Пороки и их поклонники - Татьяна Устинова

– Помню.

– А нам она просто так давала. Мы разламывали и ели. Максмаленький был, он его сосал, вся мордочка грязная делалась. Я к озеру ехала,умыть его, чтобы Галя не ругалась. Вода холодная, аж пальцы сводит, разве такойможно ребенка умывать?! Но я тогда ничего не понимала. А приезжали мы ужезатемно. Когда тетя решила меня забрать, Галя все причитала – кто с ребенкомстанет гулять?

Они помолчали.

– Я по нему скучала, – призналась Маша через некотороевремя, – очень. Он мне снился. Я все думала: кто там без меня с ним гуляет? Ирогалики. Мы же их по секрету ели, никто не знал. Кто ему станет их покупать?

– С ним вы тоже с тех пор не виделись?

– Нет. Тетя все хотела поехать, и все не складывалось. Аоднажды я подслушала, как она кому-то по телефону сказала, что не хочет ехать,чтобы меня не травмировать. Говорю же, идеалистка!

– А почему он именно сейчас приехал? Не год назад и не черезгод? Тоже не знаете?

Она покачала головой.

– И даже не догадываетесь? И ничего не предполагаете?

Архипов встал и ушел к плите. Пока он шел, в позвоночнике, всамой середине, зажужжало крохотное острое веретенце, вонзаясь все глубже иглубже в нервы и кости. Он оглянулся и понял – Маша Тюрина пристально смотритему в спину.

Он чуть не попросил – отвернитесь. Вместо этого он сказал:

– Хорошо. С родственниками разобрались, более или менее.Теперь давайте разберемся с песнопениями и ключами от квартиры.

Тут одновременно произошли два события. Зазвонил телефон, ив дверном проеме нарисовалась тощая фигура в розовой кофтенке и шортах,подвязанных веревкой примерно на уровне подмышек, отчего фигура походила напионервожатого времен кукурузной советской удали. Не хватало только галстука идерматиновой папки с речевками.

– Вот ваш брат, – представил Архипов непринужденно, – МаксХрусталев.

* * *

– Доброе утро, – вежливо поздоровались в телефонной трубке.

– Доброе, – отозвался Архипов. Голос был совсем незнакомый.

– Архипов Владимир Петрович?

– Он самый.

Краем глаза он видел, как Маша Тюрина неловко приблизилась ксвоему уныло-пионерскому братцу и так же неловко обняла его за плечи. Братецстоял столбом и таращил на нее глаза. Она возила его гулять в коляске. Былаосень, падали листья, и добрая тетка давала им рогалик, один на двоих. С техпор пошла целая жизнь.

Не хотел бы Архипов оказаться на ее месте.

– Владимир Петрович, вас беспокоят из нотариальной конторы.Меня зовут Грубин Леонид Иосифович.

– Вот как, – удивился Архипов.

– Владимир Петрович, вы не могли бы к нам подъехать? Мыработаем каждый день до пяти часов без перерыва на…

– Зачем?

– Зачем подъехать? – переспросил догадливый нотариус Грубин.– Это по поводу кончины Елизаветы Григорьевны Огус. Вам что-нибудь говорит этоимя?

– О да, – согласился Архипов.

– Мы должны ознакомить вас с завещанием покойной.

– Зачем?

– Таков порядок, – несколько растерялся Леонид Иосифович. –Мы всегда знакомим…

– Простите, – перебил его Архипов, – это я все понимаю,только при чем тут я?

– Наряду со всеми, кто упомянут в завещании. Со всемиостальными наследниками.

– Господи, – пробормотал Архипов испуганно, – я что,наследник?

И оглянулся на Машу с Максом. Они стояли друг перед другом,напоминая собой манекены, которым по ошибке придали нелепое и странноеположение, какого не может быть у людей, да так и оставили.

– А почему вас это удивляет? – осторожно поинтересовалсяюрист. – Вы ведь Архипов Владимир Петрович? Проживаете по адресу Чистопрудныйбульвар, дом пятнадцать, квартира восемь?

– Совершенно верно.

– Значит, никакой ошибки, – констатировало облеченноезаконом лицо. – Это именно вы.

– Я знаю, что это именно я, – согласился Архипов.

– Так… когда вам удобно подъехать, Владимир Петрович?Завтра, может быть? Или сегодня получится?

– А… остальные наследники уже ознакомились с завещанием?

– Боюсь, что это конфиденциальная информация.

– Ах да, – спохватился Архипов. – А сколько их всего?

– Еще один человек.

– Тюрина Мария Викторовна? Нотариус помолчал.

– Да.

– Понятно.

– Что случилось? – издалека спросила Маша.

– Одну минуточку, – попросил Архипов Леонида Иосифовича, –мы проведем короткий брифинг. Маша, это звонит нотариус Грубин из юридическойконсультации по поводу завещания вашей тети. Почему-то я тоже должен явиться.Вы… поедете со мной?

– С вами? – переспросила она с сомнением. Как будто непонимала, о чем именно он ее спрашивает.

Архипов вздохнул нетерпеливо:

– Вы ознакомились с завещанием, черт бы его взял?!

– Нет еще…

– Очень хорошо. Сегодня вы не работаете?

– Нет, но…

– Очень хорошо. Леонид Иосифович, мы приедем сегодня к тремчасам вместе с госпожой Тюриной, главной наследницей. Вас это устраивает?

– Да, – откликнулся нотариус, – безусловно. “Да” былопроизнесено, как “нет”, а “безусловно” – как “ни в коем случае”.

– Давайте адрес.

И Архипов старательно записал его на отрывном листочке.

Когда он положил трубку, оказалось, что Макс Хрусталев всетак же таращит недоумевающие глаза, а его сестрица все рассматривает его, какбудто выискивает того, кто, сидя в коляске, мусолил свою половину рогалика. Ине может найти.

– Садись, – приказал Архипов Максу. – Когда ты стоишь, мнехочется дать тебе горн.

– Чего?

– Пионерский горн.

– Зачем мне… горн?

– Трубить. Садись, кому говорю.

Макс приблизился к высокому стулу, кое-как влез на него иуставился на клубнику.

– Ешь, – быстро сказала Маша, – это Владимир Петрович меняугостил. Можно ему… поесть, Владимир Петрович?

– Идите вы к черту, Мария Викторовна, – пробормотал ВладимирПетрович, доставая сковородку, молоко и яйца.