволить себе снять с себя маску строгой директрисы. Работающие в замке молодые служанки по очереди прислуживали двум сотням девушек и сопровождали их повсюду.

Шарлотта и десять учительниц обычно ели в более уютной столовой поменьше, которая примыкала к большому залу. Здесь они обсуждали утренние либо послеобеденные занятия, в зависимости от того, был это завтрак или обед. Обычно шум в большой столовой их почти не беспокоил, ибо оттуда редко доносились какие-либо звуки, кроме ровного негромкого гула молодых голосов.

Сегодня же каждый раз, когда она наклонялась к собеседнице, ее прерывал очередной взрыв смеха, и она бросила не один раздраженный взгляд на дверь в соседнее помещение.

– Чем он там занимается? – не выдержав, спросила она после очередного раската смеха.

– Такое впечатление, что он их всех очаровал, – сказала учительница математики. Шарлотта покачала головой и вернулась к еде.

Наверное, надо было настоять, чтобы он позавтракал с нею и другими учителями. Но тогда Джордж, без сомнения, обольстил бы всех взрослых дам. С его-то улыбкой!

Внезапно дверь в зал распахнулась. Шарлотта решила было, что это он, состроила едкую мину и обернулась. Но это оказался не Джордж, а его слуга Мэтью. Сегодня он был одет в восхитительный халат ярко-красного цвета, расшитый фантастическими птицами с разноцветным оперением. Черное одеяние ниже халата подозрительно напоминало юбку. На ногах были шелковые шлепанцы с загнутыми острыми носами.

Мэтью выглядел самым экзотичным созданием из всех, кого она когда-либо видела, особенно в Балфурине.

Раздраженная тем, что не знает, как с ним обходиться, Шарлотта встала и отодвинула свой стул.

– Доброе утро, Матфей Марк Лука Иоанн, – проговорила она, решившись быть безупречной хозяйкой. Этот человек не заслужил того обращения, которое она предназначала для Джорджа, он был ни в чем не виноват. Не его вина, что хозяин у него такой негодяй. К тому же, ласково обращаясь со слугой, Шарлотта сможет что-нибудь выведать о своем беглом муже. В ее положении стоит кое-что разузнать, а не пребывать в неведении.

– Ваше сиятельство, зовите меня Мэтью, если вам так удобнее.

Шарлотта показала на стул рядом с собой, где обычно сидела учительница французского, которая два дня назад отбыла во Францию. Она, как и большинство других учителей, должна вернуться в Балфурин только в марте.

Мэтью, вместо того чтобы сесть, поклонился в пояс и отказался:

– Мне не пристало, ваше сиятельство. Это будет неправильно. Я лишь пришел спросить ваше сиятельство, где мой господин.

– Но я настаиваю. – Шарлотта мягко положила руку ему на локоть, притворяясь, что не заметила, как он вздрогнул от ее прикосновения.

Дамы за столом наблюдали за ней с удивлением. Ни одна из них не позволила себе ни единого замечания по поводу внезапного появления Джорджа накануне вечером. Видимо, потому, что они успели это обсудить до прихода Шарлотты.

– Вы окажете нам любезность. Мы очень хотим послушать о вашем пребывании на Востоке. Как долго оно продлилось? И о вас, Мэтью, мы тоже хотели бы узнать побольше. Вы не должны лишать нас возможности узнать что-то новое. В конце концов, мы же учителя.

Бедный Мэтью выглядел так, словно мечтал провалиться сквозь землю, но Шарлотта не отступала. Он должен сесть с ними за стол, и тогда она хоть что-то выведает о Джордже. В этот момент из столовой долетел новый взрыв смеха, как будто муж услышал ее мысли.

Пока Мэтью усаживался, она улыбалась ему сияющей улыбкой, которая нынешним утром выглядела у нее не слишком натурально.

– Давно вы у Джорджа? – спросила Шарлотта.

Мэтью посмотрел на свою тарелку, потом на молодую служанку, подававшую им овсянку, и долго не отвечал. Молчание так затянулось, что Шарлотта почувствовала неловкость. Обычно люди быстро откликаются на ее зов и также быстро отвечают на вопросы. Однако с тех пор, как Джордж возвратился в Балфурин, все идет не так, как раньше.

– Я вовсе не голоден, ваше сиятельство. Я уже завтракал, а сейчас пришел, чтобы найти господина.

– Почему вы зовете его господином? Вы же не раб, Мэтью.

– Раб, ваше сиятельство, – отвечал Мэтью, чем несказанно шокировал всех присутствующих. Он посмотрел прямо в лицо Шарлотте, и она ощутила, что не может отвести взгляда от его темных глаз. – Я обязан господину до конца своих дней. Он спас меня, и теперь моя жизнь принадлежит ему.

Шарлотта откинулась на спинку стула, сожалея, что настояла, чтобы Мэтью присоединился к их компании.

Все женщины смотрели на Мэтью во все глаза. И дело было не в его необычном и роскошном наряде, а в тех словах, которые он произнес, они так странно звучали в этой шотландской школе. Что еще оставалось им делать? Смотреть во все глаза и молчать.