Послевкусие любви - Мария Александровна Волкова

стояли две огромные 30-ти литровые бутылки: такой объем называется «Мельхиседек». По правую руку от меня было Шато О-Брион, а по левую – Шато Марго, и обе бутылки требовали, чтобы я выбрала только одну из них и тут же выпила, а я не знала, какую выбрать! Они ведь обе хороши, да и пить я совсем не собиралась. Вместо этого моя голова лихорадочно пыталась просчитать стоимость каждой из них. Зачем пить, если на этом можно заработать? Количество нулей не вмещалось в моем сознании. Я проснулась в холодном поту, было два часа ночи. Впервые в жизни винные бутылки мне снятся в кошмарах, какой ужас!

Встав с кровати, я распахнула окно в своей комнате и, выйдя на французский балкончик, принялась с жадностью вдыхать свежий воздух. Прохладный ветерок приятно обдувал мои волосы, скользил по ночной рубашке и успокаивал нервы. На улице стоял сладкий аромат свежей травы. Когда мое сердцебиение наконец-то нормализовалось и мне снова стало хорошо, я огляделась по сторонам. Странно, но с другого крыла дома доносился тусклый свет. Если мне не изменяет память, то там располагалась спальня месье и мадам Бонне – они уже вернулись? Поздно ночью? Но их машины перед домом нигде не было. Недолго раздумывая, я вышла в коридор и медленно направилась к их комнате. Мне почему-то было тревожно. В каком они находятся сейчас состоянии? Черт! Я даже забыла надеть тапочки и накинуть на себя халат. Немного съежившись и обхватив себя за талию, я осторожно переступала по холодному полу.

К моему удивлению, дверь в их спальню была приоткрыта. Значит, они все же вернулись, а я даже не услышала, как они это сделали. Затем украдкой заглянула в комнату – там было темно, но я почему-то все равно решила войти внутрь. Кровать была аккуратно застелена, окна плотно зашторены, ни единого намека на приезд Мадам и Месье Бонне. Откуда же тогда доносился свет? И вдруг моему взору предстало нечто невероятное. Возле огромного старинного зеркала, висевшего в самом углу спальни, стояло странное существо небольшого расточка и, держа в руках подсвечник с одной догорающей свечкой, внимательно себя изучало. Оно было одето в длинное белое платье, голову прикрывала тонкая фата. У меня тотчас же участился пульс и пересохло во рту, а сердце забилось так сильно и громко, что аж в ушах стало отдавать. Я мгновенно похолодела от ужаса. Существо неожиданно обернулось ко мне и, подняв фату, удивленно вперилось в меня взглядом, а я, в свою очередь, в него! Черные накрашенные глаза, мертвецки-бледная кожа и красные как кровь губы. Да это же бабуля Ниннет!

– Полина!? Ты не спишь? – произнесло существо. – А мне вот портниха платье перешила! Нравится?

В этот момент я должна была бы закричать, завопить от ужаса, но вместо этого лишь молча, как рыба хватала ртом воздух, а затем, закатив глаза, отключилась.

* * *

Когда я очнулась, то обнаружила себя лежащей на диване в гостиной. Расплывчатые образы стали принимать четкие очертания. Возле меня стояли Камилла, Люка и бабуля Ниннет все в том же платье, с красными губами, криво подведенными стрелками на глазах и бледным напудренным лицом. В этот раз я решила себя не сдерживать и тут же завопила, затем ловко перепрыгнула через диван, все еще продолжая верещать. Что ж, диафрагма у меня хорошо работает, это радует!

– Вы видите это? Или ее вижу только я? Предупреждаю, я ходила в детстве на карате – меня даже тренер побаивался, и еще я умею кусаться, больно! – и я перевела бешеный взгляд на Камиллу.

– Полина, пожалуйста, успокойся! – глубоко вздохнув, произнесла она, – Мы тоже ее видим. Это бабуля Ниннет! – и она бросила на нее укоризненный взгляд. – Что ты делала в спальне родителей? Мы же договорились, что ты будешь тихонечко сидеть на чердаке и дожидаться моей команды!

– Портниха перешила мое любимое свадебное платье, десять лет назад я была немного плотнее! – оправдывалась бабуля Ниннет. – Самое обидное, что за это время у меня еще и грудь сдулась, – и она с грустью покачала головой. – Я же должна была его примерить, а на чердаке нет зеркала! Откуда мне было знать, что у Полины бессонница!

– Так значит, вы живы? – проблеяла я. – И были живы все это время?

– А что, есть сомнения? – удивленно спросила бабуля Ниннет как ни в чем не бывало и продолжила ощупывать свою грудь через платье.

– То есть, – я сделала резкую паузу, прокручивая в своей голове информацию, полученную за последнюю минуту, – совсем-совсем не умирали? Ни капельки?

– Ну, если не считать смерть, которая постигла мою женскую гордость – мой бюст, – то нет! – всхлипнула она. – Какой ужас, надо будет подложить туда подплечники от платья! – и бабуля Ниннет закатила глаза от негодования.

– И зачем тогда весь этот маскарад? – расправив плечи, решительно спросила я.

Все трое переглянулись между собой, но никто не решался дать мне внятный ответ.

– Ну, мы хотели таким образом помирить тебя и Адриана, – потупив глаза, наконец-то вымолвила Камилла.

– Помирить? Сообщив мне, что бабуля Ниннет сыграла в ящик? Это так вы собирались нас помирить? – и я издала несвойственный мне истеричный смешок.

– Но ведь иначе ты не хотела приезжать! Я понимаю, у тебя в Москве очень много работы, но и про личную жизнь не стоит забывать! Вот у нас и появился хитроумный план напомнить тебе о скоротечности этой жизни. Завтра, кстати, должен приехать и сам Адриан. Вы быстренько помирились бы, и мы обязательно сообщили бы тебе, что с бабулей все в порядке!

– Но ведь это плохой знак – притворяться мертвой! – сказала я, обратившись к ней.

– А я не суеверная! – тут же ответила бабуля Ниннет, махнув рукой.

– Даже я так никогда не врала за всю свою жизнь! Как вы могли так поступить со мной?!

– Нам было, у кого поучиться, – неуклюже улыбнувшись, ответила Камилла, – Полина, да ладно тебе! Ты и не такое вытворяла!

– Дорогая, ты делаешь ошибки моей молодости, отвергая Адриана, и я хотела лишь показать тебе, к чему это может привести, – пояснила бабуля Ниннет. – Ты всегда восхищалась тем количеством браков, которые были у меня, но имеет ли это значение, когда осознаешь, что рядом все это время оказывались совсем не те мужчины! Наша цель была благородной: помирить вас, во чтобы то ни стало, но план, к сожалению, провалился!

В негодовании я вышла из своего укрытия и направилась к лестнице, бурча себе что-то под нос.

– Я-то уж думала, что у меня крыша поехала,