Корона тьмы. Сумеречные боги - Лаура Кнайдль

Услышав щелчок закрывшейся за Ли и Кассианом двери, Вэйлин снова повернулся к Валеске. Королева, сдвинувшись со своего места у окна, подошла к письменному столу и открыла один из ящиков. Рука Вэйлина тут же метнулась к кинжалу на поясе.

Валеска сдержанно рассмеялась:

– Не волнуйся, я не буду защищаться. Я просто хочу отдать тебе это.

Вынув из ящика стола письмо, королева протянула его Вэйлину. Послание было запечатано воском, на котором красовалась королевская печать.

– Что это?

– В этом письме я рассказываю, что покончила с собой, тем самым снимая с тебя вину, – спокойно объяснила Валеска. – Кроме того, я признаю, что Кассиан – твой сын, а ты будешь править вместо него в качестве его опекуна, пока малыш не станет достаточно взрослым, чтобы занять трон. Если моему любимому крошке придется расти без матери, то я не хочу отнимать у него еще и отца.

Вэйлин моргнул, не в состоянии поверить в то, что слышал. Слова доходили до его ушей, но мужчина не был уверен, правильно ли их понял.

– А в чем подвох?

Валеска прикрыла глаза, ее лицо болезненно скривилось. Непрошеная слезинка скатилась с ресниц и побежала по щеке. Впервые Вэйлин увидел в этой женщине слабость.

– Его нет. Я готова ответить за свои деяния, – сказала Валеска. – Я никогда не смогу исправить то, что сделала с тобой, и даже не хочу пытаться сгладить совершенное мною зло при помощи жалостливых слов. Я поступила с тобой неправильно – это мне помог осознать мой короткий брак с Цернунносом. Он словно поставил передо мной зеркало и дал понять, кем я была все это время. Только с его помощью я смогла увидеть, кем был ты и что я с тобой сотворила.

Женщина смахнула с глаз вновь подступившие слезы и посмотрела Вэйлину прямо в глаза. Мужчина ничего не говорил, и сколько бы чести ни делало Валеске ее запоздалое прозрение, он не мог отпустить или простить ее. Только не после многих десятилетий, наполненных болью и страданием.

Валеска, шмыгнув носом, достала из ящика письменного стола второе письмо. В некоторых местах бумага, на которой оно было написано, покоробилась, словно на этот лист капали слезы.

– Это мои последние слова моему сыну. Я знаю, ты мне ничем не обязан, но если бы ты однажды передал Кассиану это письмо, для меня это значило бы все на свете. Я не хочу, чтобы мой сын совершенно забыл свою мать.

Вэйлин колебался. Он мог отказать этой женщине в просьбе и сжечь письмо, но речь шла не о нем и его горьких чувствах, а об их сыне. Это письмо было адресовано Кассиану, и ему решать, что с ним делать.

– Я передам ему письмо, – сказал Вэйлин, пряча оба конверта.

– Спасибо, – сказала Валеска. Потом всхлипнула, и беззвучные слезы покатились по лицу женщины, когда она запрокинула голову, словно предлагая ему свое горло. – Я готова. Делай, что должен.

Вэйлин обнажил кинжал, глубоко вздохнул и совершил последнее убийство в своей жизни.

– Нихалос —

Три месяца спустя

Буквально несколько месяцев назад Зейлан могла сосчитать моменты истинного счастья в своей жизни по пальцам одной руки, тем благодарнее девушка была сейчас – за то счастье, которое испытывала по утрам, едва открывала глаза. С улыбкой на губах она вытянулась под простыней. Удивительно мягкая и теплая, ткань льнула к обнаженной коже Зейлан и почти компенсировала те зябкие ночи, которые ей довелось провести на улице.

Зейлан распахнула глаза и посмотрела на Кирана, который мирно спал рядом с ней. Он лежал на животе, зарывшись лицом в подушку. За окном щебетали птицы, в открытые ставни дул легкий ветерок – и это несмотря на то, что на дворе стояла зима. Магия фейри легко справлялась с капризами погоды.

– Доброе утро, – пробормотал Киран, по-прежнему уткнувшись в подушку.

– Я тебя разбудила? – улыбнулась Зейлан.

– Да, но я тебя прощаю. – Все еще в полудреме Киран протянул руку и обнял девушку за талию. Зейлан тихо ахнула, но этот звук тут же был заглушен губами Кирана, который поцеловал ее и притянул к себе. Зейлан положила руку на его обнаженную грудь и прижалась к королю Неблагих всем своим телом. Она была рада, что разбудила Кирана, ибо такие моменты близости были для них редки, а потому – драгоценны.

Восстановление властных структур после свержения Цернунноса шло полным ходом, и предстояло еще много работы, особенно в связи с внезапной кончиной Валески. Благие изо всех сил пытались приспособиться к своему новому правителю – полукровке, но эти фейри были лояльным народом и подчинялись желаниям своей умершей королевы, поэтому не доставляли особых хлопот.

Среди Неблагих тоже мало-помалу воцарялся мир и покой. Кирана поддержали не все. Некоторые обвиняли его в том, что он уступил трон Олдрену, но голоса тех, кто был за короля, звучали громче, и это было справедливо. Несмотря на отдельные сомнения, Киран был фантастическим королем, который правил своим народом твердой и уверенной рукой. С каждым принятым решением он все больше и больше вживался в свою роль.

К сожалению, это и было причиной того, что они так мало времени проводили наедине: Киран был очень востребованным и добросовестно выполнял свои обязанности. За это Зейлан его любила и в равной степени – ненавидела. Но сегодня был особенный день. Зейлан толкнула Кирана в грудь, вынуждая его перевернуться на спину. Он повиновался ей, хотя любил быть главным в постели, и Зейлан, не прерывая поцелуя, взобралась на него верхом.

Киран обхватил бедра Зейлан, чтобы вести ее в нужном ритме, когда в дверь внезапно постучали. Издав стон разочарования, Зейлан попыталась проигнорировать возмутителя спокойствия, но стук в дверь раздался вновь.

– Ваше высочество? Леди Аларион?

– Мы не голодны! – крикнула Зейлан.

Киран рассмеялся, но все же отстранил девушку от себя и поднялся с постели, на ходу укутываясь в халат. Зейлан угрюмо пробурчала что-то неразборчивое. Прикрыв свою наготу простыней, она наблюдала за Кираном, который направился к двери. За ней с понимающей улыбкой на губах стояла Сибил, но вместо тележки с завтраком, которую она обычно привозила по утрам, ее руки, сцепленные перед растущим животом, держали сверток, замотанный в плотную ткань.

– Это доставили только что, – сказала она, передавая Кирану пакет, перевязанный кожаными шнурами. – Ты хотел, чтобы это сразу же принесли тебе.

– Спасибо! – улыбнулся Киран. – Завтрак сегодня может подождать.

Киран подошел со свертком к кровати, и Зейлан села на постели. Отложив присланное со свертком письмо в сторону, он вручил девушке подарок.

– Что это?

– То, что я приказал найти. Открой.

Зейлан развязала шнуры и отвернула ткань. Под ней оказались два лунных серповидных ножа. Это были ее ножи-полумесяцы, захваченные в схватке Цернунносом. Зейлан сразу узнала их. Металл был слегка поцарапан, а в одном месте недоставало камня.