Одержимость мажора - Мила Реброва

Возвращаюсь за столик в воинственном настроении и застаю за ним Халида в компании какой-то девушки. Останавливаюсь, будто в шлагбаум на полной скорости врезаюсь. Не знаю, что делать, стоит ли подойти или нужно уйти.

М-да, жизнь меня к такому не готовила.

Поздно. Мажор замечает меня и одним взглядом показывает двигать к нему.

На негнущихся ногах иду как на эшафот.

Мне не должно быть дела до того, что какая-то гламурная фифа села к парню, который является мне, собственно, никем, почему же мне так неприятно? Черт его знает. Всё, что связано с Халидом Мирзоевым, неизменно приводит меня в тупик.

– Нам не нужны листовки… – отмахивается от меня спутница Халида, едва я оказываюсь возле столика, откидывает шикарную гриву струящихся черных волос за спину и хлопает своими явно наращенными ресницами. Губы как у утки вытягиваются вперед.

Листовки? Да что за фигня? Она меня посчитала попрошайкой, которая распространяет листовки за деньги? Так и хочется двинуть ей, чтобы спустилась с Олимпа! А Халид даже позы не поменял, сидит расслабленно, откинувшись на спинку стула, и глядит прищуренными глазами. Что? Представления ждет?

Я ему не клоун. Разворачиваюсь и ухожу, четко чеканя шаг.

– Ника! – окликает меня мажор, заставляя остановиться. – Я тебя не отпускал.

– Она с тобой?! Ника? Ты знаешь ее имя? – шипит размалеванная кукла, занявшая мой стул.

– Роза, мы закончили, – обламывает он ее, давая понять, чтобы уступила мне место.

Роза? Да кто в своем уме так своих дочерей называет?

– Халид! – пытается она отвоевать территорию, но Мирзоев неумолим. Девушке приходится уйти. С недовольным видом она толкает меня плечом и, гневно фырча, удаляется.

– Даже ничего не скажешь? – выпрямляется на месте мажор, внимательно изучая меня.

– Что я должна сказать? Меня не касаются твои девушки.

– Значит, тебе понравится, если сегодня я буду целовать тебя, а завтра ее? – намеренно накаляет он обстановку. И это бы сработало, будь мы парой, но мы даже не подобрались к этому статусу. И я не понимаю, чего он добивается. Ревности?

– Разве в наш договор не входит полная свобода? Мы можем встречаться с кем хотим. Или я что-то упускаю?

– Ты делаешь то, что я говорю, – неожиданно зло шипит он, прищурившись. – Увижу тебя с кем-нибудь, пожалеешь.

– Да как ты…

– Ваш заказ, – не дает мне закончить официант, ставя перед нами блюда. – Приятного аппетита.

– Ешь, и поехали, – отдает очередной приказ Мирзоев, которому я беспрекословно следую. В конце концов, моя еда важнее, чем бесполезные ссоры с ним. А что до других парней, откуда мне взять на них время?

* * *

– Я думал, люди давно делают это через приложение, – комментирует мажор, когда мы доезжаем до нужного мне адреса. – Домой доедешь на такси, – сует он мне очередную партию хрустящих купюр. – И на работу не выходишь, поняла меня? Я проверю: и такси, и работу.

– Какая тебе разница?! – не понимаю я.

– И слушаешься беспрекословно, не задавая глупых вопросов, – отрезает он, всё еще пребывая в том ужасном настроении, что нашло на него после ухода Розы.

– Слушаюсь, хозяин, – язвлю я, зло выхватывая из его рук купюры и вылетая из машины.

Правда, позже, когда стою в бесконечной очереди, понимание того, что злюсь я на саму себя и свою беспомощность, накатывает вулканом. На горизонте маячит беспросветное будущее, и Мирзоев лишь отдушина, чтобы выпустить свое недовольство этим несправедливо устроенным миром.

В голову вновь приходит идея позвонить отцу. Если мама узнает, мне знатно влетит, но эта мысль просто не оставляет меня в покое. Неужели отцу всё равно? Мы ведь с Сашкой его дети! Он должен заботиться о нас наравне с мамой! То, что он бросил маму, не значит, что и нас может вычеркнуть из своей жизни!

– Девушка, не задерживайте очередь! – пихает меня в спину вредная старушка, вырывая из тяжелых мыслей. Извиняюсь и расплачиваюсь сразу за два месяца, так как благодаря мажору могу себе это позволить. Маме, конечно же, не скажу, ведь не объяснишь же ей происхождение своего заработка.

Беру квитанцию и присаживаюсь на хлипкий стул, чтобы аккуратно свернуть и положить в рюкзак, когда внезапно осознаю, что даже не знаю, сколько дал мне за сегодня Мирзоев.

Достаю со злостью смятые бумажки и понимаю, что держу в руках целых двадцать пять тысяч! Моя месячная зарплата на кассе, собранная за один день! И за что? За поцелуй, завтрак и вкусный дорогущий обед? Сижу, сжимая в руках красные купюры, и ощущаю себя грязной. Продажной. И хуже всего то, что происходящее сегодня не было для меня наказанием.

* * *

– Я оставил вам квартиру, когда уходил! Что еще вы от меня хотите? – недовольно спрашивает отец, когда я, сказав маме, что иду на смену в магазин, звоню ему. Я весь вечер набиралась храбрости для этого. Долго гуляла в соседнем дворе, прежде чем набрать его номер. И хотя я не ждала ничего хорошего, боль и разочарование всё равно прострелили мое глупое сердце. – Я сам едва выживаю! Мне приходится платить за квартиру, еду, я уже молчу обо всем остальном и…

Дальше я не слушаю. Просто отключаюсь, понимая, что не дождусь того, чего жаждала, звоня ему.

Наверное, это и становится переломным моментом, когда я решаюсь на отчаянный шаг. Ведь в глубине души я прекрасно знаю, что нужно Мирзоеву и за что он готов платить. Если уж за день со мной он вывалил четверть сотки, то сколько заплатит за ночь?

* * *

Когда ночью отхожу ко сну и лежу на свой продавленной раскладушке, на телефон падает СМС. Нажимаю на всплывшее облачко, не представляя, кто мне написал.

«Как насчет пожелать мне спокойной ночи?»

Чертов мажор решил занять каждую минуту моего времени, а я надеялась, что уж дома-то избавлена от его общества. Раздавленная разговором с отцом, не испытываю абсолютно никакого желания вступать в переписку с Мирзоевым. Просто тупо смотрю в экран с глупой надеждой, что СМС исчезнет. Но нет, чудес в моей жизни давно не случалось.

Телефон светится в темноте, и я юркаю под одеяло, чтобы накрыться с головой. Мои уже спят, не хочу их разбудить. Странное волнение накатывает штормовой волной. Мажор не может меня видеть, но я ощущаю его присутствие, вспоминаю запах, память подбрасывает мне яркие картинки помимо моей воли.

Может, будет проще и безопаснее предложить ему себя по телефону? Но, блин, я никогда ничего подобного не делала. Как это происходит? Почему у других всё так просто, а я вечно усложняю? Ведь он же не будет против. Ведь не будет? Вряд ли рассмеется в лицо и откажется. А вдруг?

«Я жду. Или тебе нужно финансовое подкрепление?»

Вместе с СМС на мой счет падает уведомление из банка. Пять тысяч рублей. Да черт побери! Этот парень – настоящий псих. Сталкер, который начинает меня пугать.