Восхождение - Анатолий Михайлович Медников

— Вот здесь будет памятник первооткрывателям тюменской нефти, вот здесь новый порт, новый завод, — говорила она, протягивая руку то вправо, то влево, мягким движением кисти, как бы вынимая из легкого тумана, в то утро спустившегося на Нефтеюганск, то корпус заводского строения, который пока открывался только ее воображению, то «Дом красоты», где будут располагаться парикмахерские, косметические кабинеты, то еще два новых девятиэтажных дома для молодоженов.

— Здесь будет, будет!.. — повторяла она, перечисляя клубы, школы, филиалы институтов, жилые кварталы.

...Нефтеюганск завтрашний как бы зримо вставал из рассказов Ольги Кононовны как город, устремленный в будущее.

А то, что оставалось в прошлом, то, с чего начинался этот город, — передвижные вагончики, землянки, «балки» и «полубалки», — еще есть кое-где, но уже как некая сохраняемая для истории музейная реликвия Нефтеюганска.

Про Ольгу Кононовну мне сказал работник обкома:

— В Нефтеюганске идеолог тоже женщина.

Приятно видеть деятельных, энергичных женщин, выдвинувшихся на передний край битвы за освоение края, создание новых городов. А таких женщин здесь много. Они всюду — в конторах бурения, на промыслах, в школах, больницах, библиотеках, на партийной работе.

Ольга Кононовна Загородных, как и Евгения Ивановна Калентьева, поработала учительницей, закончила Высшую партийную школу в Свердловске, шесть лет была секретарем горкома в Салехарде, а потом «попросилась куда-нибудь южнее», как сказала она мне.

— Все-таки на Ямале очень суров климат.

— Здесь легче?

Мне казалось, что и в Нефтеюганске климат достаточно суров.

— Все-таки легче. Дышится легче. Климат мягче, хотя и жизнь динамичнее, темп высокий и забот очень много.

Ольга Кононовна влюблена в Нефтеюганск. Она питает к нему то особое чувство, я не побоюсь сказать, материнской привязанности, которое, должно быть, сродни ощущению личной причастности к появлению каждой улицы, каждого дома.

Юлий Георгиевич Эльстер — заместитель председателя исполкома, один из хозяев города — излучает ту же гордую влюбленность в общее дело создания города. Молодой ленинградский адвокат, приехавший на свою первую работу, он неожиданно для себя оставил ее и нашел другую.

— «Контору свою вы передайте вот девушке-практикантке, а нам такие здоровые мужики нужны для других дел» — вот так мне сказали и взяли работать в горисполком, теперь занимаюсь строительством, жильем. А его не хватает, сколько ни строим. Очень острая проблема для города, где столько молодежи, где с «полной нагрузкой» работает загс, где свадьбы у нас во все времена года, — говорил Юлий Георгиевич.

Молодежный зал в Нефтеюганске был заполнен до отказа. Люди стояли в проходах, у стен, в течение нескольких часов слушая писателей, и готовы были стоять еще долго.

Как выступить перед ними? Что рассказать, какие прочитать стихи, которые были бы достойны их внимания, как доставить им эстетическое удовольствие?

Вот так же, в течение нескольких часов, нас слушала стоя многотысячная толпа любителей литературы на заполненной до краев зеленой площадке древнего Тобольского кремля. И одно это не могло не волновать, вселяя прежде всего ощущение ответственности за каждое слово.

В часы встреч на буровых, на промыслах я не раз убеждался в том, что юноши и девушки, молодые рабочие, трудятся здесь с высокой отдачей сил. Может быть, поэтому они так нетерпимы к недостаткам, неполадкам, так смело выступают на собраниях, никому не прощают никаких промахов, сообщают в газеты не только о достижениях, но и просчетах, упущениях.

С такими ребятами нелегко иным нерадивым хозяйственникам, им не дает «спокойно жить» общественная активность и деловая взыскательность молодых рабочих. Взыскательность не только к организации труда, но и к искусству, литературе, ко всему, что связано с духовным климатом десятой пятилетки.

8. Эстафета

Я видел ночные Сургут и Нижневартовск. Море огней колыхалось во мгле очень темного северного неба, и трудно было определить, где заканчивается город и начинаются нефтяные промыслы, где светятся корпуса ГРЭС, а где заводов, управлений буровых контор.

Свет над Западной Сибирью! И это не только метафора. Что можно было сделать в этом суровом краю без мощной энергетики? Ничего!

Первыми источниками энергии для малообжитых, труднодоступных районов были плавучие электростанции «Северное сияние». Их выпускает Тюменский судостроительный завод, старейшее предприятие, работающее с 1934 года. Кстати, первые пароходы в Сибири начали строить на верфях Тюмени еще в первой половине девятнадцатого века, в 1838—1840 годах.

Ныне завод — современное предприятие, на уровне передовой техники, лучшее доказательство этому и сами плавающие сооружения, интереснейший технический гибрид теплохода с электростанцией.

Я видел на заводе одну такую электростанцию еще на стапелях, а другую на воде заводского затона. Суда производят внушительное впечатление своим мощным широкобортным корпусом, большим, чем на обычных судах, количеством труб, которые высятся над металлическим чревом корабля.

Далеко уплывают теперь от Тюменской гавани, справедливо называемой «воротами в Сибирь», эти суда-электростанции. На Колыму, на Печору, на Алдан, на острова Ледовитого океана. Плавучие электростанции, энергопоезда работают в районах тюменского севера.

Однако с их помощью можно было положить лишь начало освоению такого промышленного региона, как нефтяное Приобье. Здесь вскоре потребовались куда более мощные источники энергии. И вот неподалеку от города Сургута, в том месте, где еще летом 1968 года простиралась тайга, началось строительство ГРЭС, первая очередь которой была рассчитана примерно на мощность четырех довоенных Днепрогэсов, на два с половиной миллиона киловатт.

Ее возвели за четыре года! Срок поразительный.

В Сургуте говорят, что на тюменской земле вместе с пуском первых агрегатов Сургутской ГРЭС случилось еще одно техническое чудо. И это справедливо. Вот еще один пример тому, как большая и благородная цель рождает и огромную энергию строителей.

Основные строительные работы начались здесь только в 1971 году, года полтора заняла тщательная и продуманная подготовка тылов, строительной базы. А затем все нарастающая по темпам работа в котловане, темпированный монтаж блоков и узлов, которые собирались тут же, на площадке, и готовыми или же сильно укрупненными подавались в здание станции. Это примета современного высокоорганизованного строительства.

Сейчас на Сургутской ГРЭС идет строительство второй очереди, и тоже с мощностью в два с половиной миллиона киловатт. Итого пять миллионов! Это по мощности новая Братская ГЭС, использующая почти даровое топливо попутных, вырывающихся из земных глубин вместе с нефтью природных газов.

Дорога от города