Мера человек: Зов - Александр Изотов

«Так-то лучше. Теперь хоть поинтереснее будет. У тебя же весёлая жизнь, кусочек?»

— Каждый день комедия, — огрызнулся я, — Приоров убиваю, ангелов, демонам рожи чищу.

«О да, мы поладим, гнилушка, ты только копьё не выбрасывай».

Я усмехнулся, вспомнив, на сколько у меня обычно задерживается оружие. Бес, получив картинки моих воспоминаний, только ужаснулся:

«Сраная ты частица, ты обманул меня!»

— А ты нет?

Бес замолчал. Правда, когда я двинулся к выходу, всё же сказал:

«Ткни в жилу дьявольской меди».

— Зачем? — я удивился, но, подумав, поднял копьё.

Наконечник коснулся красной прожилки в камне, копьё чуть завибрировало. Я убрал оружие, посмотрел на остриё — самый кончик чуть окрасился в красный, если не присмотришься, и не заметишь.

«Я взял коррупт в металл, теперь моё копьецо опаснее».

— Моё копьё, ты хотел сказать.

«Ах, ну да, конечно, мой великий господин, чтобы под ноги тебе пролился дождь из каракоза».

Бес был сама почтительность, только ядовитая.

Выбравшись из пещеры, я направился дальше изучать проходы. Бес оказался в этом деле совсем бесполезен — заключённый в деревяшку, он лишнего не чуял, хотя слух у него был отменный.

Мне приходилось использовать свои таланты в ориентировании, тем более, убитый муравей одарил своим примитивным опытом. Но с бесом было явно веселее — он вечно ругался, пытался хитрить, но на поверку оказывался очень труслив. И выведать из него секрет особого труда не составляло, оставалось только придумать, как.

Потому что именно думать бес не давал, болтая без умолку. Я пока не использовал свою власть, чтобы его приструнить, и узнал из болтовни много нового.

Оказалось, это был тот же бес, который сидел на цепи в ауритовой жиле возле деревни Белых Волков. Именно он тогда перенёс меня по приказу Белиара в пещеру под Вольфградом, где я смог вылезти из колодца сразу в крепость к Альфе.

— Я тебе тогда жизнь спас, — напомнил я о том, что уговорил Белиара забрать ослабшего беса в Тенебру.

«О, великий господин, я так благодарен. Я бы до конца своих дней топтал твой прах и растирал ногами плевки…»

— Нулячью твою меру, — выругался я, — Если ты не будешь следить за языком, это копьё пойдёт на дрова.

«Простите, простите мой поганый язык. Ваш прах бы я развеял над нужниками верховных демонов», — бес говорил чуть ли не со слезами.

Видимо, у него и вправду было так мало воли, что он напрямую говорил о своём отношении.

— Так у тебя есть имя?

«Сколько можно повторять…»

— Но как-то же тебя Белиар называл?

«Грязь, мразь, говно, ничтожество… Выбирай, что тебе больше по душе, гнилушка Абсолюта».

Я усмехнулся. Мной как раз исследовался очередной проход, который, по внутренним ощущениям, должен был привести наверх.

— Но ведь… — я задумался, — ты не всегда же был бесом? Как-то же тебя звали…

«Имя даёт волю. Я не волен, и это было давно».

— Ты был человеком?

Ответить бесу не дали. Увлёкшись разговором, я не заметил устроенную на меня засаду.

Надо сказать, муравьи обладали зачатками разума, и догадались подождать меня на выходе. А впереди действительно был выход.

Впрочем, три насекомых-воина мало что могли сделать. Выскочив из-за валунов, наполовину преграждавших подъём, они больше мешали друг другу. Поэтому двое попытались, карабкаясь по стенам, наброситься сверху.

Но в Нулевом Мире работали такие же законы физики, да ещё они и додумались атаковать меня магией земли.

Поэтому один муравей закончил жизнь с копьём в голове, второму я сжёг мозги, перехватив его магию, а третий свалился на выросшую из пола пику.

«Неплохо, неплохо, гнилушка», — смачно чавкая, произнёс бес.

Я, удивившись, вытащил копьё. Кажется, был миг, что в металл впиталась кровь насекомого. А ещё оказалось через несколько секунд, что мне прилетели два жирных светлячка от убитых магией муравьёв. А вот от заколотого прилетел очень тусклый.

— Ты жрёшь мой дух? — возмутился я.

«Так не весь же. Мне тоже сила нужна, я вообще-то в Инфериоре, абсолючья твоя башка!»

Да, делиться духом я ни с кем не планировал. Мне стоило усилий побороть желание просто оставить копьё здесь и идти дальше.

«О, господин, я больше никогда не… кха… кха… постараюсь не делать», — ехидно протянул бес.

Впереди, за лоснящимися телами убитых муравьёв, показались проблески солнечного света. Я прибавил шагу, понимая, что теперь сюда движутся толпы шестиногих защитников.

— Как твоё имя?

«Я же говорил, у нас нет имён. Хозяин никогда…»

— Ты, ничтожество, если сейчас же не вспомнишь, как тебя звали… — с нажимом произнёс я.

«Помню, помню. Как смею я забыть, раз господин приказывает?»

— Имя!

Бес захныкал, сетуя на то, что Белиар очень ненавидел его, и особенно после того, как я уговорил спасти ему жизнь. И что бес никогда не нужен был своему господину, поэтому и не искали его в той ауритовой жиле, где сидел на цепи.

Поэтому и сюда его Белиар посадил, чтобы не мешался. А убить не мог, ведь обещал сохранить жизнь…

— Имя, — уже спокойнее повторил я, — Не лги мне.

Бес обречённо вздохнул:

«Когда-то меня звали Хродрик».

Дерьмо нулячье.

Мои состояние и ситуацию можно было описать только этими словами. Удивление от того, кто оказался заточён в моём копье, и погоня за спиной, где мерно отбивали такт пол сотни муравьёв длиной под два, а то и три метра.

Я нёсся по задымлённой пещере, освещённой трещинами в высоком потолке. Предполагая, что муравьи всё же имеют инстинкты, и не полезут в густой дым, я планировал скрыться в нём.

Дым шёл из дыр в неровном полу, камни которого в некоторых местах были даже раскалены. Я сразу бросил вперёд стихию земли, сканируя поверхность подо мной на приличную глубину.

Камень предупреждал меня, где не стоит наступать, но даже так я пару раз чуть не навернулся. А стихия огня отлично показывала, что внизу раскалённая лава.

Отверстия в полу становились всё больше, соединялись, и мне приходилось уже прыгать с островка на островок, которые на тонких шейках торчали из тлеющей внизу магмы.

В очередной раз перепрыгнув дымящую каверну, я лёг на покачивающийся горячий валун, и слушал, как упавший сзади в лаву муравей истошным стрёкотом предупреждает сородичей.