Мы просили у вечности рай - Виктория Вайт

На первый взгляд эту несчастную можно принять за жертву, и даже проникнуться ее фальшивым горем. Хрупкая. Нежная. До жути запуганная. Многие бы сравнили ее с небесной нимфой, которая светиться чистотой. Отчаянно просит о помощи, мечтая вырваться из этого варварского плена. Но я знал ее настоящую сущность. Видел эту дешевку насквозь. Продажная тварь, которая ради приличной суммы была готова абсолютно на все. Не зря же в узких кругах ей дали прозвище «ядовитый ангел». Оно ей чертовски подходило. Любительница извращенного секса, после которого мужчины оставляли отметины и шрамы на ее теле. Пользовалась спросом среди любителей жесткости и дикости. С виду ангел. Внутри сущий демон. Именно эта гадина была избрана в качестве приманки для все еще наивной Клео. Ведь она не сможет остаться равнодушной и пройти мимо девушки, которая вся покрыта синяками и нуждается в экстренной помощи. Наверно ничего не разузнав заранее, я и сам бы ей поверил. Проникся горем, протянув руку помощи. Но смотря в эти блядские глаза, моментально замечаешь подлую сучью натуру. Медленно шагаю вдоль стены, продолжая всматриваться в чужие лица. Осознавая, что каждый приглашенный отравлен грехами и пороками. С виду благочестивый Восточный мир на самом деле имеет испорченную грязную душу. Замираю, замечая, что Клео появляется в зале. Сегодня на ней скромное закрытое платье белого цвета. Каштановые волосы распущенны. Вьющиеся локоны каскадом спускаются по ровным плечам. Уверенная в себе. Сильная и решительная. Сложно отрицать, что Клео стала совсем другим человеком. Другой. Дерзкой. Смелой. Готовой бороться. Но она по-прежнему моя ахиллесова пята. Слабость. До сих пор. Спустя проклятых два года. И ничего нельзя с собой поделать. Жизнь свою отдашь, ради того, чтобы жила она. Замечаю несколько парней Виктора, которые рассеиваясь в толпе, начинают пристально следить за Клео, держа всю ситуацию под контролем. Напрягаюсь, залпом выпивая бокал с шампанским. Дохожу до барной стойки, ставя его у самого края. Не отрывая взгляда от Клео, которая приближается к подставной девушке, и начинает что-то ей эмоционально говорить. Девушка едва мнимо не плача, берет Клео за руку, будто умоляет о чем-то. Искусно играет свою приготовленную роль, и Клео верит беспрекословно. Обнимает, быстро отстраняясь. Что-то бегло шепчет на ухо, а затем забирает из рук девушки какую-то бумагу. Хочется дать знак моим людям, или парням Виктора, чтобы они выяснили, что это за записка. Но я, оставаясь на месте, продолжаю наблюдать. Клео резко разворачивается, и быстрыми шагами покидает большой зал, оставляя эту мерзавку одну. Не выдерживая ни секунды, направляюсь следом за ней, замечая, что Клео не спеша поднимается по лестнице, которая ведет на смотровую площадку, полностью застекленную. Медленно поднимаюсь, ступенька за ступенькой. Оттягивая тот момент, когда дам о себе знать. Дежавю. Но я моментально вспоминаю первую встречу, когда увидел Клео, стоящую у окна в одной из самых крупных гостиниц. Словно все произошло только вчера. Еще пара шагов, и я подхожу сзади к ней вплотную, не выдерживая, поднимая руку, и хватая ее за волосы.

— Ты помнишь нашу первую встречу? — Судорожно спрашиваю, смотря на прозрачный стеклянный пол. Пропасть в бездну. Страх и страсть моментально опьяняют. Клео начинает дрожать, пытаясь увернуться. Избавиться от этой близости, которая с ума сводит обоих. — Скажи мне, Клео, ты помнишь? — Требовательно. Сильнее скручивая мягкие волосы между пальцев. Толкаясь вперед. Практически припечатывая Клео к огромному стеклу. Оттягиваю за волосы ее голову, прикусываю кожу на шее. Сгораю от дикого голода, который испытывал эти годы. В моей жизни больше не было женщин. После того проклятого раза, когда я трахнул девку, когда увидел Клео с фотографом. Не мог ни к кому прикоснуться, заведомо зная, что не одна шлюха не сможет заменить мне ее. Никогда.

— Отпусти. — Шепчет сквозь зубы, уже отравленная этим безумием. Еще немного и Клео перестанет отдавать отчет собственным действиям. Нырнет в омут с головой, наконец, позволив чувствам взять верх над разумом.

— Ни за что! — Усмехаюсь, настырно продолжая целовать шею. Облизывать языком бурно бьющийся пульс. Доводя ее до грани, переступив которую обратной дороги не будет, — ответь на мой вопрос. — Переходя на злобный шепот. Загоняя в ловушку, в которую и сам попался.

— Черт, помню. — Признается не сдерживаясь. Выгибается, неосознанно прижимаясь к моему пазу своей задницей. Распаляет огонь, который сожжет нас обоих к чертям.

— А знаешь, Альби, — играючи произношу то имя, которое ей присвоил. Зная, что она безумно любила, когда я так ее называл, — ты все еще мой Zahrat bariya (Дикий цветок). — Кусаю за мочку ее уха, слыша слабый полустон. Как бы Клео не пыталась управлять своими ощущениями, оставаясь безразличной и хладнокровной с виду, внутри нее сейчас все кипело. — Когда я впервые увидел тебя стоящей у окна, хотел немедленно взять. Едва сдержался, что не намерен делать сейчас. — Шаг назад. Свободной рукой нащупываю молнию на платье, немедленно ее растягивая, до самой поясницы. Лихорадочно спускаю платье по плечам, почти полностью оголяя Клео до пояса. Наслаждаюсь этой картиной, ненасытно сглатывая. Трясет обоих. Разум моментально отключается.

— Я больше не твоя. — Смело и дерзко. Специально дразня во мне зверя. Чудовище, которое она все еще любит. Как и я ее. Прикасаюсь пальцами к обнаженной спине, медленно ведя подушечками вдоль позвоночника. Губами, прикасаясь у основания шеи. Вырывая из уст Клео первый несдержанный стон.

— Моя… — Дразню, издеваясь. — Не смей врать хотя бы себе. — Чувства пытаясь выдрать наружу. Показывая, что наша любовь стала сильнее, чем была прежде. Время ни на что не способно. Ее тело подрагивает, предательски реагируя на каждое мое прикосновение. — Упрись руками в стекло. Хочу насладиться твоим обнаженным телом. — Приказываю, даже зная, что она изо всех сил сейчас начнет сопротивляться. Сгорая в этом неистовом огне, она все еще думает, что сможет выбраться живой.

— А я…, - захлебывается собственными словами. Резко разворачивается, и, пошатываясь, прижимается спиной к прохладному стеклу, — не хочу быть рядом с тобой. — Не пытается прикрыться. Дерзко смотря в мои глаза. Проникая на глубину души, бередя все раны. Прожигая новые шрамы.

— Будешь сопротивляться, возьму силой. — Хватаю за шею, делая шаг вперед. Носом к щеке прикасаясь. Делая большой и жадный вдох. Насыщаясь ее одурманивающим ароматом. Клео упирается руками мне в грудь, но не спешит отталкивать. Скручивает лихорадочно ткань моей рубашки пальцами, едва не разрывая ее ногтями. — Отдайся этому моменту, Альби. — Шепчу в губы, невесомо к ним прикасаясь. Сгорая от желания искусать их до крови. — Прислушайся к своему телу, которое по мне истосковалось. — Полнейшее издевательство. Над собой в первую очередь. Ведет