Агент его Величества - Вадим Волобуев

– Моя безопасность – мой длинный кольт. Если тебе что-то не нравится, можешь убираться на все четыре стороны.

Лейтенант побледнел от обиды.

– Что он сказал? – спросил Чихрадзе.

Штейн перевёл.

– Сволочь, ведь знал наверняка, что здесь могут быть грабители, и вешал нам лапшу на уши, – пробормотал грузин.

– Ты думаешь?

– Конечно. Посмотри на него.

Штейн бросил взгляд на возницу.

– Учтите, мы сообщили российскому послу о своём маршруте, и если с нами что случится…

– Далековато будет отсюда ваш посол, – процедил старик, не сводя глаз с дороги.

– Мы под охраной дипломатического статуса, – надменно заметил Штейн. – А вас ждут крупные неприятности. Вы лгали нам, лгали с самого начала. Как вам не стыдно?

– Не учи меня жить, юноша. Если я буду говорить всем правду, то останусь без гроша в кармане.

Один из американцев закашлялся от смеха.

– Ну и мерзавец же ты, Джо.

– Попридержи язык. Я старше тебя в два раза, щенок.

Новое появление бандитов прервало их спор. На этот раз грабители действовали осторожнее – они слезли с лошадей и начали приближаться к дилижансу короткими перебежками, прячась за стволами деревьев. Началась оглушительная стрельба, кругом засвистели пули, послышались крики раненых. Обороняющиеся подстрелили ещё двух разбойников, но и сами не обошлись без потерь – Штейн упал на землю, в его штанине чуть ниже колена зияла дыра. Сказались недостатки дилижанса – он хорошо прикрывал туловище, но оставлял незащищёнными ноги.

– Чёрт возьми, – охнул он. – Давид, кажется, меня задело.

Чихрадзе обернулся и выругался. Старик что-то сказал ему, показывая на лес.

– Ты прав, дед, – ответил грузин. – Надо его оттащить. – Он нагнулся над раненым. – Встать можешь? – Штейн решительно помотал головой. – Тогда хватайся за меня.

Он перекинул руку лейтенанта через свою шею и поволок его к ближайшим деревьям. Вдруг откуда-то из рощи раздался ещё один выстрел, и Штейн, ойкнув, уронил голову на грудь. Чихрадзе вздрогнул. Он увидел, как несколько бандитов, обойдя дилижанс с тыла, прятались за стволами сосен и что-то кричали обороняющимся. Лейтенант обмяк и не подавал признаков жизни.

– Сволочи, мерзавцы, – пробормотал гардемарин сквозь зубы.

Всё ещё держа недвижимого Штейна, он в растерянности обернулся. Его спутники стояли с поднятыми руками, их пистолеты валялись тут же в пыли. Возница что-то сказал ему, кивнув на револьвер в руке. Чихрадзе ещё раз посмотрел на разбойников, целившихся в него из-за деревьев, и нехотя выпустил оружие. Затем осторожно положил на землю бесчувственного лейтенанта. Разбойники вышли из леса, приблизились к дилижансу, окружили его, держа на мушке защитников. Один из них собрал брошенные пистолеты, другой принялся обыскивать раненых. Ещё один подошёл к старику и заговорил с ним, недобро усмехаясь. Возница коротко отвечал, держа руки над головой. Чихрадзе скосил взгляд на Штейна. Тот лежал с опущенными веками и не дышал. «Вот и конец нашему походу», – подумал гардемарин. К нему подошёл бандит, что ранее разговаривал со стариком, и произнёс несколько слов, прищурив глаза. Чихрадзе спокойно посмотрел на него, не опуская взор. Он знал, что сейчас умрёт. Но разбойник вдруг размахнулся и ударил его кулаком в челюсть. Гардемарин упал, почувствовав, как рот его наполнился кровью. Возница что-то быстро залопотал, обращаясь к бандиту. Тот обернулся, затем с некоторым удивлением опять посмотрел на медленно поднимающегося гардемарина. Бросил короткое слово и приподнял брови как бы в знак некой озадаченности. Разбойник, обыскивавший Штейна, издал торжествующий возглас и вытащил у того из-за пазухи толстую пачку долларов. Кинул деньги своему командиру, пошарил ещё немного и извлёк большой конверт из промасленной бумаги, в котором находились карты размещения англо-французских эскадр. Начальник отобрал у него конверт, разодрал его и, достав одну из карт, в недоумении уставился на неё. Затем повернул голову к Чихрадзе. Спросил что-то, гардемарин злобно откликнулся:

– Да, сухопутная крыса, это морские карты. Тебе, остолопу, не понять.

Ответ его, как видно, удовлетворил разбойника. Он свернул карту, засунул её обратно в конверт и медленно подошёл к Чихрадзе. Возница опять что-то сказал, показывая взглядом на гардемарина. Бандит злорадно посмотрел на офицера. Произнёс несколько слов, похлопав его по плечу и ухмыляясь. Затем обошёл дилижанс и не спеша направился по дороге обратно к месту засады. Чихрадзе почувствовал, как в спину его воткнулся ствол револьвера. Приказ был понятен, и он без слов побрёл за разбойником. Обернувшись напоследок, он успел ещё заметить, как один из разбойников оттаскивает тело Штейна в лес, а остальные, смеясь, закуривают папиросы и обыскивают пленных.

Бандит отвёл офицера в лес, где шагах в ста от дороги был оборудован небольшой лагерь. Стояло пять шалашей, меж ними в центре находился потухший очаг. От дерева к дереву тянулись верёвки, на которых сушились портки. Чуть поодаль, привязанные к стволам мохнатых сосен, переступали с ноги на ногу лошади. Их было немало, десятка три, что говорило о значительной численности отряда. Навстречу прибывшим вышло несколько человек. Командир отдал несколько приказаний, разбойники затолкали Чихрадзе в один из шалашей, связали ему ноги и руки. Сквозь дыру в проходе гардемарин видел, как начальник отряда отошёл в сторону и снова достал из конверта русские карты. Это удивило офицера. Неужели люди, промышляющие грабежом, могут заинтересоваться морскими картами? Может, они рассчитывают извлечь из них какую-то выгоду? Тогда у него есть шанс выжить.

Словно в подтверждение этой мысли, со стороны дороги раздались новые выстрелы. Чихрадзе встрепенулся, подумав, что в засаду угодили новые горемыки, но вскоре понял, что это не так. Спустя какое-то время послышался хруст веток, и в лагерь пришли те люди, которые оставались у дилижанса. Они были веселы, с оживлением пересчитывали доллары, найденные у Штейна. Остальные разбойники встретили их радостными возгласами, поднялся галдёж, который успокоил только грозный окрик командира.

Чихрадзе вдруг понял, что означали эти выстрелы: бандиты избавлялись от свидетелей. Они убили всех, кроме него. Почему? Вывод напрашивался сам собой – его спасли те самые карты, которые с таким любопытством разглядывал командир отряда. Но раз так, значит, это не простые разбойники? Неужели ему довелось встретиться с партизанами Конфедерации?

Разрешения этой загадки Чихрадзе пришлось ждать целых три дня. Именно столько занял путь до какого-то передвижного военного лагеря в невадской пустыне, куда его, посадив на коня и связав руки за спиной, отвезли десять разбойников во главе с командиром. Гардемарин не понимал, куда он попал, но имел все основания подозревать, что захватившие его люди были мятежниками. Это его несколько утешило – во всяком случае, забрезжила надежда, что его не расстреляют среди прочих. За время путешествия он изрядно зарос и покрылся коростой грязи. В лагере его обрили и накормили. В качестве жилья отвели крытую повозку, круглосуточно охраняемую несколькими солдатами. Впрочем, караул был скорее для проформы. Бежать всё равно было некуда, кругом расстилалась безводная каменистая пустыня, изрезанная скалами и солончаками. Солнце поджаривало путников с пяти утра до двенадцати вечера, а ночью было так душно, что Чихрадзе спал, не закрывая рта. Даже ему, теплолюбивому жителю Кавказа, было не по себе среди всех этих колючек и мёртвой растрескавшейся земли. Южанам, как видно, тоже было здесь невмоготу, потому что дня через три после того, как гардемарина доставили в лагерь, его обитатели пришли в движение, выстроили повозки двойной шеренгой и отправились в путь. Вечером, когда партизаны расположились на привал, Чихрадзе повели на допрос к их начальнику.