Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук

— Эта энергия, такая же, нет, что-то не так, все по-другому, более…

Его заставили отвлечься другие ученики, которые зашли в класс. Мира светилась при виде брата, она встретила его еще вчера, но по-прежнему не могла нарадоваться его приезду.

Занятия подошли к концу и Ясуо отпустил всех, он очень хотел оставить Масаши, но Мира схватила брата за руку, что-то увлеченно рассказывая по поводу ужина и утащила за собой.

Это был последний день жизни Наито Ясуо, и он это чувствовал.

В тот день в его дом наведался Масаши, никто из дворца не знал, о чем они беседовали, абсолютно никто.

Через пол часа наследник покинул дом учителя, а Ясуо следом направился во дворец, он шел уверено, целенаправленно к Мире.

Он уже принял яд, сердечно принесенный его учеником, часов жизни оставалось все меньше и меньше.

Видя картину того, как учитель торопиться, Масаши лишь презрительно закатил глаза и направился к отцу. Сегодня его цель была ясна, уничтожить все, что касается учителя, а самый простой способ — это обвинить учителя в порочной связи с собственной ученицей, а тем боле дочерью императора. Простой смерти тут было недостаточно, его имя должно быть стерто с истории императорской семьи, Масаши сделает для этого все.

Ничего не подозревающая Мира вальяжно лежала на кровати, раскинув руки в стороны и изучала потолок. Ей было от чего-то настолько беспокойно, что сил подняться просто не было.

Удивленные слуги лишь озирались на учителя уверенного шагающего в спальню ученицы, он ни на что не смотрел, никого не видел. Он всего лишь хотел обнять ее в последний раз, пока еще не потерял рассудок.

Без стука он распахнул дверь и вошел в комнату, стараясь дышать как можно спокойнее, его виски слегка сдавливало, а вены на шее заметно разбухли.

Мира от неожиданности подорвалась и испуганно смотрела на учителя, от чего-то он выглядел настолько плохо, губы синели, а ко лбу прилипли вымокшие от пота пряди волос, взгляд был затуманен.

Оно вскочила с кровати, ей не нужно было много знать, чтобы понять, что происходит что-то страшное, Ясуо бы никогда так своевольно не пришел в ее комнату. Он подбежала к учителю желая помочь ему выровняться и устоять на месте, но как-только подошла он со всей силы сжал ее в объятиях.

Прижатая к его сердцу, она чувствовала, его сердце стучит как-то ненормально шумно, не быстро, а шумно так словно что-то ему мешает нормально биться. Она попыталась оттолкнуть учителя упираясь ладонями в грудь, лишь хотела спросить, что случилось, от чего ему плохо? Но он лишь сильнее сжал ее в объятиях, его плечи дрожали. По щеке Миры медленно покатилась слеза.

— Пожалуйста скажи, что случилось? — забыв о какой-либо вежливости обратилась она к учителю, едва слышно.

— Я просто очень хотел тебя увидеть, я рад, что ты сейчас здесь со мной, правда рад, — голос Ясуо был каким-то осипшим, чувствовалось, что ему сложно говорить.

Он ослабил руки и мягко взял девушку за плечи, глядя в ее глаза он продолжил:

— Сегодня я должен буду уйти, но, — он остановился и взглотнул воздуха.

— Уйти, куда уйти? Надолго? Почему? — глаза Миры становились все более жалостливыми, сердце обливалось кипятком.

— Мира, прости, наше «навсегда» не будет долгим, сегодня я умру, но…

Ясуо не успел договорить как Мира жадно схватила его за воротник одеяния:

— Что значит умрешь? Не неси ерунды, ты пришел сюда чтобы издеваться надо мной, что происходит, Ясуо? — девушка кричала и из глаз непроизвольно начали литься слезы.

Яд прожигал каждую клетку его организма невыносимой болью, но еще больнее было видеть Миру такой. Он так хотел стать первым человеком кто не бросит ее, он хотел прожить с ней всю жизнь, хотел сделать ее счастливой, а в итоге окончательно уничтожил.

— Выслушай меня. Как когда-то выслушал тебя я, — ласково произнес он.

— Я, я.… — Мира рыдала, но стихла, лишь все сильнее сжимая его одеяния.

— Я благодарен за каждую твою улыбку и взгляд, благодарен за каждое слово, сказанное тобой. Все годы до встречи с тобой я не жил, я просто существовал, ты стала миром для меня, — он погладил девушку по щеке, его глаза выражали абсолютную земную любовь. — Чтобы сегодня не произошло в этом нет твоей вины, — он приподнял подбородок девушки, продолжая смотреть ей в глаза.

Мира не могла ничего ответить, она уже не хотела ничего слышать и видеть, она хотела исчезнуть, не чувствовать боли.

— Ты повзрослеешь, встретишь человека, который никогда не оставит тебя, ты будешь счастлива с ним. А я навсегда останусь с тобой лишь в твоем сердце, пожалуйста, — из глаз Ясуо потекли слезы, — пусть я останусь светлым воспоминанием, я не прошу большего, отпусти меня и не вини, прошу, я …, — он не мог больше ничего сказать, сделал пару глубоких вдохов, — я не прошу у тебя ничего большего, просто будь счастлива, хорошо? Моя Мира…

Он склонился над ней упираясь лбом к ее лбу.

Этот день стал последним в жизни Наито Ясуо, а Ясуда Мира продолжила существовать, была ли она жива, она уже не знала.

Они стояли так несколько минут, пока Ясуо не схватил приступ кашля, кое-как успев прикрыть рот ладонью, но кровь успела попасть на белоснежные одеяния Миры, увидев это девушка едва устояла на ногах.

— Так ты правда, умираешь? — спокойно проговорила она.

Дверь в комнату молодой госпожи распахнулась и на пороге стояло несколько слуг во главе с Шу

— Господин, Ясуо, вас к себе вызывает император, — слуга поклонился и поднял обеспокоенный взгляд.

Ясуо посмотрел на Миру, его губы были в крови, так что он не осмелился целовать девушку, но она схватила его лицо и на глазах изумленных слуг поцеловала. Она хотела растянуть этот поцелуй на всю жизнь, она хотела запомнить. И запомнила — вкус крови.

Ясуо в сопровождении тяжело ступая направился в зал, где ожидал император. Мира же шла чуть дальше остальных, опустив взгляд в пол.

Император сидел на троне нервно подрагивая ногой, позади него стоял Масаши, его взгляд был холоден, а руки скрещены на груди.

Ясуо уже мало осознающий, что происходит вышел на середину, Мира пыталась последовать за ним, но яростный крик отца:

— Не смей!

Остановил ее, она замерла у входа в зал, среди слуг.

— Наито Ясуо, у меня нет ни сил, ни желания выяснять, что происходило в твоей голове. Перед тобой стояла простая задача,