Всего одно злое дело - Элизабет Джордж

Оказавшись в аэропорту Пизы, Хейверс сразу же столкнулась с зарубежной действительностью. Люди что-то кричали друг другу на непонятном языке, надписи тоже были на языке, который она не понимала и не могла их прочитать. Сразу же после того, как сержант продралась через паспортный контроль и получила свой багаж, она увидел толпы гидов, ожидающих свои жертвы, и толпы пассажиров, пытающихся договориться с нелегальными таксистами о быстрой поездке к Падающей башне.

К счастью, ей не надо было делать ничего подобного, кроме как отыскать человека, который довезет ее до Лукки. А он выделялся среди толпы, как шимпанзе-альбинос в зоопарке. Несмотря на то, что находился в Италии – признанном центре мировой моды, – Митч Корсико был одет как обычно. Он отказался от своего вельветового пиджака – видимо, делая уступку жаре, – а в остальном его одежда была а-ля винтажный Дикий Запад. Со своей стороны Барбара отказалась от футболок с надписями в пользу маечек с узкими бретельками, справедливо ожидая того, с чем столкнулась в первый же момент, сойдя с самолета, – иссушающей жары.

Митч говорил по мобильному, когда Барбара увидела его в толпе. Он продолжал разговор, пока вел ее к арендованной машине. Она могла слышать только отрывки этого разговора, пока тащила за ним свою дорожную сумку. Звучали слова: «Да… Да… Интервью скоро будет… Да, оно идет у меня под первым номером… Род, ну что еще я могу сказать?» Закончив говорить по телефону, он пробормотал: «Жирная задница», что, очевидно, относилось к его главному редактору. К этому моменту они достигли арендованной «Лянчи», а Барбара вся покрылась потом. Сощурившись на ярком солнце, она смогла произнести только:

– Да что же это за долбаная температура…

– Держись, Барб, – сказал Митчелл, глянув на нее. – Это еще даже не лето.

Их путь в Лукку состоял из убийственной поездки по autostrada, на которой знаки ограничения скорости выглядели скорее предупреждениями, которые игнорировались всеми итальянскими водителями. Корсико здесь чувствовал себя как рыба в воде. «Еще чуть-чуть, и они взлетят», – подумала Барбара.

По пути журналист рассказал ей, что первая статья появилась в «Сорс» сегодня утром, если, конечно, сержант не успела купить номер в аэропорту. Он составил ее таким образом, чтобы потом из нее можно было бы сделать с десяток независимых сюжетов. Кстати, он надеется, что она это оценит.

– Что конкретно ты имеешь в виду? – спросила Барбара. – О каких сюжетных линиях мы говорим? Что ты написал в первой статье?

Корсико взглянул на нее. В этот момент мимо них пронесся какой-то серебряный призрак, и Митчел вдавил акселератор в пол. Они обогнали грузовик, а Барбара еще сильнее вцепилась в свое кресло.

– Да, в общем, обычный формат, – сказал Митч. – «Ситуация с E. coli представляет собой или заговор официальных лиц – с целью не допустить падения итальянской экономики, когда источник заражения будет разыскиваться во всех экспортных товарах, – или хладнокровно спланированное убийство, совершенное неизвестным… Мы не исключаем, что скоро нам станет известно его имя. Следите за нашими публикациями».

– Ну что ж, до тех пор, пока ты не трогаешь Ажара.

Митчелл посмотрел на нее с выражением удивления на лице.

– Послушай, я разрабатываю историю. Если он часть этой истории, то он часть этой истории и обязательно в ней появится. Давай сразу договоримся между собой, особенно теперь, когда мы работаем рука об руку: ты не можешь залезть в постель с журналистом и ожидать, что он не захочет кормить чудовище.

– Ты опять путаешь свои цитаты, – сказала Барбара. – Мне кажется, что для писателя это не есть хорошо. Или я слишком размечталась, называя тебя писателем? А кто говорил о том, что мы работаем рука об руку?

– Но мы же по одну сторону баррикад.

– Мне так не кажется.

– Мы оба хотим узнать правду. И в любом случае, как я сказал, имя Ажара уже всплыло.

– Я же тебе объяснила доступным языком…

– Но ведь ты понимаешь, что Род Аронсон не разрешит мне ошиваться в Лукке только потому, что беременная англичанка склеила ласты в Тоскане. Английские читатели ждут наживки побольше.

– И Ажар превратился в эту наживку? Черт тебя побери, Митчелл…

– Он часть этой истории, нравится тебе это или нет, дорогая. И, насколько я разбираюсь в жизни, он, скорее всего, и есть эта самая история. Черт возьми, Барб, ты должна быть мне благодарна, что я не трогаю девочку.

Хейверс вцепилась в его руку, сжав ее пальцами.

– Держись от ребенка как можно дальше, Митч.

Журналист стряхнул ее руку.

– Не мешай водителю вести машину. Вот мы сейчас врежемся, и следующая история будет уже про нас. Да и кроме того, пока я только забросил удочку из серии «наш профессор микробиологии помогает органам следствия в их работе, и мы все с вами знаем, что это может значить, тили-тили, трали-вали». Рон хочет получить интервью с этим парнем, и ты мне в этом поможешь.

– Ты уже получил от меня все, что должен был получить. Ажар не был частью нашего договора. И ты об этом знал с самого начала.

– Послушай, я думал, ты хочешь, чтобы я раскопал правду.

– Ну так и раскапывай свою правду, – закончила Барбара. – Но помни, Ажар к ней не имеет никакого отношения.

Пригороды Лукки ничем не отличались от пригородов любого промышленного города-переростка в любой точке земного шара. За исключением того, что все знаки и реклама были на итальянском, все в этих пригородах являлось обычным. Вдоль улиц стояли многоквартирные дома, дешевые гостиницы, туристические рестораны, киоски быстрого обслуживания, разные бутики и пиццерии. На тротуарах много места занимали женщины в креслах на колесиках, а подростки, которым, по идее, полагалось находиться в школе, были на улице и занимались одним из трех дел, стандартных для подростков во всем мире: писали SMS, курили и болтали по телефону. Прически были другими – более изысканными и сильно нагеленными, – но, кроме этих отличий, все было стандартным. Только когда они въехали в центр города, Лукка стала вдруг уникальной.

Барбара никогда в жизни не видела ничего похожего на эти стены, которые окружали старую часть города, как средневековый крепостной вал. Она была в Йорке, но это оказалось другим: начиная с громадного, заросшего травой рва, лежащего перед стенами и могущего в любой момент быть заполненным водой, и кончая дорогой, проходящей по вершине стены. Митч Корсико проехал вдоль нее по тенистому бульвару, единственным назначением которого было показать стену во всей красе. Где-то на полдороге он повернул на громадную площадь и проехал по короткой дороге, которая провела их сквозь громадные крепостные ворота.

Они попали на еще одну площадь – и увидели сотни пожилых туристов в шляпах, шортах-бермудах, солнечных очках, сандалиях и черных носках. Рядом с пунктом проката велосипедов обнаружилась пустая парковка. Выбравшись из машины, Митч сказал: «Туда», – и предоставил Барбаре продолжать борьбу с ее дорожной сумкой.