Противостояние эльфов - Мира Ризман

— это слишком опасно», — Голос посла-полукровки пронёсся в голове Ренисы, словно наяву, заставив на миг замереть на месте и вспомнить танец и то, что за ним последовало. «Нет! Это никак не мог быть Данье! — отгоняя незваные мысли, подумала она, но слова прочно засели в мозгу, как и внезапный любезный поцелуй. — Он же эльф, пусть и наполовину, а эльфы ненавидят нагов!» — пыталась урезонить свою разыгравшуюся фантазию Рениса. Шагнув, наконец, в кабинет, она остановилась.

— Поставь на подоконник, — велел Рош, не отрываясь от письма.

Рениса тихо вздохнула. Хорошо, что отец не стал поднимать на неё глаз, и потому не смог заметить охватившего всё её тело волнения. «Как оправдываться, если подарок и в самом деле от эльфа-полукровки?» — с ужасом подумала она. Если подобное всплывёт, отец точно её выгонит из Дворца! Одного позора с эльфами ему уже хватило. Некогда ходили омерзительные слухи, что у её старшей сестры роман с эльфийским принцем, но Рена — Величайшая Жрица, исполнившая Танец Мира, и после такого события, всё прочее меркло в глазах закостенелого нагского общества. Ей же, Ренисе, едва ли простят даже тот любезный танец. И нарочито пренебрежительное поведение Рэла это только подтверждало. Подскочив к окну, Рениса поставила коробку и, с тоской прощаясь с её содержимым, краем глаза заметила, как мелькнула среди низкорослых туй светловолосая шевелюра. Сердца резко вздрогнули, заставив отшатнуться вглубь комнаты. «О Полоз, какая же я дура! — мысленно обругала себя Рениса. — С чего бы вдруг помощнику посла демонов ходить под окнами моего отца?» И всё же ей было тревожно, и одни нелепые догадки сменялись другими.

— Простите, отец, могу я ненадолго выйти в парк? — не удержалась она от просьбы.

Рош прошёлся по ней тяжёлым оценивающим взглядом.

— Ты уверена, что тебе нечего мне рассказать?

— Пока нет, — нервно сглотнув, торопливо ответила Рениса. — Но я только что увидела под окном кое-что подозрительное…

— Под моим окном? — Губы Роша изогнулись в насмешливой улыбке. — Ну хорошо, только, будь добра, смени облик. Пока многочисленная бэрлокская знать не покинет Дворец, гулять в одиночестве не стоит…

— Я поняла, — Рениса отрывисто кивнула и стремительно покинула кабинет. Она решила не переодеваться, только скинула фартук, в котором мыла посуду. Почти моментально сменив облик, юркнула в небольшую нишу. Ей нужно было проверить. Просто проверить. Ничего больше. Она даже не будет с ним разговаривать. Ещё чего! Теперь это дело Рэла, вот пусть и разбирается. Рениса и сама не могла взять в толк, зачем и для чего она сорвалась в погоню за призраком. Это был какой-то неконтролируемый порыв, которому она тщетно искала оправдания.

«Что-то делать лучше, чем ходить по комнате и заламывать руки!» — твердила она себе, скользя в тени широких коридоров. Вот только, наконец, выбравшись из Дворца и шмыгнув в колючие кусты, совсем растерялась. Куда ей теперь ползти? Даже если Данье и проходил мимо их окон, то куда он направлялся и где сейчас? Не слишком ли безрассудно она понеслась в сад, ни в чём толком не разобравшись? Окончательно запутавшись, Рениса доверилась змеиному чутью и принюхалась. Тошнотворный цветочный аромат едва улавливался среди ярких и насыщенных запахов осеннего парка. И едва ощутив его, в сердцах стало совсем неспокойно. Эльфийский запах будоражил сознание, рождая сотни незваных мыслей. Он всё-таки был здесь! В самом деле! Ей не показалось! Рениса спешно последовала за почти растворившимся ароматом, всё больше удаляясь от Дворца. В ней проснулся охотничий инстинкт, требовавший непременно догнать эльфа-полукровку. И, словно в награду за её намерение, запах становился всё чётче и ярче. Он стал почти непереносим, когда вдруг Рениса уткнулась мордой в невидимый барьер.

«Проклятье Полоза! Неужели я так далеко забралась?» — разочарованно осознала она, застыв в нерешительности. Барьер окружал Дворец вместо забора и служил лучшей защитой от внезапных нападений. Демоны огородили им весь парк и часть моря, оставив лишь узкую полоску, куда-то с трудом мог втиснуться небольшой торговый корабль. И потому тем, кто приплывал во Дворец, приходилось оставшуюся часть пути преодолевать на шлюпке. Та же проблема ждала в небе драконов и эльфийские воздушные корабли. Небесный причал, устроенный на главной башне Дворца, больше напоминал жердь для куриного насеста и едва позволял приземлиться драконьему подростку. Тем же, кто был крупнее, надлежало путешествовать через Врата и особые магические переносные плиты. Последние имелись на каждом этаже посольских миссий, что позволяло отследить всех пребывающих и отбывающих. Ещё никому не удавалось проникнуть во Дворец незамеченным! Разве что великим агни, умеющим растворяться в воздухе и так же возникать из ниоткуда в самых удивительных местах. Мысль о демонах заставило Ренису вновь принюхаться. Эльфийский аромат стремительно истончался, и к нему уже примешивались прочие запахи. Лесной травы, гнилой листвы и плесневелой почвы. Но вместе с тем чуткий нюх Ренисы вдруг различил и прогорклый смрадный запах, присущий бэрлокцам. Увлёкшись новой целью, она проползла вдоль барьера с десяток драконьих хвостов, пока не врезалась в старинные кованые ворота. Удушающий аромат буквально сводил с ума, толкая на безумство. Рениса дёрнулась было прочь, но хищное любопытство и инстинкт толкнули её навстречу неизвестности. Скользнув в узкий проём, она вдруг ощутила неприятное покалывание, которое вскоре усилилось настолько, что кожу буквально жгло изнутри. Не в силах отступить или протиснуться дальше, Рениса оказалась скованна этой жуткой болью. А затем, когда терпеть стало уже непереносимо, тело начало не менее болезненную трансформацию, возвращая человеческий облик. Едва вместо хвоста появились ноги, а чешую заменила гладкая кожа, отвратительное жжение прекратилось, и Рениса смогла сделать шаг.

Она с удивлением замерла, оглядывая незнакомое место. Под ногами блестели металлом плиты вампирской стали (причина недавней боли, ведь вампирская сталь ослабляла даже природную магию вроде оборота или уменьшения размера). Вокруг дикие колючие заросли терновника, сквозь которые узкой лентой вилась едва различимая тропинка. Рениса начала осторожно красться, каждый раз останавливаясь и прислушиваясь. В человеческом облике она уже не могла похвастаться уникальным обонянием, и приходилось полагаться на другие органы чувств. Заросли понемногу расступались, а тропинка заметно расширилась, позволяя ускорить шаг. Вскоре до Ренисы долетели мужские голоса. Вдали показалась древняя полуразрушенная беседка. В покрытой мхом черепичной крыше зияли дыры и мелкие кустарники, сумевшие угнездиться на приличной высоте. Колонны потрескались и начали крошиться, как и балюстрада, чудом уцелевшая лишь с одного края. Того самого, где и обнаружились люди. Двое мужчин, один высокий и худой шатен, второй чуть ниже, но более плечистый и с рыжими волосами устроились на плоских камнях и, посмеиваясь, что-то оживлённо обсуждали. Судя