Гробница императора - Стив Берри

На трех каменных столах, покрытых толстым слоем пыли, лежали хрупкие бурые листы, сложенные стопками.

Тан сразу догадался, что это такое.

Сокровищница шелковых страниц, покрытых едва различимыми иероглифами и рисунками.

Рядом кучками лежали бамбуковые дощечки, связанные пучками; на каждой выстраивались столбики иероглифов. Когда эти мысли запечатлевали для потомков, бумаги еще не существовало – а папирус в Китае никогда не использовался, только шелк и бамбуковые дощечки, что оказалось как нельзя лучше, поскольку и тот и другой материалы сохраняются веками.

– Это утерянная библиотека Цинь Ши-хуанди? – спросил Тан.

Ученый кивнул:

– Могу утверждать это с большой долей вероятности. Здесь сотни рукописей. Посвященных самым различным вопросам. Философия, политика, инженерное дело, военное искусство, математика, каллиграфия, музыка и даже искусство стрельбы из лука и управления лошадьми. По всей видимости, это крупнейшее собрание знаний из первых рук времен первого императора.

Тан понял, что подразумевалось под этим утверждением. В 1975 году было обнаружено более тысячи бамбуковых дощечек, относящихся к династии Цинь. Ученые провозгласили это крупнейшей находкой, однако дальнейшие исследования поставили под сомнение подлинность этих древних рукописей. В конце концов было установлено, что почти все они были созданы уже после смерти Цинь Ши-хуанди, когда последующие династии перекраивали действительность под себя. Однако этот тайник оставался необнаруженным на протяжении столетий, меньше чем в километре от гробницы первого императора, в составе его грандиозного мавзолея, находящегося под защитой бессмертного терракотового войска.

– Поразительно, но я могу читать эти рукописи, – продолжал эксперт.

Тан понимал всю важность этого заявления. Крушение правящей династии неизменно рассматривалось как ликвидация небесных полномочий. Во избежание гнева свыше, каждая последующая династия решительно отвергала наследие своих предшественников. Последующая чистка бывала настолько полной, что менялась даже система письма, что существенно затрудняло прочтение всего того, что было написано прежде. Лишь в последние десятилетия ученые, такие как этот эксперт, наконец научились читать утерянные рукописи.

– Они здесь? – с трудом скрывая возбуждение, спросил Тан.

– Позвольте показать то, что я обнаружил.

Ученый осторожно взял в руки полуистлевший кусок шелка.

В воздухе разгневанными призраками закружились пылинки.

Цинь Ши-хуанди лично позаботился о том, чтобы ничего из написанного в его правление не пережило его самого. Он приказал сжечь все рукописи за исключением тех, которые относились к медицине, сельскому хозяйству и искусству предсказания. Его целью было «сделать людей невежественными» и предотвратить «использование прошлого для дискредитации настоящего». Только самому императору было позволено иметь библиотеку, и знания превращались в его монопольную привилегию. Ученые, выступившие против этого указа, были казнены. В первую очередь было немедленно уничтожено все и вся, написанное Конфуцием, поскольку его учение шло вразрез с философией первого императора.

– Вот, послушайте, – взволнованным голосом предложил ученый. – «Конфуций умер давным-давно, и его тонкие мысли были утрачены. Семьдесят его учеников прекратили свое существование, и великая истина была извращена. Поэтому «Беседы и суждения» разделились на пять ветвей, «Оды» – на четыре, и «Перемены» передавались в различных видах. Царедворцы и ученые спорили по поводу того, что есть истина, а что – ложь, и слова мастера были безнадежно перепутаны. Это беспокоило императора, и он приказал сжечь все рукописи, чтобы превратить простой народ в тупиц. Однако подлинные мысли мастера он сохранил, спрятав их там, где они будут сопровождать его после смерти».

Это означало, что все шесть главных трудов Конфуция должны быть здесь.

«Книга перемен», наставление по искусству предсказания. «Книга истории», посвященная речам и деяниям легендарных древних царей-мудрецов. «Книга поэзии», содержащая больше трехсот стихов, в каждом из которых скрыт какой-нибудь тайный смысл. «Хроники весны и осени», полная история родины Конфуция. «Книга ритуалов», в которой объясняются правильные нормы поведения всех – от крестьянина до правителя. И, наконец, «Книга музыки», содержание которой неизвестно, поскольку она не сохранилась ни в каком виде.

Тану было известно, что императоры династии Хань, пришедшие на смену первому императору и правившие на протяжении четырехсот двадцати пяти лет, пытались исправить ущерб, нанесенный Цинь Ши-хуанди, заново воспроизводя многие тексты Конфуция. Но никто не мог сказать, насколько точно эти поздние версии соответствовали оригиналам. Находка полного собрания текстов Конфуция, нетронутых, может стать монументальным открытием.

– Сколько здесь всего рукописей? – тихим голосом спросил Тан.

– Я насчитал свыше двухсот отдельных текстов. – Эксперт помолчал. – Но ни один из них не принадлежит Конфуцию.

Опасения Тана нарастали.

«Конфуций» – это латинизированное имя дали в XVII веке иезуиты древнему мудрецу, которого ученики в пятом столетии до нашей эры называли Кон Фу-Цзы. Его мысли сохранились в виде высказываний. Основополагающий принцип Конфуция заключался в том, что человек должен жить правильно, всегда оставаясь добрым и вежливым, прилежно трудясь, почитая свою семью и императора. Он делал упор на «порядки прежних царей», побуждая нынешних правителей черпать силу и мудрость в прошлом. Конфуций выступал за общество, в котором царят строгие порядки, однако достигаться это должно было не силой, а сочувствием и уважением.

Цинь Ши-хуанди не разделял взгляды Конфуция.

Наоборот, первый император был убежденным легистом.

Эта философия, полная противоположность конфуцианства, учила, что единственным законным основанием власти являются голая сила и необузданный террор. Абсолютная монархия, централизованная власть, главенство государства над обществом, закон как карательное орудие, надзор, осведомители, преследование инакомыслящих и политическое принуждение – вот каковы были ее основополагающие принципы.

Оба учения выступали за единое государство, могущественного правителя и абсолютно покорное население, но в то время как легизм отрубал головы, конфуцианство учило уважению – сознательному послушанию народа. Когда в III веке нашей эры пала Первая империя, основанная на принципах легизма, на смену ей пришло конфуцианство, просуществовавшее в том или ином виде до начала двадцатого столетия, когда коммунисты принесли возрождение легизма.

Однако учение Конфуция снова набирало силу. Простые люди видели в нем мир и спокойствие, особенно после шестидесяти лет жестокого подавления любого инакомыслия. Еще более тревожным было укрепление демократии, философии еще более опасной, чем конфуцианство.

– Но есть и хорошие новости, – сказал ученый. – Я обнаружил кое-какие новые подтверждения второго вопроса.