Квартира в Париже - Люси Фоли

В памяти всплывают те крупицы информации, которые Бен рассказывал о сестре в путешествии. Ей пришлось тяжелее, чем ему. Некому было помочь ей вернуться к нормальной жизни. Джесс перебрасывали из семьи в семью, но она так нигде и не прижилась.

– Так ты и есть тот друг, который помог ему переехать?

– Да, это я.

– Это звучит невероятно, – сказал Бен, когда я предложил ему переехать в день нашей следующей встречи. – А ты уверен насчет арендной платы? Она действительно такая невысокая? Должен признаться, я сейчас очень стеснен в средствах.

– Я узнаю, – пообещал я ему. – Но почти уверен, что да. Правда, квартира не прям новая. В ней есть некоторые… антикварные вещицы.

Он широко улыбнулся.

– Меня это не смущает. Ты меня знаешь. Мне нравятся места с характером. Поверь мне, это лучше, чем валяться на чужих диванах. Могу я прихватить с собой кота?

Я рассмеялся.

– Уверен, можно и с котом. – Я обещал, что все разузнаю. – Но если тебе нужна квартира, считай, ты ее получил.

– Что ж… спасибо, дружище… То есть… серьезно, это прям потрясающе.

– Без проблем. Рад помочь. Значит, тебе интересно?

– Черт возьми, да, – расхохотался Бен. – Давай угощу тебя, отпразднуем.

Мы просидели там за выпивкой несколько часов. Казалось, будто не было всех этих лет, будто мы внезапно вновь оказались в Кембридже – разве что тогда мы выпивали больше.

Через пару дней он переехал. Так быстро. Я помог ему поднять сумки наверх. Стоял с ним в квартире, пока он осматривался.

– Я понимаю, что это немного… в ретро-стиле, – начал я.

– У этой квартиры определенно есть своя история, – заключил он. – Знаешь что? Я оставлю все как есть. Мне нравится. Есть в этом что-то готическое.

Я тогда подумал, как же здорово, что мой старый приятель вернулся. Он улыбнулся – и это была его улыбка, улыбка Бена, – и внезапно я почувствовал, что все может быть хорошо. Может, даже будет еще лучше. Словно это поможет вернуть того парня, которым я был когда-то давным-давно.

– Могу я воспользоваться твоим компьютером?

– Прости, что? – я выныриваю из воспоминаний и вижу, как Джесс подбирается к моему аймаку.

– Цены здесь бешеные. Я просто подумала, что могу еще раз проверить Инстаграм Бена, вдруг что-то случилось с его телефоном, и он не смог мне ответить.

– Э-э – может дать тебе пароль от вайфая? – Но она уже сидит, держит руку на мышке. Похоже, выбора у меня нет.

Она двигает мышкой, и экран загорается.

– Стой… – Она наклоняется вперед, вглядываясь в заставку, затем поворачивается ко мне. – Это же ты с Беном, правда? Боже, он тут такой юный. Как и ты.

Я уже несколько дней не включал свой компьютер. Вглядываюсь в экран.

– Да, это мы. Почти дети. – Как странно об этом думать. Тогда я чувствовал себя таким взрослым. Как будто мне открылись все тайны мира. И все же тогда мы были детьми. Я выглядываю в окно. Мне не нужно смотреть на фотографию; я вижу ее и с закрытыми глазами. Золотистый свет: мы оба щуримся от солнца.

– Где это вы?

– После выпускных экзаменов наша группа на все лето отправилась в путешествие.

– На поездах?

– Да. По всей Европе… это было потрясающе. – Это действительно было так. Лучшее время в моей жизни.

Я смотрю на Джесс. Она притихла; кажется, погрузилась в свои мысли.

– С тобой все хорошо?

– Да, конечно. – Она выдавливает улыбку, энергии у нее явно поубавилось. – Так где вы сфотографировались?

– Кажется, в Амстердаме.

Я не думаю: я знаю. Как я могу забыть?

Глядя на эту фотографию, я чувствую на своем лице лучи позднего июльского солнца, ощущаю запах серы и теплой воды в канале. Я по-прежнему так же остро чувствую все, хотя этим воспоминаниям больше десяти лет. Но тогда все в этой поездке казалось важным. Все было сказано, все было сделано.

ДЖЕСС

– Я только что понял, – бормочет Ник, глядя на часы. – Вообще-то мне пора идти. Извини, я понимаю, тебе нужен компьютер.

– О, – говорю я немного ошарашенно. – Не беспокойся. Не мог бы ты сказать свой пароль от вайфая? Может, я смогу подключиться из квартиры.

– Конечно.

Он резко заторопился; может быть, он куда-то опаздывает?

– Это по работе? – спрашиваю я.

Мне было любопытно, чем он зарабатывает на жизнь. Все в этом парне говорит, что деньги у него водятся. Но скорее шепчет, чем выкрикивает. Осматривая его квартиру, я заметила парочку весьма стильных динамиков («Бэнг и Олуфсен», я изучу их позже, но могу сказать, что они дорогие), модную камеру («Лейка»), массивный экран в углу («Эппл») и профессиональную кофемашину. Но нужно вглядываться, чтобы заметить достаток. Собственность Ника – это атрибуты богача, который не хочет этим хвастаться… может быть, даже немного смущен этим. Но они многое говорят. Как и книги на его полках – те названия, которые я смогла разобрать: «Быстрое инвестирование». «Технологичный инвестор», «Поймать единорога», «Наука самодисциплины». Как и его вещи в ванной комнате. Ополоснув лицо за три секунды, я принялась копаться в его шкафах. По предметам в ванной комнате можно многое понять о человеке. Я узнала об этом, когда меня водили на встречи с будущими приемными семьями. Никто никогда не остановит тебя, если ты вдруг попросишься в туалет. Я заходила туда, шарила – иногда брала губную помаду или флакон духов, иногда осматривала комнаты на обратном пути – выясняла, не скрывают ли они чего-нибудь страшного или странного.

В ванной Ника все было как обычно: жидкость для полоскания рта, зубная паста, лосьон после бритья, парацетамол, люксовые туалетные принадлежности от «Эзоп» и «Байредо», а еще – что интересно – довольно большой запас оксикодона. У каждого есть свой наркотик, это я понимаю. Когда-то и я баловалась такой дрянью. Когда казалось, что проще перестать тревожиться обо всем, просто проскользнуть в потайную дверь. Жизнь не для меня, но я смирилась. И кажется, богатые мальчики тоже чувствуют боль.

– Я – ну, в данный момент у меня перерыв в работе, – говорит Ник.

– Чем ты раньше занимался? – спрашиваю я, неохотно отходя от стола. Абсолютно уверена, что его последняя работа не была связана с дешевым баром с надувными пальмами и свисающими с потолка фламинго.

– Какое-то время я жил в Сан-Франциско. В Пало-Альто. Технологические стартапы. Бизнес-ангел[35], понимаешь?

– Э-э… нет.