Игра в кости - Александр Лонс

Юки-онна — персонаж японского фольклора. Описывается совершенно белой, почти прозрачной, словно изо льда, и очень красивой. Ходит неторопливо, изящно, появляется чаще в сумерках или ночью во время снегопада, в метель, особенно в первые дни Нового года. При том она может объявиться в любом месте, где идёт снег, её видели даже в крупных городах. «Умереть насильственной смертью» и «жениться на Юки-онна» во многих областях Японии — синонимы. В японском фольклоре есть истории про то, как Юки-онна является обычному мужчине, и после этого к нему приходит очень красивая девушка, которая затем становится его женой. Она заботится о нем, рожает от него детей, вместе с мужем воспитывает их. Если невзначай муж узнает, что его супруга на самом деле Юки-онна, то ей приходится навсегда покинуть его, иначе…

Тут в дверь постучали, и дочитать я не успел. Помня о запрете на трогание вещей, поставил книжку на место и открыл дверь.

— Да, еще одно, — скороговоркой изрек сосед. — Живу тут редко, летом на даче в основном, так что давай всё решим сейчас, вечера ждать не будем, а то скоро уезжаю.

— Скорее всего, пробуду у вас недели три-четыре. Как получится.

— Ладно. Тогда заплати за четыре недели вперед, а там видно будет. Если заплатишь еще тыщу, расскажу, где на кухне спрятана кофемолка, турка и банка аравийского кофе. Сам не найдешь. Еще о почтовом ящике надо сказать. Выгребать не забудь, а то переполнится. Всё, что достанешь, складывай в эту картонку, — мужик показал на коробку из-под водки, что стояла в коридоре справа от входа. — Если надумаешь остаться подольше, позвонишь. Давал свой телефон?

Расплатившись с соседом, я записал его телефон, запер за ним дверь и занялся компьютером. Без особых надежд воткнул вилку в розетку и вдавил самую крупную кнопку на лицевой панели системного блока. К величайшему моему удивлению всё заработало! При включении внутри заурчало, загудело, пискнул встроенный динамик, по экрану лениво проползли латинские буквы с арабскими цифрами, и после вялых хрипов и шелестов, издаваемых дисководами, появились синенькая таблица — «Norton Commander». Так. Здравствуй старый MS-DOS три точка один, давно не виделись! Лет, наверное, двадцать уже. Или больше? И как, спрашивается, с таким работать? Обычно беру с собой ноутбук, без которого никуда. Там и Интернет можно поймать, все нужные проги имеются, а теперь что? Флешка в кармане казалась совершенно бесполезным предметом. Если только… ладно, выкручусь как-нибудь. Что тут у них есть… ага, косые флопы, диск на сорок мегабайт и одномегабайтная оперативка. На диске, забитом какими-то раритетными игрушками, оказалось два текстовых редактора: «Лексикон» и «ChiWriter». Кроме того, обнаружился отдельно запускаемый русификатор «Альфа». Надо же, какая древность. Умереть не встать!

Напрягала необходимость утрясать некоторые дела, но даже она, необходимость эта, перешла на второй план, как только возникла проблема отсутствия вещей. В жизни каждого мужика временами бывает период, когда носки проще купить, чем грязные стирать. Вот типа того и случилось, с той лишь разницей, что у меня имелась всего одна пара носков. Та, что на ногах.

Ненавижу покупать одежду. Не только сам процесс, но и весь поход по торговым точкам неприятен. Вызывает уныние и досаду. Ничего не нравится, ничего не подходит, у меня полностью отсутствует вкус и чувство стиля. Примерка — серьезное гнетущее испытание, почти пытка. Ненавижу, когда оказывается что-то подходящее, но чужого размера. Коротко, мало, или велико. Терпеть не могу продавцов, что вечно врут, лишь бы впарить свой залежалый товар. Вообще-то новая одежда мне не нужна, шкаф ломится от барахла в очень неплохом состоянии. Но шкаф ломится там, в Москве, а тут в Петербурге ничего нет, кроме, разве что, надетого на тело.

Вообще, приобретение шмотья — целая философия. По-моему, закупка одежды весьма сомнительное времяпрепровождение для типа вроде меня. Это личное мнение, ни на что не претендующее. Но как быть, если жизнь заставляет, а приезжая в магазин, хожу там ничего не покупая, и дела мои обстоят печально. Да, все будто бы по моде, а не нравится вот. Что делать? Размеров своих никогда не помню, посещать примерочные, где приходится снимать штаны и куда постоянно кто-то заглядывает, напряжно. С носками и трусами, правда, проще — с трикотажем вообще всё проще. Да и не так уж мне важны характеристики трусов-носок-маек. Лишь бы удобно.

Итак, за носками, трусами и майками пришлось отправиться на «Апрашку».

Доехал на метро до Невского проспекта, прошел мимо сверкающего дорогими витринами Гостиного двора, миновал перекресток и попал в иной мир.

Лишь новорожденный петербуржец, лощеный турист или случайно приезжий пафосный «масквич» не знает наименования «Апрашка» — питерское название торговых рядов Апраксина двора. Такой же топоним, как Балты — для Балтийского вокзала; Финбан — для Финляндского; Грибанал — для «станции метро Канал Грибоедова», она же — Гостиный двор. Апрашка — самый дешевый рынок города. В центре, на Садовой, в двух шагах от своего антипода — Гостиного двора. Квартал, ограниченный улицей Ломоносова, набережной Фонтанки, Апраксиным переулком и Садовой, включает несколько зданий, которые, за исключением пары домов по набережной, образуют комплекс «Апраксин двор с Мариинским рынком». Достопримечательность местного значения.

Лишь совсем недавно узнал интересную историю этого места. Дело в том, что вплоть до революции Апраксин двор разделялся на Мариинский рынок и Александровскую линию. Собственно Мариинский рынок занимал северную часть Апраксина двора вдоль Чернышева переулка, частично выходя на Садовую улицу, Александровская же линия шла вдоль Садовой до Апраксина переулка. Помещения и линии Апраксина двора с незапамятных времен употреблялись как торговые. Еще при царе-батюшке рынок слыл одним из крупнейших в Европе. Шли годы, войны, революции. Сменялись названия улиц, да и самого города, но до сего дня на Апрашке течёт непрерывная торговля всяким разным товаром. Подавляющее большинство торговцев — выходцы из стран «ближнего зарубежья», вернее — СНГ, поскольку самым ближним зарубежьем для Питера всё-таки является Финляндия и Эстония со своим Евросоюзом. Хотя срок аренды во многих павильонах давно истек, жизнь здесь бьет ключом. Тут, заманивая «сверхнизкими» ценами, бойко торгуют «одноразовыми» трусами, носками и недорогими майками наши «братья» из теплых стран. Большинство из «братьев», приехав сюда на работу, ни разу не покидали стен рынка, и понятия не имеют, что такое Эрмитаж или Русский музей. Многие петербуржцы полагают, что пора бы уж и прекратить этот исторический памятник культуры в центре Северной столицы. Довольно давно городские власти приняли постановление о выносе торговли куда подальше, с глаз долой. Причём, здание нового рынка даже выстроено и кем-то уже освоено, но жизнь Апрашки не прерывалась ни на миг, и что въехало в новое помещение — тайна сия велика есть. В какой-то момент власти попытались наложить запрет хотя бы на уличную торговлю, однако это удалось лишь временно и частично. Апрашка стала близкой родственницей московского Черкизона, что с две тысячи первого года неоднократно пытались прикрыть, но сумели лишь через восемь лет, да и то не окончательно. Видимо, время Апрашки еще не настало. Ясно только одно — если когда-нибудь здесь, согласно проекту, появятся гостиницы, элитное жилье, бутики, рестораны и кинотеатры, с дешевой одеждой в Питере будет покончено. Навсегда.