Великие тайны океанов. Атлантический океан. Тихий океан. Индийский океан (сборник) - Жорж Блон

«Не могу описать все свои страдания». Его бросает с одного конца палубы на другой, словно соломенную куклу. Он ранен, покрыт синяками и никак не может справиться с парусом, прижать его к палубе. Сколько времени длится эта мука? Наконец передышка, облегчение, наступает какое-то внутреннее умиротворение, счастье. Все сделано. Вымотанный человек валится с ног, едва войдя в каюту.

16 декабря. Вито Дюма находится менее чем в 160 милях от южной оконечности Южного острова, более крупного из двух, составляющих Новую Зеландию. Но его цель не Южный остров, а Веллингтон на Северном острове. Еще 640 миль.

Непоколебимый Дюма. У него так болят десны, что он не в силах даже разжевать галету. От штормовки остались одни лохмотья. Не важно, надо продолжать путь. 16 декабря противоборство с третьим циклоном – разгул стихии, удивительное затишье («глаз» циклона) и снова разгул стихии. Во время третьего акта Дюма ждет сюрприз – «капский голубь», все тот же. Дюма узнал его по оперению и дружелюбному взгляду. Как эта птица добралась до него? Сидя, как обычно, на носу парусника, он клюет свою галету. Дюма достает лакомство из кармана разодранной штормовки и бросает его птице, которая с большим куском галеты взлетает вверх. Голубь не летит, его с невероятной скоростью буквально засасывает циклон. Погиб ли он во время бури? Вито больше ни разу не видел его. Прощай, милый компаньон. Вито продолжает плавание с непоколебимой уверенностью: «Я развернул парусник по ветру и, подгоняемый волнами, набегавшими на корму, понесся с головокружительной скоростью. Борьба продолжалась до изнеможения, пока ветер не ослабел к утру 18 декабря».

23 декабря. Ночь и буря. Критическая ночь, поскольку Дюма, опасаясь, что прозевает мыс Фаруэлл, берет курс на север, прямо на Южный остров. Маяков в этой местности нет. Ночь хоть глаз выколи.

– Я знал, что разобьюсь о скалистый берег, если допущу хоть одну навигационную ошибку.

Наконец занимается заря 24 декабря и наступает день, если так можно сказать, ибо погода сумрачная, видимость не превышает одной мили. В 4 часа пополудни показалась суша.

– Она лежала вблизи, менее чем в пятистах метрах. Именно там, где она должна была находиться, по моим расчетам. Еще двое суток трудного плавания по проливу Кука, который разделяет два острова. Холод, низкие тучи, вихрем несущиеся мимо горных склонов. Моим глазам открывалась враждебная природа, словно мир был сотворен только вчера. И ни одного проблеска света, пока не появились огни крохотного острова Стивенс.

Утром 26 декабря на фоне глубокой синевы неба показались величественные вершины Северного острова. В тот же день к 16 часам Вито, пробыв в море сто тридцать суток, подошел ко входу в порт Веллингтон. Мы уже знаем о его безуспешных попытках добраться до берега.

Как только разнеслась весть о его подвиге, начались чествования Вито Дюма. Он провел в Новой Зеландии целый месяц. Несмотря на военное время, Вито стал героем дня! Как и в Кейптауне, газеты говорят только о нем, девушки останавливают его на улице, протягивают ему записные книжки и просто клочки бумаги:

– Автограф, пожалуйста, мистер Дюма!

Как и в Кейптауне, в адрес Вито идет бессчетное количество писем: «Будьте нашим гостем. Оставайтесь у нас, пока не надоест». Получил ли он письмо от искусительницы-блондинки (или брюнетки)? Дюма ничего не сказал по этому поводу, быть может, он боялся самого себя. Спасибо, но никаких долгосрочных визитов и приглашений пожить в семье! Весь месяц мореплаватель отсыпался в своей неудобной крохотной каюте. Но не раз обедал в кают-компании английских и американских судов, заходивших в порт. Морские офицеры относились к нему с уважением, видя в нем опытного моряка и мужественного человека. За две бутылки виски, распитые вместе с ним, американские матросы полностью отремонтировали «Лег II».

30 января 1943 года заваленный подарками Вито Дюма снова выходит в море. Цинга прошла, он в превосходной физической форме, его сердце поет от радости. «Я проделал большую часть труднейшего пути, полного опасностей, борьбы, страхов и веры. Этап Веллингтон – Вальпараисо должен завершить кругосветное плавание».

Веллингтон – Вальпараисо – 5 тысяч морских миль (более 9 тысяч километров) без остановки. Ни одного островка на протяжении всего маршрута. Дюма прошел весь путь за 71 сутки всего с двумя происшествиями. В первый же день в бурю (она встретила его по выходе с рейда) Дюма заметил, что «Лег II» протекает. При отплытии он задел за цементный столб, а много ли надо паруснику? Дюма не злится и даже не удивляется. В конце концов, нормально, если судно, плывущее вокруг света по «ревущим сороковым», пропускает воду. Надо ее откачивать. Нет, вычерпывать. Дюма писал, что предпочитал вычерпывать воду, даже имея исправный трюмный насос. У каждого свое хобби.

Второе происшествие. 15 февраля Вито Дюма, расхаживая по палубе, проваливается в люк, словно прохожий, не заметивший открытой решетки под ногами. Непростительная рассеянность, а может, есть границы человеческой способности не терять бдительности, ведь напряженная жизнь продолжается уже целых семь месяцев. В результате падения начались постоянные боли в боку, и до конца путешествия – целый месяц – Вито не мог ни полностью выпрямиться, ни сделать глубокий вдох.

Кроме этих происшествий, ничего. Обычная череда бурь, способных ужаснуть любого, но не такого морского волка, как Вито, относительно спокойное море (которое нам показалось бы бурным). И несколько мирных солнечных дней, из-за которых Магеллан нарек океан Тихим. Когда море спокойно или нет бури, Дюма скучает от ничегонеделания (прочтите его дневник). И не потому, что ему хочется поскорее вернуться домой, а потому, что он не может помериться силами с морем. Его невероятная выносливость и приобретенный опыт не находят применения, если нет бури. И это не фанфаронство с его стороны, а уверенность, что он одолеет любые опасности, он пошел на это сознательно. Я уже говорил, что в отличие от многих мореплавателей-одиночек Вито Дюма не относится к разряду мизантропов, наоборот, он очень общителен и весь лучится радостью; повсюду у него друзья, и он куда более сердечен, чем большинство окружающих нас людей. И вдруг в его бортовом журнале неожиданная запись: «Я пришел к выводу, что ищу смерти». Сделана она в момент, когда Вито, понимая всю опасность своей затеи, огибает мыс Горн.

Интересный случай – уравновешенный, добрый, приятный (так считают все) человек сообщает, что ищет смерти. Быть может, в нем говорит испанская кровь (по отцу он француз, а по матери?), кровь матадоров, которые бросаются прямо на рога быков, перешагивая иногда границы разумного риска? Может, да, а может, нет. Я вспоминаю другого мореплавателя-одиночку, общительного, человечного, сердечного, который, как и Вито Дюма, искал и нашел смерть в море (Вито умер в собственной постели). Я говорю об Уильяме Уиллисе. У него не было испанских предков – в его жилах текла немецкая кровь. И что же? Неужели страсть к морю может превратиться в наркотик? Может быть, мужественный человек на пике своих возможностей подсознательно стремится раствориться в море, давшем жизнь всему? Психологи и психоаналитики, задумайтесь над этой проблемой, а мы вернемся на борт парусника Вито Дюма.