Эльфийские хроники - Жан-Луи Фетжен

— Фаутхуг зай илид, Кхук Шах!

Почти в тот же самый миг эльфийская стрела с тихим свистом попала в цель, каковой являлась огромная фигура командира омкюнзов. Кхук пошатнулся. В него тут же вонзились еще две стрелы, выпущенные «серыми эльфами», которые прятались где-то в кустах или в кроне какого-нибудь дерева. Мгновением позже омкюнзы закрыли собой своего командира, и эльфийские стрелы стали попадать уже в них. Один из воинов — человек — рухнул вниз с насыпи: стрела насквозь пронзила его горло. А вот Кхук спустился с насыпи без чьей-либо помощи, и потому ужас азандюмов сменился восхищением, когда они увидели, как он выдергивает стрелы, вонзившиеся в доспехи, с таким видом, как будто это были какие-нибудь колючки, прицепившиеся к его одежде. Он отнесся к ним с величайшим пренебрежением. Он соизволил лишь улыбнуться Узнабаду, прежде чем отвернулся от него и пошел прочь.

Повелитель будет доволен. Не пройдет и трех дней, как воины, возглавляемые им, Кхуком, очистят Серые Земли от эльфийской швали, которая все еще по ним бродит, а его инженеры скоро начнут возводить мосты, которые будут достойны того, чтобы называться мостами, в то время как на берегах рек станут строить плоскодонные баржи, на которых можно будет переправить стенобитные и метательные орудия. Омкюнзы уже сейчас могли бы использовать мостки, сооруженные орками, для того, чтобы дойти крупными силами аж до самого передового их поста. И вряд ли несколько эльфийских стрел смогут их остановить.

Пять «серых эльфов». Это все, что у него еще оставалось. Все остальные либо погибли, либо сбежали. Те, кто сбежал, приняли правильное решение. Пуститься наутек — это значит спасти свою жизнь. Однако Гаэль чувствовал себя уж слишком усталым для того, чтобы принять это трудное волевое решение в ситуации, когда ему было намного проще решиться умереть. Ему — ему и его товарищам — оставалось только выбрать, где они умрут и когда… Может, они будут и дальше оставаться здесь, в ивняке, и будут сидеть в грязи, в которой кишат различные насекомые-паразиты, пока какая-нибудь из хищных тварей, живущих под водой, не нападет на них и не сожрет, когда они будут спать. А может, они выйдут из укрытия, и их изрубят своими кривыми саблями те огромные воины, которые облачены с головы до ног в черные доспехи и которые вот уже несколько дней захватывают один за другим все участки сухой земли. В обоих случаях это была бы бесславная и бессмысленная смерть. Однако именно такой смерти он и жаждал… А на что еще он мог рассчитывать, принимая решение вернуться на Гврагедд-Аннхв? Ему, конечно, следовало бы удрать отсюда при первой же возможности и вернуться в Ха-Баг. Или отправиться в какое-нибудь другое место, чтобы в очередной раз начать жизнь заново. Он мог бы, например, опять наняться к Горлуа… Однако та его жизнь — Этайна, различное отребье, кражи, грабежи, убийства, таверны — казалась ему уже очень и очень далекой… Даже сейчас он вспоминал о ней как о чем-то зазорном, неприятном, почти постыдном. А вот в его теперешней жизни ему стыдиться было нечего. Несмотря на раны, зловонную тину, комаров и холод, он ни о чем не жалел. Ему, по крайней мере, не было скучно. Нападать на орков, пронзать их стрелами, сжигать их мосты, отравлять их еду и затем исчезать, словно призраки — такая жизнь его вполне устраивала, пусть даже он и знал, что рано или поздно наступит день, в который его и его товарищей загонят в тупик, и им придется сражаться уже не на жизнь, а на смерть. И вот этот день наступил — наступил после многих дней, в течение которых его отряд то нападал, то обращался в бегство, докатившись в конце концов до такового вот критического состояния: осталось только пять «серых эльфов», у которых кончились стрелы и которые были вооружены лишь палками и кинжалами, тогда как неподалеку от них собиралось огромное вражеское войско. Поэтому они теперь могли только прятаться. Или же выйти из укрытия и умереть.

Гаэль приподнялся из грязи, в которой лежал (она издала при этом жуткий чмокающий звук), сорвал со своего поврежденного виска пластырь из листьев и посмотрел на своих товарищей. На что они рассчитывали, пойдя за ним? На славу? На интересные приключения? Они в своих муаровых плащах, вымазанных в грязи, и с мокрыми волосами были больше похожи на выдр, чем на воинов. В хорошей же компании он отправится в небытие!

— Почему у вас такие мрачные лица? — спросил он таким громким голосом, что его товарищи вздрогнули. — Вы разве не знали, что мы все рано или поздно умрем?

— Тихо! — прошептал один из них. — Они тебя услышат!

— Ну и что? Ты считаешь, что подходящий момент еще не наступил? Ты предпочитаешь еще немного поваляться в грязи? Ну, как хочешь!

— Да замолчи же ты!

Гаэль расхохотался, резко выпрямился и развел руки в стороны.

— Слушайте меня все! — крикнул он так громко, как только мог. — Орки, волки, гоблины, кобольды, тупые монстры! Я — Гаэль, властелин болот, король червей и комаров! Идите сюда, ко мне! Я…

Удар палкой по затылку заставил его замолчать. Гаэль, теряя от этого удара сознание, упал в ивовые заросли. Последнее, что он успел увидеть, — это ноги своих товарищей, бросавшихся наутек.

Эльфы подошли ночью к месту слияния рек — подошли очень тихо. За ними туда — уже на рассвете — прибыли люди, производя, как обычно, немало шума: лошади фыркали, оружие и доспехи позвякивали. Находившиеся на противоположном берегу слившихся рек орки-разведчики, придя в ужас при появлении такого большого количества облаченных в железные доспехи воинов, бросились наутек, чтобы поднять тревогу. Это было уже не несколько сотен «серых эльфов», засевших на берегах на расстоянии полета стрелы, — а огромное войско, состоящее из кавалерии, копейщиков и лучников, выстраивающихся на берегу в стройные боевые порядки!.. Командир Кхук, покинув форпосты днем раньше, возвращался в Черные Земли, чтобы организовать там выдвижение отрядов к болотам, когда до него вдруг дошли сообщения о появлении войска людей и эльфов. Нелепые, невероятные, дурацкие сообщения! Тысячи людей и эльфов, объединившихся в одно большое войско и приготовившиеся перейти в наступление? Да это же просто смешно! Никогда еще не бывало такого, чтобы королевство Логр и королевство Элианд вдруг решили стать союзниками в войне. Первого гонца-орка сразу же казнили по приказу Кхука за то, что он, орк, осмелился говорить подобные глупости. Второго гонца Кхук выслушал уже внимательно и полностью. Когда прибыл третий гонец, Кхук и его личный эскорт развернулись и отправились ускоренным шагом обратно в сторону форпостов. Небольшую группу воинов-омкюнзов Кхук отправил навстречу Южному войску, а все остальные должны были наконец-таки соединиться с подразделениями, рассредоточившимися на болотах.

Омкюнзы были приучены бежать в течение нескольких часов подряд и ничего не бояться — даже хищных тварей, обитающих под водой, змей и комаров, которые, бывало, собирались в такие густые тучи, что из-за них не было ничего видно вокруг. За неполных двое суток они прошли через болота, кишащие всеми этими тварями, осторожно расчищая себе путь при помощи факелов и пик. Они позволяли себе отдыхать лишь тогда, когда преодолевали реки на паромах и плоскодонных баржах. И горе было тому из них, кто начинал отставать.