Москва разгульная - Ирина Геннадьевна Сергиевская

сняла самый дорогой кабинет и пригласила туда женский хор. Опьяневший Распутин плясал «русскую», а затем начал откровенничать с певичками: «Этот кафтан подарила мне „старуха“, она его и сшила». Далее поведение Распутина приняло совершенно безобразный характер: он будто бы обнажил свои половые органы и в таком виде продолжал вести разговоры с певичками, раздавая некоторым из них записки с надписями вроде «люби бескорыстно». Одна из таких записок попала в руки полиции.

Самый громкий скандал в ресторане «Яръ» связан с именем Григория Распутина

На замечания заведующей хором о непристойности такого поведения в присутствии женщин Распутин возразил, что он всегда так держит себя пред женщинами. Некоторым из певичек Распутин дал по 10–15 руб., беря деньги у своей молодой спутницы, которая затем оплатила и все прочие расходы по «Яру». Около 2 часов ночи компания разъехалась.

До сих пор историки спорят, был ли вообще кутеж Распутина в «Яру», или полиция собрала досужие домыслы злобных завистников и праздных зевак, ненавидевших Григория Ефимовича. По одной из версий, дебош устроил двойник Распутина, нанятый его недоброжелателями с целью скомпрометировать старца в глазах царской семьи.

Частым и очень беспокойны гостем знаменитого ресторана был автор «Ямы» и «Гранатового браслета» Александр Куприн, один из самых бесшабашных писателей начала 20 века. Буян и отчаянный кутила, взрывной и шальной, он мало чем отличался от героев своих произведений.

Баловни судьбы:

А. Куприн – один из самых беспокойных гостей легендарного ресторана «Яръ»

Детство А. Куприна, рано потерявшего отца, прошло в Москве. Его мать поселилась с сыном во Вдовьем доме на Садово-Кудринской площади, где принимали вдов и сирот военных и чиновников, попавших в тяжелую жизненную ситуацию. Измученная нищетой женщина винила маленького Сашу во всех своих бедах и постоянно ругала его. Бывало, что, уходя из дома, мать очерчивала мелом круг, за который сыну запрещалось выходить, или привязывала ребенка к ножке кровати. Малыш часами сидел, на привязи, бессильно плача от голода и обиды. Такие «уроки воспитания» для будущего писателя даром не прошли. Мать навсегда осталась для него злейшим врагом.

В шестилетнем возрасте матушка отдала Сашу в казенный сиротский Разумовский пансион на Гороховом поле. В возрасте десяти лет Александр поступил во 2-й Московский кадетский корпус, откуда через семь лет перешел в Александровское военное училище, с которого началась его недолгая офицерская карьера. Нравы, царившие в стенах кадетского корпуса Куприн, позже описал в повести «На переломе» («Кадеты»). Именно здесь он начал пробовать себя в литературном творчестве. Первой публикацией начинающего писателя стал рассказ «Последний дебют», в котором впервые прозвучала тема, которая станет определяющей в творчестве писателя: потеря любви равна потере смысла жизни.

За свою жизнь Куприн испробовал множество профессий. Будущий знаменитый писатель был военным, цирковым борцом, землемером, шарманщиком, актёром, дантистом. Только неуемная жажда жизни могла заставить его попробовать себя в роли конокрада, шпика, пожарного, ночного санитара в морге и даже продавца такого странного товара как «Пудерклозет инженера Тимаховича», т. е. унитаза.

Он переписывался с императором Николаем II, спускался на морское дно, поднимался в небо на хрупком фанерном аэроплане «Фарман» и первым из русских писателей отправился в полет на воздушном шаре. Куприну хотелось попробовать себя во всем: «Я хотел бы на несколько дней сделаться лошадью, растением, или рыбою, или побыть женщиной и испытать роды».

В первый раз Куприн женился на точной копии своей деспотичной матери. Супруга писателя – властная и резкая женщина, желая сделать из мужа знаменитого и модного писателя, выбрала метод «кнута». Если он не хотел писать, Мария Карловна «не допускала его до своего тела» или запрещала видеться с дочкой. А то и вовсе не пускала домой, пока муж не просунет ей через дверной проём исписанные за день листы. В таком темпе была создана повесть «Поединок», которая сделала Александра Куприна знаменитым.

По воспоминаниям писателя И. А. Бунина, слава и деньги дали Куприну полную свободу и возможность почувствовать себя полноправным хозяином своей жизни. Гуляя в ресторанах, он всячески подчеркивал свое татарское происхождение, сидя за столом в расписном халате и пестрой тюбетейке в позе хана.

«Это была пора, – вспоминал Бунин, – когда издатели газет, журналов и сборников на лихачах гонялись за ним по… ресторанам, в которых он проводил дни и ночи со своими случайными и постоянными собутыльниками, и униженно умоляли его взять тысячу, две тысячи рублей авансом за одно только обещание не забыть их при случае своей милостью, а он, грузный, большелицый, только щурился, молчал и вдруг отрывисто кидал таким зловещим шепотом „Геть сию же минуту к чертовой матери!“ – что робкие люди сразу словно сквозь землю проваливались».

Как-то жена написала ему письмо, в котором упрекала за пьянство. В ответ Куприн выслал ей лаконичную телеграмму: «Пи пю бу пи» (пил, пью, буду пить). Однажды 4-летняя дочь Куприна Лидочка прочитала гостям стишок собственного сочинения:

У меня есть папа,

У меня есть мама,

Папа много водки пьёт,

Его за это мама бьет.

После двух лет препирательств между супругами Куприну удалось добиться развода. Вскоре он вновь женился – на гувернантке своей дочери, Лизе Гейнрих, с которой он стал жить еще до развода с первой женой. Женщин Куприн, безусловно, любил, но была у него и по-настоящему пагубная страсть – алкоголь. Нелюбимый в детстве, ранимый писатель превратился в ресторанного завсегдатая, обзавелся сомнительными друзьями и почти все вечера проводил в кабаках или на ипподроме. О его пьяных дебошах и затеях писали взахлеб все газеты: «Писатель Куприн приткнул вилкой баранью котлету к брюху поэта Рославлева, при этом стал ее резать и есть, после чего оба плакали».

Кабацкая слава писателя гремела громче литературной. То он выбросил из окна на улицу собутыльника, то кинул в ресторане в бассейн со стерлядью какого-то скандалиста, то облил горячим кофе драматурга Найденова, то на банкете у приятеля вскочил в пьяном угаре на стол и перебил ногами все тарелки, то поджег горящей спичкой платье на своей жене, то три дня пропадал у цыган, а то приводил домой пьяного попа-расстригу.

Зная о пристрастии писателя к алкоголю, друзья-литераторы шутили: «Если истина в вине, то сколько истин в Куприне?» и называли его «пьяный гений из породы благородных разбойников». Компанию Александру Ивановичу (первый слева) часто составлял Фёдор Шаляпин (в центре), но тот спиртным не злоупотреблял, говоря о себе так: «Мы с „зелёным змием“ не друзья – так, встречаемся иногда…»