Дин Рид: трагедия красного ковбоя - Федор Раззаков

Кстати, эти мысли Дин поведал тогда же самому Юрию Купцову, когда они встретились в его холостяцкой квартире в номенклатурном доме в Воротниковском переулке (это жилье Юрий получил несколько лет назад). Юрий молча выслушал друга, сидя в мягком кресле и потягивая пепси-колу, которую Дин купил в «Березке», направляясь к другу.

– Помнишь, тогда, в Грузии, мы с тобой говорили о привилегиях, которые существуют в среде номенклатурных работников? – спросил Юрий. – Тогда еще можно было хоть что-то изменить, начни с этим борьбу. Теперь же все запущено настолько сильно, что ситуацию может изменить только революция снизу. Но если она произойдет, то страна просто рухнет.

– Ты забыл про революцию сверху, – подал голос Дин, который сидел за столом и тупо смотрел в экран включенного телевизора, который специально работал без звука.

– Этот вариант и вовсе безнадежный, – отмахнулся от друга Юрий. – На Брежнева работает все 4-е управление Минздрава и собирается поддерживать его жизнеспособность до последнего. Идиоты, они не понимают, что ноги они ему могут еще починить, но вот мозги вряд ли. У руля государства нужен умный и энергичный человек, который думал бы не о своих старческих хворях, а о будущем страны.

– В ГДР такой человек был, но месяц назад очень странно погиб в авиакатастрофе, – вспомнил Дин историю про Ламберца.

– Намекаешь, что и у нас возможно подобное? Спорить не буду, поскольку почти за пятнадцать лет работы в комсомольской номенклатуре насмотрелся на всякое. Однако у нас пока убирать некого – все смотрят в рот Брежневу и даже попыток не делают, чтобы занять его место. Хотя, скажу тебе по секрету, один такой человек все-таки есть.

Заметив вопросительный взгляд Дина, Юрий продолжил:

– Федора Кулакова прочат в преемники Брежнева. Ему в прошлом месяце исполнилось всего шестьдесят лет, и он полон энергии. С середины 50-х занимается сельским хозяйством и в ЦК вот уже тринадцать лет курирует эту область. Семь лет является членом Политбюро, русский. Короче, весьма перспективный руководитель.

– Тебе лично он нравится? – спросил Дин.

– Да я на любого согласен, лишь бы он выглядел здоровым и адекватным человеком. Ведь над нами скоро весь мир смеяться будет. Еще пара-тройка лет такой ситуации, и мы потеряем остатки нашего международного авторитета. Нас уже бьют по многим направлениям. Взять то же Хельсинкское совещание в 75-м. Мы ведь считали его своей победой, а теперь выходит, что просчитались. Так называемая «третья корзина» открыла администрации Картера возможность обсуждения темы прав человека и их нарушений в нашей стране. Картер лично принял у себя в Белом доме нашего диссидента Владимира Буковского, продемонстрировав тем самым всему миру, на кого он делает ставку в противостоянии с Советским Союзом.

– Разве диссиденты имеют такое влияние в вашей стране? – спросил Дин.

– Понимаю твой скепсис. Активных диссидентов и в самом деле не так много – несколько десятков. Но они выполняют роль дрожжей, закваски – ничтожного по величине, но весьма активного и размножающегося элемента системы. И размножаться они начали именно сейчас, когда Картер затеял свою кампанию по защите прав человека. Диссиденты выпускают бюллетени, пишут книги, раздают интервью западным журналистам. Создали даже правозащитную организацию «Хельсинки». Кстати, не только у нас, но и в других социалистических странах: например, в Чехословакии действует так называемая «Хартия-77». Деятельность диссидентов подтачивает идеологические основы государства. Тем более что эта идеология и без того трещит по всем швам, возглавляемая престарелым Михаилом Сусловым. Поэтому к тем упомянутым нескольким десяткам диссидентов следует добавить еще половину страны в лице так называемых внутренних диссидентов, которых можно купить с потрохами за джинсы «Левис» или коробочку духов «Шанель № 5».

– Я вижу, ты по-прежнему полон мрачных прогнозов, – произнес Дин, после того как его друг сделал паузу в своем монологе. – Прямо в духе писателя Друри.

– Что за писатель такой? – удивился Юрий.

– Антисоветский писатель, книгу которого я прочитал, пока летел в Москву.

– Ты читаешь антисоветских писателей?

– Надо же знать своих врагов, чтобы потом эффективно с ними бороться.

– В этом ты прав, – согласился с доводом друга Юрий. – Однако тебе не помешает знать и своих личных врагов тоже. Это правда, что вы с Киви собираетесь переехать жить в Испанию?

– С чего ты это взял? – теперь настала пора удивляться уже самому Дину.

– Киви сообщила это Сергею Коняеву, а тот доложил куда следует. Ты что, не понимаешь, что никуда уехать лично тебе не позволят?

– Да не собирался я никуда уезжать! Судя по всему, Эве выдала желаемое за действительное. Но почему ты так уверен в том, что мне не позволят это сделать?

– Потому что на тебя по-прежнему имеют виды многие товарищи как здесь, так и в ГДР. Я же говорил, что американцы затевают кампанию по защите прав человека, а такой человек, как ты, может принести нам много пользы в деле контрпропаганды. Ты разве сам этого не понимаешь?

– Понимаю, не маленький, – ответил Дин.

– Вот и молодец, что понимаешь, значит, не наделаешь глупостей. Эх, жаль, мне пить нельзя, а то бы я выпил за ваше с Эве личное благополучие. Кстати, у тебя с ней как: серьезно или очередная передышка?

– А у тебя как? – поинтересовался Дин, который явно не был расположен к тому, чтобы исповедоваться перед другом.

– У меня никак, поскольку постоянной женщины я так и не заимел – перебиваюсь случайными.

– Вот и перебивайся, а мою личную жизнь оставь мне. Если мы с Эве что-то надумаем, то обязательно пригласим тебя в качестве шафера.

– Буду ждать и надеяться, – засмеялся Юрий и салютовал Дину стаканом с пепси-колой.

Между тем тема личной жизни Дина этим разговором не исчерпалась. В те же самые дни его пригласили в международный отдел ЦК на Старой площади, где интеллигентного вида мужчина в темно-синем костюме, назвавшийся Олегом Ивановичем, угощая Дина горячим чаем со сладкими сушками, завел все тот же разговор – об его отношениях с Эве Киви.

– Мы понимаем, что вы теперь человек свободный, однако хотим предостеречь вас от поспешных шагов, – сказал хозяин кабинета. – Вы можете иметь в Советском Союзе сколько угодно любовниц, однако законная жена – это уже другая история.

– Почему? – удивился Дин.

– Потому, что личная жизнь известного борца за мир Дина Рида не является только его личным делом. У вас должна быть идеальная биография, чтобы нашим идеологическим противникам нельзя было вас в чем-то уличить. А вы дважды разводились, бросив двух детей. Мы понимаем, что жизнь есть жизнь, но и вы нас поймите: мы не можем позволить вам так легкомысленно себя вести. У вас есть уверенность, что, женившись в третий раз, вы и здесь не допустите ошибку? А если это произойдет, какую пищу для разговоров вы дадите людям? Поэтому мы настоятельно рекомендуем вам не делать необдуманных шагов. Живите с Эве Киви сколько угодно, однако о женитьбе забудьте. Тем более что я уверен в том, что лично вам и без официальной регистрации хорошо.