Злодейка в Пресветлой академии - Кира Крааш

пролистав скучные рассуждения о смысле жизни и тяжелой судьбинушке наследницы богатого рода, я увидела очень интересующие меня записи.

«…Ко мне подселят темную! Темную!!! Знала бы моя религиозная прабабка, что ее кровь делит крышу с ведьмой, повесилась бы на своих веригах…»

«…а ведьма вроде бы даже ничего, похожа на человека… Алекс сказал присмотреться к ней…»

«…кто бы мог подумать, что ведьма тут единственная добрая душа! Даже капельки мне дала вдохновляющие…»

На этом месте я закрыла дневничок и задумчиво посмотрела на сопящую паладиншу. Подругами нам, конечно, не стать. Все же у светлых и темных разное понятие о жизни, мире вокруг и человеческих взаимоотношениях. Но такая кардинальная смена отношения меня впечатлила. Я честно ожидала, что меня ждет серпентарий с неадекватными фанатиками, а тут… обычные люди.

Вернув дневничок на положенное место, я забрала настоящий Устав в качестве чтения на ночь. Собственно, на первом листе этого крайне важного документа меня и свалил сон.

19

Следующее утро поразило меня не столько душераздирающими воплями сирены, сколько подушкой по голове от соседки.

– Как ты посмела! – удар подушкой – Влезть! – удар подушкой – В мои! – удар подушкой – Вещи!!!

Орала она так, словно соревновалась с сигналом побудки в пронзительности и эффективности. Я с трудом оторвала голову от устава, над которым и уснула прямо за столом, и выразительно посмотрела на Фредерику. Под моим тяжелым взглядом Кнопочка как-то смешалась и выставила подушку между нами. Для смягчения моей реакции, не иначе.

– Тебе устав жалко? – спросила я, как следует зевнув.

– Но мои вещи!!! – возмутилась Фредерика.

– Так ты сама разрешила, – невозмутимо ответила я, влезая в спортивный костюм.

В комнате повисла недолгая пауза, а затем раздалось недоверчивое:

– Да?

– М-да! – передразнила.

Кнопочка как-то смешно сдулась и плюхнулась на кровать, обхватив подушку руками:

– Прости… мои подозрения недостойны паладина. И я… и ты… а там… – окончательно смешалась девушка и махнула рукой. А затем подскочила на ноги и крепко меня обняла:

– Спасибо за эликсир. Он какой-то вдохновляющий на подвиги.

И вот стою я и чувствую историческую значимость происходящего. Это ж не каждый день паладинша обнимает ведьму и извиняется. Мне, конечно, немного совестно, что она права, но это такие мелочи в сравнении с результатом!

– Ну-ну… – неловко потрепала я Кнопочку по голове и вывернулась из обнимашек. – Идем, что ли? Изверг орать будет.

Изверг действительно орал. Правда, мне казалось, что ор у него использовался как стандартное средство общения со студентами. Для более четкого донесения мысли, так сказать. Я к такому была непривычная и каждый раз невольно дергалась после очередного покрикивания на сонных и не слишком довольных студентов. Но когда утренняя экзекуция закончилась, и я, мечтая лишь о горячем душе, уже направилась к общежитию, передо мной возник Крейг.

– Пойдем.

Вот так, коротко и без затей. Куда? Зачем? Пф, к чему все эти незначительные детали. Пойдем – и все тут.

– Не пойду, – раздраженно заупрямилась я. Ну серьезно, что он пристал ко мне с утра пораньше?

– Пойдешь, – уверенно заявил светлый и в качестве аргумента применил грубую силу. То есть сцапал меня в охапку и повел куда-то с полигона.

– Орать буду, – предупредила я, упираясь больше из вредности.

– Я бы не рекомендовал.

– И почему же?

– Как правило, Марк Кортон не любит, когда кто-то орет больше него, – охотно пояснил Крейг, не сильно проясняя ситуацию.

– Марк Кортон? Кто это? – не поняла я.

Алекс закатил глаза, а за спиной раздалось раздраженное цоканье.

– Прикопать бы того языкатого студента, кто навесил на меня это кошмарное прозвище.

Я скосила глаза и увидела мрачного Изверга.

Упс.

– Ну почему же кошмарное? – попыталась я выкрутиться из неловкой ситуации. – Ничего не кошмарное, а очень даже необычное. Неординарное.

Изверг хмыкнул, а я вопросительно посмотрела на Крейга.

– Вчерашний инцидент, – пояснил парень.

– Но я же никого не отравила! – возмутилась я.

– А что, хотелось? – оживился декан.

Крейг лишь закатил глаза:

– Расслабься, Шаттер, ты лишь свидетель произошедшего. Зачинщик безобразия – я.

Тут я искренне удивилась:

– Так вы ж даже не подрались, чего там зачинять-то.

– А вот это нам сейчас уважаемый Кортон и расскажет, – без тени улыбки произнес Крейг, пропуская меня перед собой в кабинет декана. – Что мы там такого успели совершить, что аж после побудки на ковер приходится идти. Ночью они, что ли, к те… к вам заявились?

– Практически, – декан опустился в свое кресло, кивком предлагая нам присесть на гостевые места. – Твоя бывшая невеста полночи рыдала у ректора, что злая ведьма тебя опоила и теперь совращает изо всех сил. У нее даже есть доказательства – какая-то там тряпочка, пропитанная приворотным зельем.

Я прикрыла глаза. М-да, вряд ли кто-то поверит, что приворот в академии сварила не единственная ведьма, а светлая магичка, наверняка благородных кровей, да еще и невеста важного наследника. Инквизиторам живой я, конечно, не дамся, но ситуация безвыходная и безнадежная. Поймают и сожгут. Торжественно и со всеми причитающимися почестями.

– Какая потрясающая чушь, – спокойно прокомментировал Крейг.

– Что конкретно? – чуть раздраженно спросил Изверг.

– Да все. Начнем с того, что София не была моей невестой и никогда ей не будет.

– М-да? – декан окинул парня скептическим взглядом. – Что ж ты с ней тогда возился?

– Изабелла.

– А-а-а... Ну да, выглядит вполне логичным.

Этот загадочный диалог мне порядком поднадоел, так что я решила, что спасение сжигаемых дело рук самих сжигаемых.