Шарлотт-стрит - Дэнни Уоллес

— Какую именно?

— Не помню.

— А, ясно. Это и является причиной их звонка?

— Ну не могла же я такое выдумать.

— Так что ты ответила?

— Ну, наши издатели хотят, чтобы мы засветились где только можно. По крайней мере так мне сказали на той неделе. Они хотят, чтобы мы стали главной лондонской газетой, к которой обращаются за рекомендациями. А владельцы «Абрицци», раз уж мы назвали это заведение главным оплотом итальянской кухни в Лондоне, хотят воспользоваться нашей статьей в качестве рекламы. В общем, всем будет хорошо.

— Ну, передай им, что я согласен.

— В общем-то это не твое решение. Да и не наше. В любом случае они вводят в обращение твою фразу. Кроме того, они пришлют тебе купон в качестве бонуса. Я сказала им, что официально это запрещено, но потом вспомнила, что мы не какое-нибудь Би-би-си, так что бесплатный обед для тебя и того, кого тебе придет в голову с собой взять…

— Ну Дэва, наверное.

Она посмотрела на меня с выражением, в котором мне очень хотелось бы угадать восхищение самоотверженностью, с коей я повсюду таскаю за собой Дэва. На самом деле, как бы мне ни хотелось в этом признаваться, в ее взгляде была лишь жалость.

— Я думаю, что тоже зайду к ним, — сказала она. — Надо же попробовать эту чудесную пиццу.

— Правильно. Так есть еще какие-то задания?

Она протянула мне билет.

— Роб позвонил и сказал, что болеет. Опять. Я уже начинаю ему верить. В четыре начинается показ фильма. Хочешь сходить?

Это был маленький зал на задворках Чайнатауна. Из журналистов, кроме меня, присутствовал кто-то из «Тайм аут», бородатый парень из радиостанции ФМ, на протяжении всего сеанса просмеявшийся как придурковатый. Где-то на заднем ряду развалился на кресле кинокритик из «Ньюс оф зе уорлд». Он не сделал за все время ни одной заметки и скучающе смотрел на экран. Я встречал его раньше на показах вроде этого. Кажется, ему никогда не нравится то, что он видит. Тем не менее именно его имя стоит под рекламными фразами типа «Безумно смешно!!!» (с тремя восклицательными знаками), «Невозможно перестать смеяться!!» (с двумя) или «Самый значимый фильм десятилетия!» (с одним — серьезным и значительным).

Это было бы нормально. Но к демонстрируемому фильму ни одна из этих фраз не подходила. Нашему вниманию предлагалась заурядная подростковая комедия из тех, где показывают, как люди спотыкаются и падают в торговом центре. Все прочие ингредиенты были тоже в наличии: ищущие приключений девицы и придурковатые мальчики, приколы в закусочной и толстяк под столом, запихивающий в рот разбросанные гамбургеры. При этом критик из «Миррор» так громко смеялся, что разбудил парня из «Мейл». Я перестал вникать в происходящее где-то на середине фильма. Неожиданно я задумался о намеченном на вечер мероприятии. Я осторожно извлек рекламную листовку из кармана и тут же почувствовал, что в мою сторону повернулся пиар-агент, наблюдавший за тем, чтобы все мое внимание было сосредоточено на экране. Я сложил листовку, делая вид, что достал ее по ошибке, но успел прочитать название: «Таинственное месиво: путь от Эго к Этому через Тебя, Меня и Их».

Господи Иисусе.

Картина, выбранная ими для листовки, повергала в ужас: Христос на кресте, с чашкой лапши быстрого приготовления в одной руке и журнальчиком «для настоящих мужчин» — в другой. Стало ясно, как будет выглядеть вечер: теплое белое вино в одноразовых стаканчиках, бутерброды от «Лидл» и гости, в многозначительном молчании застывшие перед полотнами, вызывающими легкую оторопь. И я окажусь там в полном одиночестве. Разумеется, там будет присутствовать дежурная группа приглашенных, и раз уж я представитель прессы, мне придется выдержать не в меру непринужденную беседу с кем-то, кого я больше в жизни никогда не встречу. Потом в полном беспамятстве я спущусь в метро, поеду домой, опишу увиденное, возможно, посмотрю десятичасовые новости и лягу спать.

Нет, ну реально крутой вечер.

Полтора часа спустя по дороге к выходу я столкнулся с пиар-агентшей.

— У вас интересное имя, — заметила она. — Такое же, как у того парня из телевизора.

— Джейсон Пристли.

— Вот именно.

— Так что вы думаете о фильме, — перешла она к тому, ради чего, собственно, и начался этот разговор.

— Господи. Наверное, было очень весело это снимать.

— Очень смешной получился фильм, не правда ли?

— Иначе и не могло быть. Моим детям безумно понравится.

Это очень удачный прием.

— Правда? — удивилась она. — Сколько им лет?

— Они совсем маленькие. Такие маленькие дети, понимаете.

— Насколько маленькие?

— Им… четыре года.

— Обоим?

— Естественно.

— Они двойняшки?

Я задумался.

— Да. Точнее не скажешь.

— Но это фильм для взрослых.

— Да, конечно. Но понимаете, им, наверное, понравится цветовое решение.

— Приятно слышать. Я люблю детей. Как их зовут?

«Да отпусти же меня. Мне еще идти на какую-то жуткую выставку».

— Алекс, — пробормотал я, пытаясь выдумать имена. — Алекс… это один. И Боб.

— Алекс и Боб? — переспросила она. — Что, как в фильме?

Что?

Я заметил плакат за ее спиной и впервые осознанно прочитал название фильма: «Алекс и Боб получают по заслугам».

— Пока, — попрощался я.

Выбравшись на улицу и проверив телефон, я обнаружил сообщение от Дэва.

Готов? Я жду тебя «У Фицроя». Подходи.

Судя по моим часам, он уже должен быть на месте. Получил ли он фотографии? Квитанция была у меня, но Дэв может быть очень убедительным. Надо заглянуть туда и проверить, не натворил ли он чего лишнего.

Нет, об этом не может быть и речи. Я на работе.

Я достал рекламку выставки.

«Таинственное месиво: путь от Эго к Этому через Тебя, Меня и Их».

Христос и лапша с курицей и грибами.

Я закусил губу.

— Черт! — выругался Дэв. — Она замужем.

Я посмотрел на фотографию на столе. Кроме нее, были и другие, но мне достаточно было увидеть эту.

— Она замужем! — повторил он.

Не знаю, чего я ожидал. Даже не могу сказать, на что именно я надеялся. Разумеется, мы это сделали. Забрали фотографии. Выпили по кружке для смелости и буквально тут же оказались в «Снеппи-снепс».

Вот она, девушка. С сияющими глазами и той же улыбкой.

Я тихо обругал себя идиотом. Разумеется, она замужем.

— Погоди, — задумчиво проговорил Дэв, — указывая на фотографию, — платье не похоже на свадебное. Кому придет в голову выходить замуж в этом.