Девушка, которая играла с огнем - Стиг Ларссон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Связующим звеном послужила она сама. Если бы она не пришла к Дагу Свенссону, они с Миа остались бы живы.
Залаченко захохотал:
— Ты не представляешь себе, как мы удивились, когда полиция начала искать тебя в связи с убийством.
Лисбет закусила губу. Залаченко посмотрел на нее пристально.
— Как ты меня отыскала? — спросил он.
Она пожала плечами.
— Лисбет! Рональд вернется очень скоро. Я могу сказать ему, чтобы он переломал тебе все кости и добился ответа. Давай-ка избавь нас от этого труда!
— Почтовый ящик. Я нашла автомобиль Нидермана, взятый из салона, и дождалась, когда тот человек явился вынимать почту.
— Ага! Вот как просто, оказывается! Спасибо. Я это возьму на заметку.
Лисбет немного подумала. Дуло пистолета по-прежнему было направлено ей в грудь.
— Скажи, ты действительно надеешься, что и на этот раз как-нибудь пронесет? — спросила Лисбет. — Ты наделал слишком много ошибок, полиция тебя вычислит.
— Я знаю, — ответил ее папенька. — Вчера позвонил Бьёрк и сказал, что один журналист из «Миллениума» разнюхал всю историю, и теперь это уже только вопрос времени. Возможно, нам придется что-то предпринять в отношении журналиста.
— Наберется длинный список, — сказала Лисбет. — Микаэль Блумквист, и главный редактор Эрика Бергер, и секретарь редакции, и несколько служащих, и это еще только «Миллениум». Кроме них у тебя будет еще Драган Арманский и несколько служащих «Милтон секьюрити». Потом еще Бублански и другие полицейские из следственной группы. Сколько же человек тебе надо будет убить, чтобы замести следы? Тебя вычислят.
Залаченко снова захохотал:
— Ну и что! Я ни в кого не стрелял, и против меня нет никаких технических улик. Пускай вычисляют на здоровье, кого хотят. Уж поверь мне: в этом доме они могут проводить сколько угодно обысков, но не найдут ровным счетом ничего такого, что могло бы связать меня с какой бы то ни было преступной деятельностью. В дурдом тебя засадил не я, а Служба безопасности, и вряд ли они добьются того, чтобы им там выложили все документы до единого.
— Нидерман! — напомнила Лисбет.
— Уже завтра на рассвете Рональд уедет в отпуск за границу и побудет там, пока все не утихнет.
Залаченко торжествующе посмотрел на Лисбет:
— Ты все равно останешься главной подозреваемой в убийстве. Так что если ты исчезнешь, это для всех будет удобнее всего.
Прошло уже минут пятьдесят, когда наконец вернулся Нидерман. На этот раз он был в сапогах.
Лисбет Саландер украдкой присмотрелась к человеку, который, по словам ее отца, приходился ей сводным братом, но не заметила в нем ни малейшего сходства с собой. Напротив, он был ее полной противоположностью. Вдобавок у нее появилось четкое ощущение, что с Рональдом Нидерманом что-то не в порядке. Его сложение, неопределенные черты лица и голос, словно у мальчика, явно указывали на какой-то генетический сбой. Он не почувствовал удара током, и кисти рук у него были слишком большие. Все в Рональде Нидермане казалось не совсем нормальным.
«Похоже, что в генах Залаченко имеется целый букет различных отклонений», — подумала она с горечью.
— Готово? — спросил Залаченко.
Нидерман кивнул и протянул руку за своим «ЗИГ-Зауэром».
— Я с тобой, — сказал Залаченко.
— Туда придется порядком пройти пешком.
— Я пойду. Принеси мне куртку.
Нидерман пожал плечами и сделал, как было сказано. Затем он занялся своим пистолетом, между тем как Залаченко переоделся и ненадолго скрылся в соседней комнате. Лисбет следила за тем, как Нидерман навинчивал адаптер с кустарным глушителем.
— Ну, пошли! — сказал Залаченко с порога.
Нидерман наклонился и поднял ее на ноги. Лисбет встретилась с ним глазами.
— Я и тебя убью, — сказала она.
— Самоуверенности у тебя не отнимешь, — прокомментировал ее отец.
Нидерман снисходительно улыбнулся ей и, подтолкнув к двери, вывел за порог. Он шел сзади, крепко придерживая ее за шею. Его пальцы охватывали ее шею кольцом. Путь лежал в лесок к северу от скотного двора.
Они двигались медленно, и Нидерман то и дело останавливался, поджидая Залаченко. У них были с собой мощные фонарики. Когда они очутились в лесу, Нидерман отпустил ее шею и пропустил вперед, следуя за ней на расстоянии нескольких метров и держа нацеленный ей в спину пистолет.
По заросшей тропинке они прошли метров четыреста. Два раза Лисбет споткнулась, но оба раза ее ставили на ноги.
— Теперь сверни направо, — приказал Нидерман.
Еще через десять метров они вышли на полянку. Лисбет увидела выкопанную в земле яму. Луч фонарика, который держал Нидерман, выхватил из темноты воткнутую в кучу земли лопату. Наконец она поняла, в чем заключалось поручение, которое выполнял Нидерман. Он подтолкнул ее к яме, она пошатнулась и упала на четвереньки, глубоко зарывшись пальцами в рыхлую землю. Она встала и без всякого выражения посмотрела на него. Залаченко никуда не спешил, а Нидерман спокойно дожидался его, не отводя дуло пистолета от Лисбет.
Залаченко запыхался. Прошла минута, прежде чем он произнес:
— Следовало бы что-то сказать, но мне не о чем с тобой говорить.
— О'кей, — согласилась Лисбет. — Мне тоже, в общем-то, не о чем с тобой говорить.
Она криво усмехнулась, глядя ему в лицо.
— Ну так давайте покончим с этим делом! — сказал Залаченко.
— Я очень рада, что могу напоследок сообщить тебе новость, — сказала Лисбет. — Полиция постучит в твою дверь уже этой ночью.
— Ерунда! Я так и знал, что ты начнешь блефовать. Ты пришла сюда только для того, чтобы меня убить. Ты ни с кем об этом не говорила.
Улыбка Лисбет сделалась еще шире. На ее лице внезапно появилось злорадное выражение:
— Позволь показать тебе кое-что, папочка!
Она медленно опустила руку в левый карман брюк и достала какой-то четырехугольный предмет. Рональд Нидерман внимательно следил за каждым ее движением.
— Каждое сказанное тобой за последний час слово было передано на интернет-радио.
Она показала «Палм Тангстен».
На лбу Залаченко, на месте отсутствующих бровей, собрались морщины.
— Покажи, — протянул он здоровую руку.
Лисбет кинула ему компьютер. Он поймал его на лету.
— Ерунда, — сказал Залаченко. — Это обыкновенный палмтоп.