Коронная башня. Роза и шип - Майкл Дж. Салливан

Король махнул рукой, и ее вывели.

Рубен, который думал, что хуже уже не станет, проклял свою наивность. Хуже могло стать, и еще как. Он почувствовал, что на глаза наворачиваются слезы, и попытался их сдержать. Он не хотел плакать перед этими людьми.

– Все вон, – приказал король.

– Но отец, – запротестовал Алрик. Только сейчас Рубен заметил, что у него два меча: один в руках, другой на поясе. В первом Рубен узнал собственный клинок, подарок принца, который потерял в огне. – Не слушай ее. Он невиновен. Он спас Аристе жизнь. Он пытался…

– Я сказал, вон! – рявкнул король, и все подчинились.

Амрат подождал, пока закроется дверь. Они остались вдвоем, Рубен и король. Ушла даже Дороти.

Как и епископ, король опустился на скамеечку возле постели. Сначала он молчал. Рубен не осмеливался на него посмотреть и изучал высушенные травы под потолком.

– Замок был в огне, – заговорил король Амрат тихим, мягким голосом. – Покинув свой пост, ты заслужил суровое наказание. Возможно, не казнь, не для мальчика в первый день службы, но как минимум порку. Ты это знал. – Король умолк, поглаживая бороду. – Канцлер и твой отец приказали тебе не входить в замок. – Он снова замолчал, облизнул губы и шумно выдохнул. – Даже если оставить это в стороне, ты помчался прямиком в ад, когда все прочие пытались оттуда выбраться. Рубен, я не вижу в этом смысла. Так объясни, почему ты это сделал?

– Чтобы спасти Аристу.

Слова сорвались с его губ, но родились намного глубже. По щеке Рубена скатилась слеза. На этот раз он не заметил боли – боль от ожогов была слабой по сравнению с новой пыткой. Он посмотрел на рукоять королевского меча и пожелал, чтобы король вытащил клинок и убил его. Его жизнь ничего не стоила. Он родился нежеланным, погубил мать и заставил отца пойти на убийство и предательство. Единственная девушка, которую он любил и будет любить всегда, его ненавидела. Он хотел умереть. Огонь обманул Рубена. Лучше бы он погиб с глупой верой, что наконец-то поступил правильно.

– Ясно. – Король кивнул. Буря в его глазах улеглась, осталась только печаль.

– Я пытался спасти королеву, – тихо сказал Рубен. – Я вернулся, но ничего не видел. И не мог дышать. Я думал, что погибну. Знаю, я вас подвел. Знаю, я бесполезен. Знаю, вы все меня ненавидите. Поэтому, пожалуйста, просто сделайте это.

Теперь Рубен плакал открыто. Ему было все равно.

– Сделать что?

– Убейте меня.

– Так вот как ты думаешь? Думаешь, я пришел тебя казнить?

– А разве нет?

– Зачем мне наказывать единственного человека в моем королевстве, который выполнил свой долг? Единственного человека, который рискнул жизнью ради моей семьи? Сознательно пожертвовал собой ради тех, кого я люблю больше всего на свете? Рубен, я не казню героев.

– Но ваша дочь…

– Она только что лишилась матери. Сейчас она ненавидит всех, включая меня. Не могу ее в этом винить. Я сам чуть не убил епископа за то, что он сказал правду. Может, твой отец и был предателем, но ты – не он. Я перед тобой в большом долгу. Я не собираюсь тебя казнить, Рубен. Я тебя награжу. Я мог бы посвятить тебя в рыцари за отвагу, однако мне не нужен новый рыцарь. Став рыцарем, ты покинешь замок, а я не могу этого допустить. Боюсь, грядут темные времена, и я опасаюсь за безопасность моей семьи. Мне нужны люди, чтобы их защитить. Все золото казны не купит мне лучшего защитника для моей дочери. – Король поднялся. – Поправляйся быстрее, Рубен. Я договорюсь о соответствующей боевой подготовке, поскольку мой сын утверждает, что ты совершенно не владеешь мечом, а мне нужно, чтобы ты сравнялся с Пикерингами.

– Я не понимаю.

– С этого момента ты, Рубен Хилфред, – королевский сержант и личный телохранитель принцессы. Ты будешь следовать за ней повсюду, ни на секунду не выпуская ее из вида. В вопросах ее безопасности ты получаешь королевские полномочия. То есть мое дозволение убить любого, кто станет ей угрожать, вне зависимости от ранга и положения. Ты понял?

Рубен потрясенно кивнул.

– С этого момента ты подчиняешься только моей дочери и мне. Больше никогда никому не позволяй приказывать тебе оставить ее без защиты.

– Но принцесса меня ненавидит.

– Это пройдет. – Король повернулся, собираясь уходить, затем помедлил. – Само собой, думаю, мы подождем, пока ты поправишься и научишься обращаться с мечом, и лишь потом сообщим ей новости. Она девочка с характером. – Он направился к двери, но прежде чем открыть ее, снова помедлил. – Спасибо, Рубен.

– Ваше величество?

– Да?

– Я был не один.

– Ты о чем?

– Во время пожара. Когда я вернулся за королевой, я был не один. Со мной был кто-то еще. Я не видел кто. Я ничего не видел. Только слышал голос. Она сказала мне, куда идти, а когда я добрался до лестницы, велела прыгать. Но ведь там никого не могло быть, правда?

– Там никого не было. Ты один не испугался огня.

– Я думаю, это могла быть моя мать. Думаю, она хотела мне помочь, хотела, чтобы я выжил, – и у нее получилось.

Король долго смотрел на него, потом кивнул.

– Полагаю, все мы недооценили любовь твоей матери к тебе. Включая меня.

Адриан смотрел, как снег ложится на грязь. На свежевскопанной земле он таял быстрее, очерчивая маленькую могилу. Грубый прямоугольник без листьев, насыщенного черного цвета, казался крошечным. Словно могила ребенка. Адриан вспомнил Розу в ту ночь – такое юное, такое испуганное лицо. Она и была почти ребенком. Он представил ее под этой землей, и его желудок перевернулся. Гвен одела девушку в белое платье и усыпала последними оставшимися у торговцев розами. Потом они заколотили гроб и опустили в могилу. За участок платила Гвен; она не сказала сколько. На камень скинулись все девушки. Для отбросов общества существовало место за пределами города, однако после того как канцлер Брага объявил, что дамы из Медфордского дома находятся под личной защитой короля, никто не стал возражать. Они не могли использовать ее имя, и потому надпись на камне гласила: «ГРЕЙС ФЛАУЭРС».

Если бы только он не вмешался…

«Осталась бы Роза в живых? Виноват ли я в том, что она лежит в гробу под землей?»

Если бы Адриан не помог Ричарду Хилфреду справиться с шерифом и его помощниками, если бы не вмешался и позволил Теренсу отвести Розу в безопасное место, она бы осталась жива.

Ройс молчал. Остывшее тело красивой девушки – лучший аргумент в споре, однако вор ничего не сказал. Раньше Адриан мог бы задуматься о причине, но теперь он лучше узнал Ройса. Более того, Ройс лучше узнал – если и не до конца понял – Адриана.

Большинство собравшихся покинули кладбище длинной молчаливой процессией – со склоненными головами и влажными глазами. В основном женщины – и ни одна не надела черное. Когда они шли через город на кладбище, их провожали хмурыми взглядами. Адриан слышал замечания о «цветах шлюх», но знал, что все они надели красное в память о Розе.