Другие так не умеют - Сесиль фон Зигесар

Стоп. У него что, типа, прозрение настало или как?

Нейт подскочил и полез вниз. Он не мог сидеть всю ночь на смотровой площадке, дожидаясь, пока парусник сам собой развернется назад. Ведь его ждет Блер! Ведь у него впереди вся его жизнь!

Он спрыгнул с лесенки, и Лекси протянула ему «Орео».

— На воде я чувствую себя такой свободной! — объявила она, слегка покачиваясь в такт волнам за бортом «Шарлотты». Ее «вареное» платье каким-то образом развязалось или порвалось, и укороченные рукава теперь свисали до пола, демонстрируя ее загорелые плечи и выгодно подчеркивая солнце, луну и звезды на ее лопатке.

Нейт взял «Орео», разломил его на две половинки и слизал белую глазурь из серединки. Да, перед ним вся его жизнь, но иногда важно уметь насладиться моментом.

— Вы сегодня ужинаете здесь или сразу отправить вашу порцию вам в «Плазу», мисс? — спросил Аарон голосом вышколенного английского дворецкого.

Блер с яростью посмотрела на незваную дредастую голову в проёме двери ее так называемой спальни.

— Вообще-то я ухожу, — ответила она, выдергивая из шкафа ни разу не одетое темно-синее шелковое платье без рукавов от «Кельвин Кляйн». Нейт до сих пор числился пропавшим без вести, и ей пришлось пережить унизительную поездку в такси из «Плазы» домой в школьной форме — при том, что сегодня была суббота, то есть выходной.

Девушки, которые обязаны носить в школе форму, изо всех сил стараются не попадаться никому на глаза в форме во внеурочные часы, и особенно в выходные.

Несколько часов назад ей доставили пару джинсов «Эрл» прямо из «Барниз ко-оп» в «Плазу», но они оказались непривычного для нее фасона — идеально прямые и рассчитанные на то, чтобы их носили приспущенными, демонстрируя не менее шести дюймов открытой задницы. Блер с трудом натянула их выше колен. А поскольку ей было нечего больше надеть, кроме школьной формы, белья от «Ла Перла» и белого махрового банного халата из «Плазы», и нечего делать, кроме как шестнадцать часов подряд пялиться в телик, она постепенно сходила с ума. Упомянутая Сереной йельская вечеринка — отличный способ сменить обстановку, а также возможность отомстить Нейту.

Камера, мотор!

Она прибудет на вечеринку в облаке духов и сигаретного дыма, как какой-то джин из бутылки, одетая во что-нибудь настолько великолепно-неотразимое, что все юные абитуриенты и даже нудные выпускники Йеля на банкете залпом допьют скотч и упадут на колени у ее безупречно напедикюренных ножек. Она завяжет страстный, бурный роман с самым симпатичным и влиятельным из них, удостоверившись, что Нейт обязательно узнает об этом, а затем потребует у вышеупомянутого выпускника обеспечить ей поступление в Йель. А потом она пошлет Нейта к черту и поступит в Браун или куда-нибудь еще дальше, по¬тому что ей была глубоко отвратительна сама мысль об общении с ним.

— Звонила мама Нейта. Она была явно не в духе. Сказала, что было бы неплохо, если б вы с Нейтом появились сегодня вечером на банкете «Йель любит Нью-Йорк», — сообщил ей Аарон.

Что-что?

Блер нахмурилась, разглядывая платье в своих руках. Оно было приятного йельского синего оттенка, но недостаточно соблазнительным. Разве что обуть под него безумно сексуальные открытые босоножки на высоком каблуке — которых у нее было навалом.

— А я думал, это банкет только для тех, кто точно идет в Йель осенью, — настырно продолжал Аарон. — Тебя же еще не приняли, или как?

Не обращая на него внимания, Блер вытащила из гардероба нечто вроде мини-пончо; она абсолютно не помнила, когда купила его. Пончо было полосатым, сине-серого цвета, с одним из новейших узоров от «Миссони». Она приложила его к платью, чтобы посмотреть, как они сочетаются, это было удачно, но все равно получалось не то; ей нужен был образ, устоять перед которым не сможет ни одно йельское сердце.

Она метнула в Аарона ледяной взгляд — мол, пошел прочь, я тут переодеваюсь.

— Чтоб ты знал — нет, еще неизвестно… пока еще. Но я уверена, что в итоге все же поступлю, так что не вижу причины, почему бы мне не сходить на этот банкет. — Он подошла к двери и взялась за ручку, намереваясь захлопнуть дверь перед носом Аарона.

Его досрочно приняли в Гарвард. Какая ему, блин, разница?

Аарон попятился, выставив перед собой руки — мол, я ж по-доброму

— Не обязательно так злиться.

Ничто так не злит девушку, как упоминание о том, что она злится.

Блер захлопнула дверь. Пару минут спустя она снова открыла ее, одетая в темно-синее платье без рукавов и серебристые трех-с-половиной-дюймовые босоножки «Маноло». Она осторожно прошла по коридору в свою бывшую комнату. У малышки Йель был идеальный аксессуар, дополнивший бы ее наряд. Если только Блер удастся прокрасться в детскую так, чтобы никто не заметил…

Спальня Йель была оформлена в бледно-желтых и персиковых тонах; всюду были мягкие игрушки и миниатюрная деревянная мебель. Колыбель была задрапирована плотной белой противомоскитной сеткой производства Индии, так что было невозможно увидеть, слит там Йель или нет, но общее ощущение покоя в комнате указывало на первый вариант. Также оно говорило о том, что малышка все еще на карантине.

Упс.

Блер на цыпочках прокралась к масляно-желтому антикварному шкафу, выдвинула верхний ящик и вытащила маленькую ювелирную коробочку, обшитую белым бархатом. Затем она на цыпочках приблизилась к колыбельке.

— Я верну, обещаю, — прошептала она плотному свертку, мирно лежащему под одеялами. Она приподняла противомоскитную сетку и поцеловала Йель в мягкую розовую щечку, слишком занятая мыслями о своей добыче, чтобы заметить рукавички на младенческих ручках; без них Йель продолжала бы расчесывать и царапать свое пухленькое покрытое сыпью тело.

Вообще-то обычно младшая сестра тянет вещи из комнаты старшей, но, как рана или поздно узнает малышка Йель, Блер — совсем не обычная старшая сестра.

Нижний Ист-Сайд был одним из тех везучих районов Нью-Йорка, который всегда Считался стильным, но был достаточно далеким и недостаточно чистым, чтобы оставаться свободным от туристов и кофеен «Старбакс». При этом он избежал соблазна стать модным районом дня, как это случилось с Кварталом мясников. Очередь из девушек в топиках и плиссированных мини-юбках и парней в джинсах и рубашках-поло с поднятыми воротниками образовалась перед «Фанкцией» — клубом на Орчард-стрит, где должен был состояться концерт «Рэйвс».

Дженни вцепилась Элизе в локоть, мысленно ликуя, что им не придется стоять в очереди, как всем остальным, и беспокоясь, что вышибала может их не впустить. Она сообщила ему свое имя, бархатный шнур поднялся и они вошли.

Оп-ля! Кто самый крутой?

Внутри «Фанкция» оказалась меньше, чем представляла себе Дженни, и хотя клуб был новым, он производил впечатление старого. Пол был выкрашен в черный цвет, а стены состояли из бетонных блоков, окрашенных в красный. Помещение было забито битком; не желая сидеть за черно-белыми шахматными столиками, публика собралась под сценой, прихлебывая пиво. Самым клевым и попсовым в клубе был пожарный шест на сцене, оставшийся с того времени, когда клуб был пожарным участком. Шест спускался с потолка в центре, предоставляя любому исполнителю возможность красиво выйти на сцену.