Не говори ни слова - Сандра Браун

Но еще отвратительнее, чем внезапная холодность Дрейка, были его зазнайство, заносчивость и тщеславная уверенность в собственной неповторимости. Конечно, сказала себе Лори, Дрейк привык, что женщины буквально пресмыкаются перед ним в надежде на взгляд, прикосновение или улыбку, но его это не извиняет. Совершенно не извиняет!..

Ну и черт с ним, угрюмо подумала она, зарывшись головой в подушку. Обойдемся. В конце концов, не это главное. Главным, напомнила она себе, была судьба девочки и в какой-то мере ее собственная судьба. Обучение Дженнифер было делом далеко не простым, оно могло потребовать годы и годы нелегкого труда, и Лори прекрасно понимала: чтобы добиться хотя бы небольшого успеха, ей придется приложить все свои силы и все внимание. В таких условиях любые отношения с мужчиной могли стать серьезной помехой, а раз так, она должна забыть о Дрейке, о его самомнении и его «чисто физиологическом интересе». Она должна забыть и о его волосах, которые сверкали и переливались живым серебром, о его изумрудно-зеленых глазах, о густых темных ресницах, о его сильном, подтянутом теле, о его руках…

Беспокойно перевернувшись на другой бок, Лори постаралась не думать о том, что ее сердце снова бьется слишком часто. Теперь она вспоминала его губы – как они прижимались к ее губам и как это было приятно. Лори совершенно машинально поднесла ко рту пальцы и прикоснулась к губам, которые все еще приятно побаливали после яростных атак Дрейка, а потом провела рукой за ухом – в том месте, которое еще помнило щекочущую ласку его усов.

Приглушенно застонав, Лори повернулась на живот. Все ее тело, а не только губы, требовало ласки, любви, но она была не готова себе в этом признаться. И точно так же Лори боялась признаться себе, что ее неудержимо влечет к Дрейку Ривингтону.

– Дженнифер! Дженнифер!!

Льняные кудри качнулись и подпрыгнули, когда девочка повернула голову в направлении источника звуков, которые она услышала и в которых узнала собственное имя. Слуховой аппарат за ее крошечным ухом – небольшой, но современный и мощный – был надежно скрыт блестящими, мягкими волосами.

– Возьми салфетку, – показала знаками Лори и, улыбнувшись, спросила: – Нравится?

– Да, – просигналила девочка, а потом попыталась повторить короткое слово вслух.

Лори, Дрейк и Дженнифер сидели в кофейне в аэропорту «Ла Гуардия», дожидаясь, пока объявят посадку на рейс до Альбукерке. Девочка с воодушевлением уплетала большую порцию ванильного мороженого, а ее отец и Лори внимательно, но незаметно за ней наблюдали. Наконец Дрейк сказал:

– За эти две недели Дженнифер очень изменилась. Прогресс просто невероятный! Как вы этого добились, Лори?

Когда он произнес ее имя, Лори показалось, что у нее в душе все переворачивается, но она постаралась скрыть свои чувства.

– Дженнифер быстро учится, – ответила она, обойдя молчанием вопрос о своих методах, в которых, впрочем, не было ничего особенного: просто внимание, забота и терпение. Очень, очень много терпения. Сейчас, впрочем, Лори думала не о трудностях, которые она уже преодолела и которые им с Дженнифер еще предстояло преодолеть, а о своем отъезде из Нью-Йорка. Этот отъезд означал, что она не увидит Дрейка еще очень долго, а ей хотелось видеть его как можно чаще, пусть даже их встречи будут чисто деловыми. За две с небольшим недели, прошедшие с того вечера, когда он целовал ее на площадке перед дверью ее собственной квартиры, они встречались всего несколько раз, чтобы обсудить кое-какие практические вопросы, связанные с жизнью в Нью-Мексико. И хотя Лори очень старалась придать этим встречам чисто формальный характер (и преуспела в этом), каждая из них была для нее драгоценна.

Но сейчас все проблемы были решены, и ей не оставалось ничего другого, кроме как поддерживать с Дрейком светскую беседу, по крайней мере, до тех пор, пока они с девочкой не окажутся на борту самолета. Конечно, она могла просто молчать, но это было бы невыносимо.

– Не забудьте, что́ я вам говорила, – напомнила Лори. – Не ожидайте от Дженнифер слишком многого.

– Не буду, – пообещал он.

– Обязательно будете! – возразила Лори и рассмеялась, а он душевно и тепло улыбнулся в ответ.

Да, две недели пролетели очень быстро, но за это время Дрейк успел сделать удивительно много. Он полностью оплатил ей аренду квартиры за все три месяца, остававшиеся до конца срока действия договора, купил билеты на самый удобный рейс, а также позаботился о том, чтобы дом в Нью-Мексико был как следует подготовлен к их приезду. О ходе этой подготовки он регулярно сообщал Лори при встречах или по телефону.

Теплую зимнюю одежду для себя и для Дженнифер Лори приготовила и отправила заранее (точнее, отправил Дрейк), поэтому сейчас она везла с собой всего пару чемоданов с летними вещами и бельем. Почтовым рейсом отправились книги, учебники, наглядные пособия, а также кое-какие мелочи, в основном безделушки, с которыми ей жалко было расстаться. Немногочисленную кухонную утварь и посуду Лори продала или раздарила друзьям. Дрейк говорил, что в его доме в Нью-Мексико есть все необходимое, включая кастрюльки и столовые приборы, поэтому бытовые вопросы ее не беспокоили. Волновалась Лори только о том, как на новом месте пойдет обучение девочки. Чтобы все было так, как Лори планировала, она должна создать для Дженнифер уютную домашнюю атмосферу, а это непросто хотя бы потому, что у нее никогда не было собственных детей. Она, впрочем, надеялась, что ей помогут воспоминания о ее собственной жизни с родителями в Небраске.

Марте Норвуд было жаль отпускать Лори, которую она считала одной из своих лучших сотрудниц. Ей, однако, было совершенно очевидно, что Лори лучше, чем кто бы то ни было, подходит для индивидуальных занятий с таким сложным ребенком, как Дженнифер. Понимала Марта и то, что девочке необходимо особое внимание, поэтому она только пожелала Лори удачи и всяческих успехов. От занятий Марта ее освободила, заменив другой преподавательницей, чтобы Лори могла спокойно подготовиться к отъезду. Но Лори была далеко не спокойна, ведь ей приходилось беседовать с Дрейком по телефону, решать разные вопросы, даже встречаться с ним лично. Сама она очень старалась говорить с ним только о девочке и о различных аспектах жизни в Уисперсе, но Дрейк отнюдь не чувствовал себя обязанным придерживаться строго деловых рамок. Он и не придерживался. На первой же их встрече, которая состоялась через день после памятного поцелуя, он взял ее за руки и негромко проговорил:

– Послушайте, Лори, насчет того, что произошло позавчера…

– Не нужно ничего объяснять, Дрейк, – сухо ответила она, отнимая у него руки. – Мы оба немного забылись, только и всего. Прошу вас, давайте не будем больше говорить об этом.

При этих ее словах взгляд Дрейка стал колючим и жестким, а морщинки в уголках губ обозначились резче, однако он ничего не сказал. Лори, однако, заметила, что начиная с этого момента Дрейк стал вести себя почти так же сдержанно, как она. Больше он к ней не прикасался, и только раз, когда они переходили оживленную улицу на Манхэттене, Дрейк взял ее под руку, но, как только они ступили на противоположный тротуар, сразу отпустил.