Моя пылкая любовница - Трейси Энн Уоррен

— Ну разумеется!

После того как она всех познакомила, он грациозно склонился над рукой Генриетты и переключил все свое внимание на Мэрис, чьи щеки порозовели, каклетний пион.

— Леди Мэрис, позвольте мне сказать от имени всех мужчин, что мы будем счастливы, видеть в обществе такую красавицу. Возможно, мне следует одолжить вам свою шпагу, чтобы вы смогли отбиваться от неизбежного мужского натиска.

Мэрис широко распахнула глаза, услышав такой комплимент, и порозовела еще ярче.

— Я пока не выезжаю, милорд. Меня еще не представили королеве.

— Я страстно хочу, чтобы это событие свершилось как можно скорее. Умоляю, скажите королеве, чтобы она не откладывала знакомство с вами.

— Довольно, милорд, — легко побранила его Джулианна, не зная, стоит ли одобрять такой флирт. — Не надо кружить голову моей сестре.

— Мидлтон, — внезапно вмешалась в разговор Генриетта, — вы, случайно, не родственник покойному Дэвиду Сент-Джорджу?

Виконт вежливо повернулся к пожилой даме:

— Ну как же, мэм, конечно. Дэвид Сент-Джордж, упокой, Господи, его душу, был моим отцом.

— Вы только подумайте! Я знавала вашего отца, когда была совсем зеленой девчонкой, не старше нашей Мэрис. Он тоже был очень красивым, ваш отец. И умел очаровать любую леди.

— Как вы верно заметили, миссис Мейхью, мой отец был прекрасным человеком и пользовался благосклонностью и дам, и джентльменов. И куда вы, леди, направлялись, когда я вас встретил? В свою ложу?

— Вообще-то мы хотели чем-нибудь освежиться.

— Позвольте я сам вам что-нибудь принесу. Никогда не знаешь, с каким сбродом можно столкнуться там, внизу. Такие изящные дамы ни под каким видом не должны оказаться рядом с подобными людьми.

Джулианна нахмурилась, снова подумав о Рейфе. Есть ли у него ложа в театре? Хотя тогда она наверняка встретила бы его тут раньше. Но опять же, несмотря на свое богатство и искушенность, он не вращался в тех кругах, что она и ее знакомые. Собственно, многие отнесли бы его к «сброду», на который сослался Мидлтон, только из-за обстоятельств его рождения и отсутствия титула. Взбудораженная этой мыслью, она ничего не ответила.

Тем временем кузина Генриетта с радостью приняла предложение виконта. Поклонившись и улыбнувшись, он ушел.

— Подумать только, какой красавчик! — воскликнула Генриетта, когда он скрылся из виду. — Должно быть, пошел в мать, потому что на отца он ни капли не похож. — И с лукавым видом повернулась к Мэрис: — А что ты думаешь о его светлости, юная мисс? Мне показалось, что он обратил на тебя особое внимание.

Леди повернули обратно к ложе. Мэрис начала обмахиваться веером.

— Очень элегантный и вежливый. Как и подобает джентльмену.

Вот именно, подумала Джулианна. Такой Мидлтон и есть. Просто воплощение безупречного аристократа. Странно, однако, что рядом с ним ее всегда охватывало какое-то дурное предчувствие.

«Я веду себя глупо, — сказала она себе, — Этот мужчина обходителен и любезен, в чем же дело? Впрочем, не важно, какой у него характер, ясно одно: он слишком стар для Мэрис».

Решив, что нужно немедленно сменить тему, Джулианна заговорила о том, что наверняка не могло не отвлечь ее собеседниц, — о моде. И через несколько секунд про виконта Мидлтона забыли, оживленно обсуждая ленты, длину рукавов и подходящие цвета для шляпных перьев.

Бертон Сент-Джордж резво спускался по театральной лестнице.

Слушая Генриетту Мейхью, вспомнившую его отца, он с трудом удерживал на лице улыбку. Вряд ли папаша вообще знал о ее существовании.

Вот что бывает, когда женщинам разрешают расхаживать туда-сюда без должного мужского присмотра. Аллертону просто необходимо их приструнить, да только мальчишка чересчур распущен и слишком потакает своим желаниям, чтобы выполнять семейный долг. Скорее он позволяет старшей сестре командовать собой вместо того, чтобы взять над ней верх. Подкаблучник.

Джулианна Хоторн — вот привлекательная штучка. Аппетитная куропаточка, которая только и ждет, когда ее выманят из гнезда. Когда-то давно он делал ей авансы, но потом решил, что она того не стоит. Задумчивая и сдержанная, она была слишком своевольна и упряма, слишком дерзка и независима.

По мнению Мидлтона, из покорных женщин получаются куда более хорошие жены. Из тех, кто умеют вовремя склонить голову и быть благодарными за то, что ими управляет надежная мужская рука. Его собственная жена была послушной. Точнее, стала, когда он научил ее повиноваться, выполнять его волю и угождать ему.

Он почти пожалел, когда пришлось ее усмирить. Мидлтон до сих пор помнил, как столкнул ее с лестницы, как ее серые глаза безучастно смотрели вверх, а тело напоминало сломанную куклу.

Увы, ее деньги тоже почти закончились.

Он сделал заказ официанту в буфете — три порции лимонада и портвейн для себя — и, постукивая пальцами, стал нетерпеливо дожидаться, пока тот наполнит стаканы.

Бертон вздохнул. Похоже, пришло время подыскать себе новую жену — богатую, разумеется, такую, чтобы восполнила его иссякающие ресурсы. Он давно выбрал все доходы с имения и повысил плату арендаторам так, что поднимать ее было уже просто некуда. Видимо, брак — его единственная возможность исправить положение.

Эта девчонка Дэвис — хорошенькая штучка, очаровательная и застенчивая. Скорее всего она будет достаточно покорной. Он с удовольствием представил, как укладывает ее в постель.

Появился официант с полными стаканами на подносе. Бертон сделал ему знак идти следом и направился в ложу ледиХоторн.

Да, решил он, нужно будет тайком навести справки о состоянии финансов леди Мэрис. Если приданое приличное, он постарается заполучить ее. В конце концов, чего ради жениться на дурнушке с деньгами, еслиможно выбрать хорошенькую?

— Так что, Чаллонер заглотил наживку?

Рейф налил виски в два тяжелых стеклянных стакана, взял пробку, заткнул хрустальный графин и поставил его на место, в бар. Потом пересек кабинет и протянул один из стаканов своему собеседнику.

Итан Андертон, маркиз Весси, кивнул головой с золотистой львиной гривой, принимая стакан. Рейф смотрел, как его друг откидывается на спинку кресла, вытянув ноги в высоких сапогах. Его высокая поджарая фигура выглядела, как всегда, элегантно.

Они с Итаном дружили много лет, и началась эта дружба с мальчишеской драки, когда оба учились в Харроу. Насколько помнил Рейф, ему пришлось защищаться от злобных намеков и кулаков пятерых других мальчиков, и Итан кинулся ему на помощь, И хотя они уступали числом, но сражались отчаянно. Драка окончилась синяками, но главное — их дружбой. Чуть позже к их маленькому кружку присоединился третий — Энтони — «Тони» — Блэк, в свои десять лет уже герцог Уайверн. Несмотря на разницу между ними (а может быть, именно поэтому), они втроем — он, Итан и Тони — создали прочный нерушимый союз.