Родная кровь - Anne Dar

После того, как Ламберт отказался комментировать два совершенных им преступления, вину в которых он трижды вслух признал, судья озвучил результаты ДНК-экспертизы, проведенной непосредственно перед началом суда. Озвученные результаты подтвердили врачебные преступления Ламберта: обвиняемый не являлся биологическим отцом троих своих дочерей, а Джованна Шейн и Оливия Фейбер действительно оказались детьми родителей друг друга. После зачитывания судьёй данных результатов, в зале поднялся гул, но судья повысил голос, после чего публика поспешно стихла. Теория о том, что Ванда Фокскасл могла являться девочкой №1, одной из двух неизвестных младенцев, подмененных Ламбертом в родильном отделении, не подтвердилась: её ДНК совпала с ДНК её родителей, а также с ДНК трёх её сестёр. Это открытие меня серьёзно разочаровало. Теория о подмененной в младенчестве Ванде Фокскасл, как о связующем звене, скрепляющем Стэнли Ламберта с его отцом и её убийцей Ричардом Маккормаком, была хороша. Даже слишком. Поэтому она и не оказалась реальной.

Судья ещё раз спросил у Ламберта, не желает ли тот назвать имена оставшихся жертв, на что Ламберт ответил категорическим отказом.

Уже направляясь в сторону скамьи подсудимых, Ламберт, проходя мимо меня в своём отражающем неестественный отблеск сером костюме, буквально прожег меня взглядом. На сей раз этот взгляд, нацеленный именно на меня, заметила не только я, но и близсидящие ко мне люди.

Как только Ламберт занял своё место, Арнольд незаметным движением руки погладил меня по внешней стороне бедра, на что я никак не отреагировала, потому что в следующую секунду судья попросил занять место за трибуной для свидетельствования Тару Стюарт. От мгновенного удивления я даже не заметила, как не сдержалась и обернулась, чтобы убедиться в том, что к трибуне направляется действительно та самая Тара Стюарт, которую я знаю лишь со слов своего бывшего, а не её тёска. Но по коридору между двумя частями зала действительно шагала та самая Тара Стюарт, о которой этим утром, менее часа назад, я разговаривала с Диланом Оутисом. Занимая место за трибуной, она придерживала свой огромный живот, сильно контрастирующий с её тонкими руками, ногами и пугающе тощей шеей. Эта крашенная блондинка была красивой, но уже заметно замученной своей беременностью, явно подходящей к концу.

–Что она здесь делает?– одними губами, без лишних движений, обратилась к сидящему справа от меня Арнольду я.– Только не говори, что она и есть последняя жертва Ламберта. Этого не может быть. Я лично просмотрела все его рабочие записи и проверила всех женщин, бывших у него на приёме – Тара Стюарт не значится среди его клиенток.

–Я сам не понимаю этого появления,– напряжённым тоном процедил Арнольд, и мы замолчали, обратившись в настороженный слух.

Судья начал:

–Представьтесь, назовите свой возраст и место работы.

–Тара Стюарт, тридцать четыре года. Я работаю официанткой в кафетерии “Синий фламинго”.

Неужели… Не может быть. Ей тридцать четыре?! В каком месяце она родилась? Если ей исполнится тридцать пять до конца текущего года, значит она может подходить на роль подмененного младенца, на роль жертвы №1. Почему мне не сообщили о введении в дело нового свидетеля?! Нет, почему о нём не сообщили Риду?! Он ведь главный следователь в этом деле! А раз он ведёт дело Ламберта, значит его должны были уведомить…

Я непроизвольно покосилась взглядом на сидящего рядом Арнольда, пытаясь понять, не умолчал ли он от меня информацию о должном участии в процессе любовницы моего бывшего, но мои опасные мысли быстро развеял судья:

–Прошу занести в протокол: Тара Стюарт обратилась к суду непосредственно перед началом данного слушания, по причине чего сторона обвинения не была своевременно уведомлена о введении в процесс нового свидетеля. Итак, мисс Стюарт, расскажите суду, по какой причине Вы решили выступить.

Женщина сделала глубокий вдох и, положив руки на трибуну, начала говорить слегка дрожащим голосом, который, впрочем, подпитывался едва уловимыми, вызывающими нотками:

–Я была пациенткой доктора Стэнли Ламберта. Девять месяцев назад я обратилась к нему по причине беспокойства о нерегулярной менструации. Официальный приём у доктора весьма дорогостоящ, поэтому когда доктор Ламберт предложил мне прийти к нему на приём после окончания его официального рабочего дня, я, желая сэкономить деньги, с радостью согласилась на это предложение.

–Мисс Стюарт, почему доктор Ламберт вдруг сделал Вам подобное предложение? Вы ведь были готовы оплатить приём у него, верно?

Тара Стюарт так гулко сглотнула, что, кажется, её глоток услышали даже присяжные.

–Да, я готова была заплатить. Но когда доктор узнал о том, что я воспитываю десятилетнюю дочь без помощи со стороны её биологического отца, он, как мне тогда показалось, пожалел меня и, чтобы не взыскивать с меня плату, предложил прийти на осмотр вечером, чтобы не регистрировать моё обращение официально.

Вот почему я не видела её имени в списках его пациенток! Он всё провернул так, что никто бы не догадался, но… Почему Тара Стюарт? В Роаре десятки тысяч молодых женщин, так почему же он остановил свой выбор именно на ней? Причина: она беззащитна и одинока – едва ли может быть единственной и точно не может быть ключевой.

–Продолжайте,– требовал судья.

–Я обслуживалась у него всего лишь единожды… – она замялась.– А уже спустя месяц я обнаружила беременность. Я решила, что забеременела от проезжего туриста, с которым у меня была мимолётная интрижка, но что-то меня настораживало…

–Что же Вас настораживало, мисс Стюарт?

–Например то, что моя беременность, по всем признакам, наступила спустя две недели после моего последнего полового акта с мужчиной. Но такого не могло быть, я не понимала… Сначала я решила, что просто где-то произошёл сбой, что тест на беременность выдаёт неправильный результат, а мой новый гинеколог неправильно определяет срок беременности, но потом… Потом я прочитала ту статью… Про то, как доктор Ламберт оплодотворял свою жену. И тогда я вспомнила, что во время моего приёма у этого доктора была странность: во время осмотра доктор Ламберт прикрыл мой таз ширмой так, чтобы я не видела, что именно он делает. Прежде ни один доктор не осматривал меня подобным образом, но в тот момент я подумала, что так надо, и совершенно ничего не заподозрила… Он просто осмотрел меня при помощи приборов, после чего сказал, что со мной всё в порядке… Так я и думала. Но сейчас… Сейчас я почти уверена в том, что моя беременность – дело рук доктора Ламберта.

Кто-то из присяжных тяжело выдохнул, и, после последнего сказанного слова пострадавшей, в зале поднялся гул. Судья, в последнюю секунду сдержавшись от употребления молотка, громким тоном обратился к обвиняемому:

–Мистер Ламберт, как Вы прокомментируете обвинение, выдвинутое Вам Тарой Стюарт?

Зал мгновенно затих, а мои руки до боли сжались в кулаки. Почему он выбрал именно эту женщину? Она – его первая и последняя жертва? Самая первая девочка, которую он подменил в роддоме и которую он, когда она выросла в женщину, против её ведома оплодотворил? Таким образом он замыкал круг своих преступлений? Это слишком жестоко… Слишком бесчеловечно…