Человек огня - Маргарет Роум

Тина, подавив гордость, достала зажигалку и подошла.

— Могу я вам помочь? — холодно осведомилась она, поднося огонь к сигарете сеньоры. Взгляды двух женщин встретились, и в оранжевом отблеске пламени Тина с глубоким смятением прочла в глазах Инес откровенную ненависть. Девушка отпрянула, а Инес со злобным смехом выпустила разделившее их облачко дыма. Инстинкт самосохранения подсказывал Тине держаться подальше от столь неприязненно настроенной особы, но девушка безжалостно напомнила себе, что сначала она обязана выполнить свой долг.

— Сеньора… — начала Тина.

Инес удивленно приподняла бровь.

— Да? — с холодным безразличием откликнулась она.

— Я должна извиниться перед вами, — выпалила Тина, — так как повела себя очень грубо и сожалею об этом.

Инес равнодушно пожала плечами и вновь окинула взглядом мужчин — освободился ли хоть кто-нибудь, чтобы составить ей компанию и развлечь? Однако все как один были заняты разгрузкой, так что бразильянка сердито повернулась к Тине, решив излить досаду на нее.

— Сеньорита Доннелли, — выплюнула она, — надеюсь, вы не думаете, что меня хоть каплю заботят ваши слова? — Горящие черные глаза оглядели Тину от макушки до мысков маленьких запыленных ботинок, и сеньора уничижительным тоном пояснила: — Меня совершенно не трогает болтовня холодной закомплексованной англичанки, настолько боящейся мужчин, что наглухо замыкается в раковину фригидности всякий раз, как к ней проявляют хоть толику внимания!

Презрительный смех Инес звучал еще оскорбительнее слов, и у Тины непроизвольно сжались кулаки, когда до нее дошел смысл сказанного. Фригидная? Закомплексованная? Да знай Инес, что ее слова вызвали в ней, Тине, кардинально противоположные желания и помыслы, все ее самодовольство тотчас бы как ветром сдуло! Девушка аж зубами щелкнула — так хотелось ей кинуться в бой. Никогда в жизни никто не был к Тине так несправедлив и не провоцировал на грубость так часто, пока она не присоединилась к экспедиции. Зато теперь девушка открыла новую грань своей натуры и обнаружила, что за спокойной, миролюбивой внешностью скрывается ни разу не потревоженный за многие годы темперамент — не менее жгучий, чем цвет ее волос. С губ Тины уже рвалась гневная отповедь ядовитым насмешкам Инес, но внезапно совсем рядом, и опять в самый неподходящий момент, послышался голос начальника экспедиции.

— Рад видеть, что вы снова друзья и разрешили между собой все недоразумения, — невпопад прокомментировал он.

Сеньор Вегас возник словно бы ниоткуда, и обе женщины, вздрогнув от неожиданности, повернулись к нему лицом. С явным удовольствием поглядев на Инес, Рамон сосредоточился на все еще залитом краской гнева личике Тины и не отводил глаз, пока девушка не сделала поистине героическую попытку успокоиться в надежде рассеять подозрения, каковые, несомненно, могли зародиться у него в голове. И тут, движимая безошибочным женским инстинктом, Тина сообразила, как ей следует вести игру с бразильянкой, чтобы сеньор окончательно не занес ее в черный список. И девушка с самой милой улыбкой повернулась к Инес, как будто не замечая ее крайнего изумления.

— Мы с сеньорой — достаточно взрослые люди, чтобы уладить свои мелкие разногласия, не беспокоя вас, сеньор. Конечно же мы друзья и за время путешествия, я уверена, окончательно найдем общий язык. Вы согласны, Инес? — обратилась она к ошарашенной противнице.

Наблюдая, как Инес борется со злобой и смятением, Тина получила полновесную награду за все старания.

Не согласиться с девушкой значило бы выставить себя не в лучшем свете перед Рамоном Вегасом, так что бразильянке волей-неволей пришлось спрятать досаду под маской дружелюбия.

Сделав над собой усилие, Инес ответила Тине столь же широкой улыбкой, а ее легкий гортанный смешок окончательно ввел сеньора в заблуждение.

— О да, мы, безусловно, друзья, Рамон! И как ты мог подумать обратное?

Вегас, словно отмахиваясь от докуки, пожал плечами, еще раз удивленно взглянул на источающие патоку и мед лица женщин и, помедлив, выдавил кривую ухмылку.

— В таком случае, — он предложил обеим дамам руку, — позвольте мне показать вам, где вы расположитесь, пока не настало время трапезы.

За ужином Тине все никак не удавалось подавить взвинченность. Победа над Инес прибавила решимости поговорить с человеком, в чью сторону до сих пор она боялась даже смотреть. Пока они сидели у большого лагерного костра, поглощая фантастическое карри, приготовленное Феликсом Крилли (на сей раз он дежурил по кухне), девушка с непринужденным видом участвовала в общей беседе. Разговаривали, впрочем, все, кроме двоих. Тео был удивлен и раздосадован резкой переменой в поведении Тины, а следовательно, и тем, что девушка не уделяла ему привычного внимания. Брэнстон глазам своим не верил, видя, что Тина едва замечает его, но тешил себя мыслью о тайной власти над нею.

Инес тоже была подавлена. Она сидела на обычном месте, рядом с Рамоном Вегасом, с возрастающим гневом наблюдая, как его восхитительно загадочные глаза все чаще и чаще смотрят в сторону Тины. В конце концов бразильянка не вытерпела и, поднявшись, резко бросила всем «спокойной ночи». Расходиться не хотелось, но усталость брала свое, и мужчины потихоньку стали следовать ее примеру, покидая круг у костра и прощаясь до рассвета, пока все не разбрелись на ночлег.

Брэнстон, дуясь, проводил Тину к ее палатке. Но едва девушка отступила на шаг, он вдруг схватил ее за руку и развернул к себе лицом.

— Пожалуйста, Тео, отпусти, ты делаешь мне больно! — возмутилась Тина.

Волна ужаса захлестнула девушку при виде его сверкающих в темноте глаз. Инстинкт самосохранения настойчиво подталкивал к бегству, но, когда Тина попыталась вырваться, Тео сжал ее руки и прильнул мясистым ртом к ее губам. На несколько мгновений девушка оказалась в безжалостных оковах, и только непреодолимое отвращение придало ей достаточно сил, чтобы отвести лицо от жадных губ и вырваться из лап, обвивших тело. Голос Тины звенел от возмущения, когда она гневно предупредила его:

— Не смей дотрагиваться до меня, слышишь?! Попробуй сделать хоть шаг — и я позову на помощь!

Угроза вынудила американца несколько поумерить свой пыл. Физиономию его исказила угрожающая гримаса, а грубый и наглый ответ еще больше напугал Тину.

— Полагаю, ты предпочитаешь мне этого бразильца? Не воображай, будто я не заметил, как ты таращишься на него, когда думаешь, что за тобой не наблюдают, и как загораются твои глаза, когда ты ловишь на себе его взгляд!

Краска смущения залила ее щеки, а попытка возразить выглядела крайне неубедительно.

— Не будь смешным, у тебя просто разыгралось воображение…

— Тогда объясни, — грубо перебил Тео, — почему ты ловишь каждое слова этого бразильца и любое его движение!

Тина лихорадочно придумывала ответ.

— Ты сам сказал мне, — запинаясь, пробормотала она, — что сеньор фактически женат на донье Инес, так зачем бы я стала терять время на мужчину, чье сердце принадлежит другой женщине?