Потерянная сестра - Люсинда Райли

– Этот предатель морочил нам голову! Он говорил, что подписание мирного договора будет краеугольным камнем Ирландской республики. Но север до сих пор в руках британцев, Мерри! – бушевал Бобби. – Подожди, и ты увидишь, как мы ответим огнем на огонь.

Я видела, как ИРА выполняет обещание Бобби, взрывая свои цели на севере, а потом и распространяя свою деятельность на британскую территорию. «Беспорядки» продолжались почти тридцать лет, и все это время я воображала, что Бобби тоже сеял смерть и разрушения, принесенные этой войной.

Неудивительно, что я не могла смотреть новостные передачи, разжигавшие мои страхи. И все эти годы Бобби провел взаперти, считая, что он вернулся в 1920 год…

Теперь мы были в 2008 году, и да, Северная Ирландия по-прежнему являлась частью Соединенного Королевства. Но тот факт, что я сейчас с крейсерской скоростью пересекла границу между севером и югом, был признаком несомненного прогресса.

Мне самой казалось нелепым, как я удивлялась тому, что окружающая местность была очень похожа на южные земли. «Как будто линия, созданная людьми, может что-то изменить», – подумала я. Но приезд в регион, который был сценой стольких ожесточенных конфликтов, был еще одним из моих внутренних демонов, которого я пыталась укротить, встретившись с ним лицом к лицу.

Поезд прибыл на вокзал Лэнион-Плейс в Белфасте точно по расписанию. Пройдя к выходу в поисках такси, я услышала знакомый певучий акцент, характерный для Северной Ирландии. Я подозвала такси и направила водителя к отелю «Мершент», который, как сообщал мой путеводитель, находился в бывшем здании штаб-квартиры Ольстерского банка.

Я зачарованно смотрела в окно, пока мы проезжали по городу, излечившемуся от ужасных ран войны, во всяком случае судя по внешнему виду.

– Приехали, мэм, – сказал водитель, остановившись перед отелем «Мершент». – Славное, уютное местечко.

– Сколько я вам должна?

– Десять фунтов, будьте добры.

«Фунты…»

Я поискала в сумочке остатки британских денег.

– Вот, большое спасибо.

Я поднялась на крыльцо и вошла в очень современное фойе. Вскоре я зарегистрировалась, и носильщик проводил меня в номер, уютно обставленный в довольно мещанском стиле.

Я посмотрела на часы и убедилась, что уже больше семи вечера. Позвонив в обслуживание номеров, я заказала «супчик дня» и свежий рогалик. Потом испытала уже привычное мимолетное раскаяние за то, что трачу столько денег на хорошие гостиницы, но, с другой стороны, к чему тогда сбережения? Мы с Джоком последние тридцать лет каждый месяц откладывали понемногу, и с учетом того, что мы ни разу не проводили отпуск за пределами Новой Зеландии, думаю, он вряд ли стал бы возра жать.

– Но он мог бы возразить насчет завтрашнего дня, – пробормо тала я.

Я повесила платье, чтобы оно разгладилось, и включила телевизор. На BBC One показывали британскую мыльную оперу «Где-то в Ист-Энде», которую Мэри-Кэт нашла в пакете спутниковых каналов у нас дома.

Потом я долго нежилась в душевой кабине и вспоминала, как чувствовала себя в нашем фермерском доме в Гиббстон-Вэлли, который был уютным, но не имел той блестящей отделки и современных устройств, к которым я привыкла.

После душа я просмотрела ужасную романтическую комедию о подружке невесты, которая занималась чем угодно, лишь бы отвлечься от мыслей о завтрашнем дне. Я достала бутылку виски «Джемисон», уже опустевшую на две трети, поскольку я прикладывалась к ней каждый раз, когда хотела разобраться в новом откровении. Может быть, завтра я сяду на обратный поезд в Дублин с осознанием того, что наконец-то отправила свое прошлое на покой? Скользнув под свежую белую простыню, я на всякий случай поставила будильник на девять часов и откинулась на мягкие подушки. Я лежала в темноте, и моя рука инстинктивно потянулась к Джоку.

– Пожалуйста, дорогой, прости меня за то, что никогда не рассказывала тебе об этом, и за завтрашнюю встречу…

* * *

Меня разбудил звонок будильника. На рассвете я ворочалась без сна, гадая, что буду чувствовать, когда увижу его, думая обо всем, что мне хотелось бы спросить у него, но понимая, что на самом деле мне нужен ответ только на один вопрос.

– Через час ты все узнаешь, – сказала я вслух и потянулась к телефону на столике у кровати, чтобы заказать чай и тосты.

Потом я оделась, быстро ополоснулась, почистила зубы и нанесла легкий макияж с помощью туши для ресниц и небольшого количества румян. Мои волосы вели себя как обычно, кудрявились в ненужных местах – я всегда мечтала о прямых волосах и простой укладке, – но, попытавшись собрать их в узел с помощью гребней, я сдалась и распустила их волнами вокруг лица. Когда я встречалась с Питером в последний раз, мои волосы были очень длинными и опускались до середины спины, так что он называл их гривой. Я отпила чаю, но так нервничала, что едва не подавилась тостом. Я посмотрела на часы: четверть десятого. Меньше чем через десять минут нужно будет спуститься вниз.

– Успокойся, Мерри, ради всего святого, – сказала я себе, нанесла обычную розовую помаду и последний раз провела щеткой по волосам. – Не забывай, мяч на его стороне, – добавила я, обращаясь к своему отражению в зеркале.

Я открыла дверь и направилась к лифту, который отвезет меня вниз, к нашей первой встрече за тридцать семь лет…

Консьерж показал мне, как пройти в гостиную залу, и я направилась туда с ощущением, что мои ноги превратились в желе. Когда я вошла, то увидела огромную люстру, свисавшую с высокого атриума в центре невероятного зала. Колонны с лепными херувимами и золочеными фризами поддерживали богато украшенный потолок. Я все еще глазела на эту красоту, когда услышала голос за спиной:

– Здравствуй, Мерри. Потрясающе, да?

– Я… да. – Я оторвала взгляд от люстры и повернулась, чтобы посмотреть на него.

И… он оказался точно таким же: высоким и стройным, хотя его соломенные волосы были пронизаны сединой, а лицо покрылось сеточкой тонких морщин. Его карие глаза были такими же чарующими, как я помнила, и… он был тут, после стольких лет. Мир закружился, когда на меня накатила волна слабости. Мне ничего не оставалось, кроме как опереться на его руку, чтобы не упасть.

– Ты в порядке?

– Извини, голова немного закружилась.

– Наверное, потому, что ты изогнула шею, пока рассматривала эту люстру. Пошли, давай сядем.

Я прикрыла глаза, когда на меня нахлынула новая волна головокружения. И прильнула к нему, а он поддерживал меня за талию.

– Может, принести воды? – услышала я его вопрос, а потом он усадил меня.

Я вспотела и жадно глотала воздух, чтобы успокоить