Эльфийская сага. Изгнанник - Юлия Марлин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пожилой голос заметил:
— Ему нельзя доверять. Он слишком долго был со светлыми. Он впитал их дух и стал Вестником Рассвета. Убейте его.
Брегон наморщил лоб, две глубокие складки прочертили бледную кожу.
— Что может один против легионов? Не больше, чем клинок против каменной стены. Нет, лорд Зэхра, опасения беспочвенны.
… Габриэл возвращался тесными тамбурами и переходами, минуя шумные кубрики и кают-компанию, из которой несся смех добровольцев, что повелись на обещания Звездочета.
Высокие, самоуверенные голоса вещали:
— За скорую победу!
— За пленение Теней Запада!
— За короля Брегона, будущего повелителя равнины Трион!
Звенели кубки и хрустальные бокалы, из бутылей с вином вылетали пробки.
Брегон собрал на флагманском «Фантоме» триста верных «псов», чтобы даже под куполом неба не чувствовать угрозу собственной значимости. Если так — далеко не все подданные королевства преданы ему душой и телом. Быть может, из этого получится извлечь выгоду, предположил юный главнокомандующий и пошатнулся — яростный порыв тряхнул корабль точно ураган тонкий ствол ивы. В ближайшей каюте повалились стол, стулья, послышался звон стекла и крики.
Габриэл нырнул в сумрак распахнутого люка, светившегося чужеродным металлом, и заметил высокую, худую тень в серебрящейся мантии лекаря. Тень прижала левую руку к правому предплечью и уважительно склонилась. В черных волосах сверкнули драгоценные бусины.
— Его Величество прислал осмотреть вашу руку, — со всем уважением молвил врачеватель.
— Лорд Маримор, — Габриэл невесело улыбнулся. В последний раз они виделись в подземной тюрьме Мерэмеделя, когда лекарь прижигал его рану раскаленным прутом. — Не нуждаюсь, — отказался он.
— В таком случае не смею вас задерживать, — попятился лекарь, боясь разогнуть спину и поднять голову, ибо все еще чувствовал свою вину перед шерлом.
Маршал хотел идти, но лекарь вдруг прошептал:
— Простите мою дерзость, но вы должны кое-что знать.
Он позволил себе встретить смертоносный взгляд того, кто по его вине совсем недавно терпел унизительную пытку раскаленным металлом. Сглотнув, Маримор виновато опустил глаза:
— Полгода назад мне поручили осматривать тело покойного короля. Я помню ту ночь. Меня призвал Его Высочество и сообщил: Теобальд умер несколько часов назад. Но он солгал, господин. Тело пролежало в королевских покоях не меньше месяца.
Темный воин настороженно прищурился.
— Уверены?
— Клянусь жизнью. Но это не все. Меня смутил характер раны, — лекарь перешел на шепот, — он был убит прицельным ударом в сонную артерию. Размеры раны точно указали на размеры клинка, а вернее кинжала. Лезвие — длинное, прямое, обоюдоострое, двенадцать дюймов в длину. Сечение линзовидное, по центру узкий дол. Рукоять без крестовины с массивным навершием, скорее всего отяжеленным украшением из серебра. Такие отливают только по специальному заказу и наделяют эмблемой рода.
Габриэл ошеломленно выдохнул. Он понял, о каком оружии шла речь. Из-за пояса выпорхнул кинжал шерла и лег на крепкую беломраморную ладонь.
— Похож?
Лекарь смахнул бриллиантовый пот и плавно кивнул.
— Боюсь, что… да. — Помедлив, он добавил: — Я думаю, вы имели право знать.
Он поклонился и растаял в тьме корабельных переходов.
Габриэл покосился на подарок, венчанный родовой эмблемой. Очевидная истина гремела в сознании грохотом тысячи бурь. Вигго, сын Иарта предупреждал — Брегон коварный лжец, использующий всех и вся ради достижения желаемого. Обманщик, не ведающий чести и сострадания. Убийца, прокладывающий дорогу к трону по трупам врагов и союзников.
«Он предал не только отца, он предал и тебя», кричал тогда граф от отчаяния.
Не только меня, шипело сознание изгнанника. Весь свой род.
Пальцы стиснули рукоять из белого золота. Костяшки налились огнем и побелели — сталь застонала, размягчаясь, как подтаявший воск. Через мгновенье воин бросил кинжал и скрылся — роскошную металлическую рукоять продавили глубокие отпечатки справедливого гнева.
* * *
Тело скрутило горячей судорогой. Руки и ноги оцепенели и задергались в непроизвольных конвульсиях, оглушительно загремели цепи. Голова запрокинулась и забилась затылком о каменный пол. Изо рта брызнула пена, единственный глаз закатился, красивое лицо перекосило от боли, серебристые волосы слежались в комок.
— Ударь еще! — С удовлетворением зарычал тюремный охранник. — Посильнее!
Сквозь прутья поползла пика с наконечником из пылающего «огня». Новый жгучий «укус» вырвал из груди Остина хриплый, мучительный стон и на мгновенье парализовал стройного лесного эльфа — болевой шок отсек все чувства и бросил сознание за черту уродливой темноты. Он скорчился изломанной веткой, и чтобы сдержать очередной вопль, прокусил губу до крови. Эти ублюдки не дождутся от него мольбы о пощаде. Он умрет, но не скажет им ни слова.
Откуда-то из сумрака, слышались вязкие искаженные смешки:
— Хорошая штука. Как Звездочет ее называет?
— Драконий Огонь.
Послышалась суета, мелькание теней и требование:
— Дай, теперь я попробую. А то ты слабо «кусаешь», светлый даже не стонет.
— А, может, ему нравится? — Рассмеялся другой. — Кто знает предпочтения этих ничтожеств.
Владетель Ательстанда приоткрыл слезящийся глаз и тяжело выдохнул. Ледяные плиты остужали избитое тело, а ночные сквозняки, проникавшие в щели обшивки, исцеляли мучительную горечь, рвавшую сердце из-за предательства Габриэла. Он видел коварные отблески красноватых вспышек, слышал утробный рокот нарождавшегося грома, обонял сладковатый предгрозовой воздух и мечтал раствориться во мраке взбаламученного неба.
Воины разлучили их с Арианной еще у Скверных Водопадов. Девушку увели в неизвестном направлении, а его бросили в тюремный отсек и заковали в цепи. Первые полчаса охранники жестоко его избивали, а теперь решили опробовать новую «игрушку», сотворенную извращенной магией Звездочета.
Услышав голодный смех изуверов, Остин стиснул кулаки и сплюнул кровь. Его сердце учащенно забилось, а тело напряглось в ожидании очередного удара электрического разряда.
Но его не последовало, зато послышался сдавленный хрип, грохот и лязг доспеха о дерево — это по лестнице скатился часовой. Те двое, что пытали Остина, зашипели и бросились навстречу нарушителю порядка.
Раздался удивленный крик:
— Кто вам позволил?
Шелест клинка.
— Стоять!
Металлический удар и падение.
— Вас арестуют!
Звон скрещенного железа. Три резких удара, глухой вскрик и тишина.