Соблазнить герцогиню - Эшли Марч

— Ладно, хорошо, — перебила Джоанна. — Я с огромным удовольствием выпью с тобой чаю.

Шарлотта захлопала в ладоши и, снова посмотрев на мужа, закричала:

— Ах, дорогой, наша милая Джоанна согласилась пойти к нам на чай! Замечательно, правда?!

— Да, это прекрасная новость, — отозвался герцог.

Заметив, как муж стиснул зубы, Шарлотта едва не запрыгала от радости. Наконец-то ей удалось по-настоящему его разозлить!

Проклятие! Ей хотелось придушить этого негодяя! Она думала, что сумеет позлить его, но оказалось, что это он ее разозлил — ужасно разозлил!

Как только они с Джоанной перебрались через ручей, Филипп улыбнулся своей бывшей невесте и склонился над ее рукой. А потом, по дороге к дому, а также за чаем, беседовал только с ней и при этом мило улыбался — словно хотел очаровать их гостью.

Таким поведением он ставил ее, Шарлотту, в идиотское положение — ведь она-то думала, что это ему будет не по себе из-за присутствия его бывшей невесты.

А теперь, когда Филипп отправился провожать Джоанну, та, остановившись в дверях гостиной, помахала ей рукой:

— До свидания, Шарлотта. Спасибо за приглашение. Надеюсь, что скоро мы снова увидимся.

— Да, конечно, — отозвалась Шарлотта. Ей удалось изобразить безмятежную улыбку — хотя на самом деле хотелось рвать и метать, хотелось кричать и топать ногами. Проклятие, этот негодяй снова взял верх, снова ее перехитрил.

Как только герцог с гостьей исчезли в холле, Шарлотта бросилась к окну, выходившему на парадную подъездную аллею. Через несколько секунд она увидела, как Филипп подавал руку Джоанне, когда та забиралась в карету — он настоял на том, чтобы гостья отправилась домой в его экипаже. И эти двое… Ах, они мило улыбались друг другу, улыбались так, словно были добрыми знакомыми, — если не более того.

Разумеется, Шарлотта понимала, что глупо злиться на мужа, но все же она ужасно злилась. Как он смел флиртовать с этой женщиной в ее присутствии?!

Наконец карета отъехала, и Филипп, развернувшись, зашагал обратно к дому. При этом он как-то странно улыбался. Наверное, договорился с Джоанной о тайном свидании сегодня вечером. Интересно, он хотя бы дождется, когда его жена ляжет спать? А может, он отправится к ней домой? Или она приедет сюда? Но если так… Ох, неужели ей придется слушать их страстные вздохи и стоны?

Проклятие, ей ведь тогда не удастся уснуть!

Тут Филипп поднял голову и, увидев ее в окне, ухмыльнулся и помахал ей рукой. После чего исчез из виду.

Минуту спустя Шарлотта услышала шаги мужа, заходившего в гостиную. Но она, решив не терять достоинства, по-прежнему стояла у окна. И она не станет разговаривать с этим негодяем! Хотя, конечно же, она нисколько не ревновала, просто ужасно злилась.

Да-да, она просто злилась, вот и все.

— Шарлотта…

Она по-прежнему стояла спиной к мужу.

— Шарлотта, посмотри на меня.

Немного помедлив, она обернулась и скрестила на груди руки. Стараясь сохранять достоинство, спросила:

— Ты что-то хотел мне сообщить?

— Дорогая, я долго думал над тем, что ты сказала.

— Неужели? О чем именно ты думал? И знаешь, очень странно, что какие-то мои слова заставили тебя задуматься.

— Да, заставили. И я решил исполнить твою просьбу.

Шарлотта замерла в изумлении. Сердце же в ее груди подпрыгнуло. Исполнить просьбу? Но она ведь просила его лишь об одном… Неужели он…

— Что ты имеешь в виду? О какой просьбе говоришь?

— Я разведусь с тобой, — ответил герцог.

После этих слов мужа Шарлотта смертельно побледнела, стала абсолютно белой. Потом щеки ее залились румянцем, и она, судорожно сглотнув, пробормотала:

— Филипп, не нужно так шутить со мной. Неужели ты хочешь сказать, что действительно…

Он утвердительно кивнул:

— Да, я готов выполнить твою просьбу, дорогая. Поверь, я не шучу и действительно разведусь с тобой. Но у меня есть одно условие, Я должен получить что-то взамен.

— Понятно, — со вздохом кивнула Шарлотта, хотя на самом деле совершенно ничего не понимала. И действительно, что она могла дать ему взамен?

Словно прочитав ее мысли, герцог заявил:

— Поскольку в ходатайстве о разводе супружеская измена может быть названа одной из причин, вся ответственность падет на тебя, понятно?

— Да, конечно, ваша светлость.

Филипп прошелся по комнате, потом снова взглянул на жену:

— Шарлотта, ты не рада? Но разве мое согласие не повод для ликования? Три года ты умоляла меня дать тебе свободу. И вот теперь, когда я хочу это сделать, ты, кажется, совсем не рада. Может, ты передумала? Может, желаешь остаться герцогиней Радерфорд?

Она с улыбкой покачала головой.

— Разумеется, нет, ваша светлость. Мне просто не верится, что вы сдержите слово. Ведь вы не раз обманывали меня, чтобы добиться своего, разве не так? Так откуда же мне знать, что вы и сейчас не обманываете?

Филипп решительно покачал головой:

— Нет-нет, я не лгу, поверь мне. Если желаешь, я сегодня же напишу своему поверенному. Я попрошу его начать бракоразводный процесс через три месяца. Теперь ты мне веришь?

Шарлотта пристально взглянула на мужа. Пожав плечами, ответила:

— Что ж, возможно, я поверю тебе. Но у меня также есть условие. Твое письмо должен доставить курьер, которого я сама найду. Согласен?

Герцог тут же кивнул.

— Как скажешь, дорогая; — Приблизившись к жене, он продолжал: — И вот еще что… Кажется, ты не раз советовала мне найти другую жену, более для меня подходящую. Так вот, я нашел ее. Скажи, ты поможешь мне добиться расположения леди Грей?

Шарлотта в изумлении уставилась на мужа:

— Ты хочешь жениться на Джоанне?

— Да, на леди Грей. — После ее предательства Филипп твердо решил, что эта женщина больше никогда не будет для него Джоанной.

Шарлотта невольно рассмеялась. Герцог же, нахмурившись, проворчал:

— Ты находишь это забавным?

Она пожала плечами:

— А ты не находишь? Ведь действительно смешно… Спустя годы ты снова добиваешься ее руки.

— Потому что она была бы идеальной женой.

Шарлотта ненадолго задумалась, потом кивнула:

— Что ж, пожалуй, ты прав. Она действительно была бы самой подходящей для тебя женой.

— Я знаю ее с детства, — продолжал Филипп. — И если не считать историю с твоим братом, то она никогда не совершала ничего предосудительного, ничего такого, что бросило бы тень на ее семью.