«Школа волшебства» и другие истории - Михаэль Андреас Гельмут Энде

Леночка, пожав плечами, растерянно промолчала.

– Разумеется, – прибавила фея, – ты должна принять решение незамедлительно, потому что с известного тебе момента прошло уже слишком много времени, чтобы можно было начать всё сначала. Кто зашёл слишком далеко, вынужден идти дальше. В жизни часто так бывает. Ты меня понимаешь? Но, возможно, ты как раз и хотела бы идти прежней дорогой? Тебе достаточно только сказать об этом, дитя моё.

Леночка вопросительно посмотрела на фею, не зная, что выбрать.

– О, я не собираюсь решать за тебя, моя милая, – заверила её Франциска Фрагецайхен. – Ты должна поступить так, как считаешь нужным. Я лишь хотела честно предупредить тебя о последствиях. Понимаешь меня?

– Да, – ответила Леночка и шумно сглотнула. – А другой выход есть?

– Другой, – протянула фея, загадочно взглянув на девочку, – тебе, боюсь, не понравится. Более того, ты можешь сильно расстроиться. Не думаю, что это вообще тебя заинтересует.

– И всё же, пожалуйста, расскажите, – попросила Леночка.

– Итак, – начала фея, – я могла бы прямо сейчас перевести стрелки часов назад и вернуться к нашей первой встрече, то есть, строго говоря, к той самой минуте, когда ты ещё не положила сахар в чашки своих родителей. Для них всё выглядело бы так, словно вообще ничего не случилось. Фотографию ты, разумеется, тоже не сделала бы. И об этой истории, таким образом, даже воспоминания бы не осталось. Только ты одна знала бы, что произошло или, вернее, могло произойти, поскольку в это мгновение и для тебя самой всё опять стало бы будущим. Понимаешь? И ты могла бы принять другое решение и не бросать сахар в чай.

– Правда? – спросила Леночка. – Это возможно?

– Несомненно, – ответила фея, – но тут есть одна небольшая загвоздка, без которой при всём желании не обойтись в подобного рода историях. Я ведь с самого начала предупреждала тебя, что вторая консультация будет стоить дорого.

Франциска Фрагецайхен задумчиво барабанила двенадцатью пальцами по столу.

– И в чём же заключается загвоздка? – поинтересовалась Леночка.

– В том, – фея многозначительно подняла брови, – что тебе самой пришлось бы съесть оба кусочка сахара, причём немедленно. Это единственный выход из создавшегося положения.

– А не могла бы я их просто выбросить?

– Нет, к сожалению, дитя моё. Бесполезно. Они в любом случае попадут к тому, кому были предназначены. Даже если зашвырнуть их за сто тысяч километров в море, они в тот же миг, как от них избавишься, снова окажутся в чашках твоих родителей. Это ведь не обычные кусочки сахара. Понимаешь?

– Да, но… – запинаясь пролепетала Леночка, – если я их проглочу, со мной произойдёт то же самое, что случилось с папой и мамой. Тогда я сама буду становиться всё меньше и меньше!..

– Безусловно, – ответила фея, – если только…

– Что «если только»?

– Если только, – повторила Франциска Фрагецайхен, – ты не станешь никому прекословить. Тогда с тобой, естественно, ничего не случится. Таковы правила.

– Вот как… – задумчиво протянула Леночка.

Она погрузилась в молчание, и фея тоже не проронила больше ни слова.

Наконец Леночка отрицательно покачала головой:

– Это мне не подходит. Я просто не справлюсь с собой!

– Я уже подумала об этом, – сказала фея. – Следовательно, мы оставляем всё как есть. Впрочем, меня это не касается. Я не собираюсь тебя уговаривать. – Она взглянула на часы: – Осталось ровно десять секунд. Потом уже ничего нельзя будет изменить. Итак, время истекает…

В душе у Леночки происходила чудовищная борьба.

– Подождите! – внезапно закричала она. – Прошу вас, переведите часы назад! Тотчас же, немедленно!

Франциска Фрагецайхен вскочила со стула и указательным пальцем принялась крутить стрелку часов в обратную сторону. И это было последнее, что Леночка успела увидеть.

Она снова услышала этот странный звук – «хлоп!», – как будто из бутылки вынули пробку, и обнаружила себя дома, в гостиной, ровно в ту самую минуту, когда мама пошла на кухню, чтобы принести печенье, а папа отправился в спальню за домашней курткой.

В руке она держала два кусочка сахара, которые доказывали ей, что она не спала и всё произошло на самом деле. Девочка быстро сунула сахар в рот, разжевала и проглотила.

– Леночка, – сказала мать, входя в гостиную, – тебе не следует есть столько сахара. Это вредно для твоих зубов.

– Да, мама, – ответила Леночка.

Отец расположился в своём кресле.

– Я с удовольствием посмотрел бы сейчас «Новости». Никто не возражает?

– Нет, папа, – сказала Леночка.

Родители удивлённо переглянулись.

– Что с тобой, девочка? – спросил отец. – Ты, часом, не захворала?

Леночка отрицательно покачала головой.

– Иди, выпей с нами чашечку чая, – предложила мать, – тебе это будет полезно.

– Спасибо, – согласилась Леночка.

Так отныне и повелось. Жизнь для родителей превратилась в сказку.

– Ребёнок мало-помалу берётся за ум, – говорили они.

Однако подлинной причины произошедшей с дочерью перемены они так и не узнали – это осталось Леночкиной тайной навеки. Ну, во всяком случае, надолго, точнее, до следующей пятницы.

В тот день отец, помнится, сказал:

– Дочка, так дальше продолжаться не может.

– Да, папа, – послушно ответила Леночка.

– Что-то с тобой не в порядке, – вступила в разговор мать. – Ты стала как чужая. Вообще, у меня такое чувство, будто нашу Леночку подменили.

– Любой нормальный ребёнок время от времени вступает в пререкания, – продолжал отец. – У тебя больше нет собственного мнения?

– Нет, папа.

– Нас это очень тревожит, – обеспокоенно проговорила мать. – Ты могла бы, по крайней мере хоть изредка, немного нам противоречить? Только чтобы мы порадовались, что у нас растёт нормальный ребёнок…

Тут Леночка растерялась и уже не знала, как ей быть. Скажи она «нет», это было бы возражением, и возмездие за него последовало бы незамедлительно; но и скажи она «да», пообещай возражать, результат был бы столь же плачевным. Вместо ответа она тихонько заплакала.

– Ради всего святого, – в один голос воскликнули родители, – неужели всё настолько плохо?! Если тебя что-нибудь беспокоит, поделись с нами, девочка. Ты же можешь обо всём нам рассказать!

И тогда Леночка, всхлипывая, поведала родителям историю о фее и о волшебных кусочках сахара.

– Это ни в какие ворота не лезет! – всплеснула руками мама, выслушав дочь. – Какая коварная особа эта фея.

– Точно, – поддержал её отец, – её деятельность должна быть запрещена законом.