Дом, где живет смерть - Элизабет Ролле

дяди так уже не будет, а он ответил, что постарается, чтобы мне было еще лучше. Потом… я забыла… сейчас… — Пат потерла пальцами мохнатый клетчатый плед, наброшенный на тахту. — Мне было очень грустно, и я заплакала. Попросила у него носовой платок, своего у меня не оказалось.

— Вы отдали его мне, — напомнил О’Брайн.

— Да… я взяла его платок.

— На нем что-нибудь было? — быстро спросил Бэрридж.

— На ком?

— На платке. Какие-нибудь пятна, например?

— Не-ет, — протянула Пат. — Платок был чистый. Он сказал, чтобы я перестала плакать, а то у меня уже глаза опухли. Потом он начал вспоминать, как мы летом разыгрывали сценки. Дядя тогда пригласил своего старого компаньона, тот приехал с сыном и дочерью, они гостили неделю, и было очень весело. Мы даже поставили что-то вроде спектакля, и все очень смеялись.

— Почему он вспомнил про ваши летние развлечения?

— Чтобы развеселить меня, наверно. Не знаю зачем, — смешалась Пат, сообразив, что забота о ее хорошем настроении не вяжется с последовавшей затем попыткой убить ее. — Про спектакль мы и говорили… до самого конца.

— Вы можете дословно повторить то, после чего он напал на вас?

— Все про спектакль! — в отчаянии сказала Пат. — Больше ни о чем не говорили. Он сказал, что, если мне нравятся такие представления мы обязательно устроим его еще раз. Пригласим кого-нибудь в гости и устроим… а потом он меня схватил и… Хотя нет, я еще сказала, что у меня пропал парик, в котором я выступала. У меня была роль, для которой обязательно нужен рыжий парик. Больше я уже ничего не успела сказать, он дико уставился на меня, а затем потащил к окну.

— Рыжий парик! — воскликнул Бэрридж. — Как просто! .

— Что просто? — в недоумении спросила Пат. — Вы думаете, он хотел меня убить за то, что я потеряла парик?

— Выходит, миссис Бойлстон говорила правду! — возбужденно сказал О’Брайн. — Парик!

— Мисс Крайтон, когда вы обнаружили пропажу парика? — спросил Бэрридж.

— Сегодня утром, еще до завтрака. Я искала коробку с гребнями, все перерыла, а ее нет, тогда заглянула в ящик, где с лета валялись парик и костюм, в котором я выступала. Парик лежал сверху, это я хорошо помню, поэтому, когда я выдвинула сразу обратила внимание, что его нет.

— Когда вы видели его в последний раз?

— Давно… Точно не помню… летом, должно быть. Там лежат вещи, которыми я редко пользуюсь.

— Тэмерли мог незаметно взять парик?

— Конечно.

— Миссис Бойлстон видела входившего к Крайтону человека сзади. Ей бросились в глаза его рыжие волосы, на основании чего она искренне считает, что видела вас, мистер О’Брайн, — подвел итог Бэрридж. — Если бы Тэмерли сохранил хладнокровие, вряд ли кто-нибудь догадался бы, что он надел рыжий парик и убил мистера Крайтона.

— Нет! — крикнула Пат, бросаясь лицом на подушку. — Нет, я не хочу! Перестаньте! — бессвязно кричала она, колотя кулачками по тахте. — Не надо так, не надо! — Лишь сейчас она до конца осознала, что Тэмерли действительно намеревался убить ее, чтобы скрыть предыдущее убийство.

О’Брайн смотрел на нее со смешанным чувством жалости и горечи. Горечь победила.

— Вам было бы легче считать убийцей меня, — сказал он. — Обидно, что вы заметили пропажу парика и все плохо кончилось. А ведь могло кончиться хорошо: вы вышли бы за него замуж и были счастливы, не догадываясь, что живете с убийцей.

Пат затихла, вытерла ладонями лицо — платка у нее так и не было — и села.

— Почему вы так жестоки? — спросила она, глядя в лицо О’Брайну глазами, припухшими от слез.

О’Брайн под ее укоризненным взглядом смешался и, чуть помедлив, сказал:

— Потому что вы мне слишком дороги… Пат. — Впервые он обратился к ней по имени вместо официального «мисс Крайтон». — Разумеется, я не вправе упрекать вас. Простите.

— Вы на меня сердитесь? — робко спросила она.

— Я сожалею, что расстроил вас, — ответил О’Брайн и с досадой покосился на Бэрриджа.

Присутствие постороннего сковывало его и мешало сказать то, что он сказал бы, если бы остался с ней наедине. Бэрридж почувствовал себя липшим и подумал, что пора под каким-нибудь благовидным предлогом удалиться, однако едва он собрался это сделать, как дверь открылась и на пороге появился адвокат.

— Что это значит? — воскликнул он с величайшим изумлением. — Я искал вас, мистер Бэрридж, чтобы поделиться некоторыми соображениями, услышал голоса и вот… Что это значит? — повторил он, переводя взгляд с Бэрриджа на О’Брайна.

— Сейчас мы вам все объясним, — ответил Бэрридж.

— Я пойду к себе, — сказала Пат и встала с тахты. — Пожалуйста, пришлите ко мне Джейн, мне страшно одной.

— Я вас провожу, — О’Брайн тоже поднялся, — а потом схожу за горничной.

Мистер Хамфри сделал было шаг ему наперерез, затем посмотрел на Бэрриджа и отступил назад. Когда Пат и О’Брайн вышли, Бэрридж рассказал адвокату о том, что произошло на смотровой площадке; о своей встрече с О’Брайном возле сейфа убитого он умолчал. Мистер Хамфри был поражен.

—  Неужели мистер Крайтон сообщил Тэмерли, что сделает завещание в пользу О’Брайна и своей племянницы, а ему не оставит ничего?,

— Вряд ли, скорее Тэмерли сам догадался. Видя привязанность мистера Крайтона к племяннице, он строит на этом свой расчет и начинает за ней ухаживать. Вместе с тем он стремится получить кое-что сам, поэтому заводит разговор о неравных браках и с умыслом говорит, что не женится на женщине богаче себя. Он рассчитывает, что мистер Крайтон хотя бы ради нее сделает наследниками их обоих, однако он переигрывает. Помните, он сказал: «Хорошо, что у нас с Пат у обоих ничего нет». А ведь перед этим уже было сказано, что вы приехали из-за завещания, и любому здравомыслящему человеку было ясно, что мисс Крайтон что-то достанется — его фраза прозвучала фальшиво. Когда мистер Крайтон говорит, что из Тэмерли получился бы хороший актер, тот догадывается, что дядя раскусил его и рассчитывать не на что — он ничего не получит сам и неизвестно, удастся ли ему жениться на Патриции. У него остается лишь один способ получить деньги: убить мистера Крайтона раньше, чем тот напишет завещание. Тэмерли уверен, что другого завещания не существует — так сказал сам мистер Крайтон. Тогда состояние дяди перейдет к нему и Патриции, одновременно исчезнет и препятствие