Смерть на кончике хвоста - Виктория Платова

— Хоть бы ты рассказала мне о своей хозяйке. Но ведь изтебя и слова не вытянешь, правда?..

Почесав у Тумы за ухом, Наталья воспрянула духом. Собака —вот ее алиби, вот ее индульгенция, вот ответ на все вопросы. Она не сделаланичего предосудительного, она привела собаку к родному очагу, она накормила ее.И в принципе она готова следить за ней, пока хозяйка не вернется из поездки.Все правильно, все стройно, ни сучка ни задоринки, ни бугорка ни впадинки. И вто же время странное чувство не покидало Наталью: именно Тума никак невписывалась в скоропалительный отъезд Дарьи Литвиновой. Что, если бы у неесамой была собака (фантастика!)? И у нее самой намечалась бы поездка во Францию(фантастика в кубе!)? И тем не менее почему бы не предположить?..

"Я собираюсь лететь в Ниццу, но накануне пропадает (убегает,удирает) моя любимая собака. Я звоню во все колокола, поднимаю на ноги друзей изнакомых, плачусь в жилетку бойфренду. И надеюсь на то, что кто-то подберет ееи прочтет адрес на ошейнике. Надеюсь, надеюсь, надеюсь…

Но Ницца! Бухта Ангелов, Воulevard de l`Imperatrce,Английская набережная, праздник цветов, музей Шагала, хотя это и не самыйлюбимый мой художник… Недельный тур от 298 у.е. Если это, конечно,двухзвездочный Du Centre — телефон, кабельное телевидение, 10 минут до моря,шведский стол… Такие туры у нас в агентстве улетают моментально. Но вряд лиДарья Литвинова будет довольствоваться двухзвездочным отелем.

Negresco-люкс, вот что ей подойдет. Частный гараж, сейф вномере, мини-бар, фен, кондиционер…

От всего этого великолепия невозможно отказаться".

Наталья снова плеснула себе мартини в бокал.

А она и не отказалась, эта Дарья Литвинова. Укатила в Ниццу,а поиски собаки поручила бойфренду Денису. И, возможно, укатила не одна, иначеНаталья никогда бы не нашла ключ в почтовом ящике — как бесплатное приложение кразрыву отношений. Как там было сказано — «и эта последняя твоя выходка —по-моему, это подло, ты не находишь?..»

А что, если она действительно укатила не одна? А скаким-нибудь преуспевающим бизнесменом, владельцем заводов, газет, пароходов?Мощная фигура, скромному страдальцу Денису за таким не угнаться, даже с еготрехдневной щетиной. Вполне-вполне. Вполне подпадает под определение «подлаявыходка». И тогда оскорбленный мальчик, вместо того чтобы искать собаку,оставляет ключ в почтовом ящике. Чаша терпения переполнилась, что и требовалосьдоказать.

А может, все было совсем не так? Она уехала и поручиласобаку кому-нибудь из подруг. И подруга забрала ее к себе на время, потому-то ине было мисок у батареи, к которой так резво рванула доберманиха. А подруга —или друг (быть может, тот самый бойфренд!) не справились с управлением, исвоенравная собака просто сбежала от них во время прогулки. Такие вещислучаются сплошь и рядом. И такие вещи все объясняют.

В этом случае бойфренд отпадает окончательно. Тем более чтоона не знает даже, когда было написано письмо. Есть только дата возвращения —десятого. Решился на мелкий шантаж перед отъездом и дал время подумать… Нестоит возвращаться к нему, Дарья Литвинова…

…Кресло больше не устраивало подвыпившую Наталью, и онаустроилась на ковре. И прикрыла глаза, покачиваясь в мягких волнах мартини. Нодолго это блаженное состояние не продлилось: Тума занервничала и приняласьбегать — к дверям и обратно к Наталье; холодный нос совершенно недвусмысленно тыкалсяв Натальин подбородок.

— Гулять, что ли, собака? — нехотя спросилаНаталья.

Собака коротко рыкнула и снова метнулась к двери.

— Гулять, черт бы тебя побрал…

Наталья с сожалением отставила бокал и поднялась: собакабудет последним существом, которое она поселит на своих двадцати метрах.Строгий распорядок, никакой личной жизни и полная зависимость от четвероногогодруга, будь он неладен!..

В прихожей она с трудом подавила в себе желание тут женапялить умопомрачительную чужую дубленку: скромнее нужно быть, НатальяИвановна, скромнее.

Уже надев пальто и натянув сапоги, она внимательно осмотрелавнутренности шкафа и прилегающее к нему пространство: странно, но поводка небыло. И намордника не было тоже. Что ж, ее версия о том, что собака былапоручена на время отъезда кому-то еще, находила свое полное подтверждение. Ну,поводок — это не проблема. На первое время сойдет и ее ремень от сумки…

И теперь самое главное — не забыть ключ от чужой жизни. Ижелательно никого не встретить по дороге. Никого из знакомых Дарьи Литвиновой.Иначе дурацких разговоров не оберешься…

В подъезде было тихо. Ни одна дверь не приоткрылась, ни одналюбопытная физиономия не выглянула на площадку. И наконец-то заработал лифт.

Должно быть, кроме представителей высшего света, здесь проживаютеще и законопослушные граждане, рабочие и служащие оборонных предприятий.Встают рано, ложатся рано, не любопытны и не ходят друг к другу в гости сфаршированной щукой, домашним квасом и пирогом «Утопленник».

Пока Тума, ни на секунду не выпуская неожиданнуюпокровительницу из поля зрения, обстряпывала свои делишки, Наталье пришло вголову сразу несколько любопытных мыслей. Не мешало бы прослушать подключенныйавтоответчик полностью — это во-первых; не мешало бы связаться с кем-нибудь иззнакомых Литвиновой, есть же у нее записные книжки, — это во-вторых: невечно же ей торчать в чужой квартире и бороться с искушениями почище искушенийсвятого Антония. И в-третьих… Почему бы ей здесь не остаться?

Именно эта авантюрная мыслишка как червь глодала ее всепоследние часы. И дело было даже не только — и не столько — в доберманихе. Делобыло в самой квартире. В соболях в прихожей, в телевизоре, в платье, такнебрежно брошенном на кровать, в батарее дорогих бутылок с дорогим пойлом. Однамысль о том, что ей придется вернуться в постылую коммуналку, к Ядвиге,Бувакиным и целому выводку Бедусей, — одна лишь мысль об этом сводила ее сума.

Снег беспечно поскрипывал под ногами, в домах еще горелипоздние пряничные огни, а в квартире на шестом этаже ее ждали мартини, остатки«Рокфора» и тяжелые шторы в спальне.

— Нет, — сказала она себе и сжала кулаки. —Нет. Ты не имеешь права. Это вторжение. Незаконное вторжение. Карается законом.Сейчас ты заберешь собаку, возьмешь такси и отправишься к себе на Петроградку,Наталья Ивановна. Ты поняла меня?

Наталья села в сугроб и потерла снегом разгоряченные щеки.

— Граждане судьи! Я просто спасала собачью душу — ктоже меня осудит, кто бросит в меня камень? Вы знаете все обстоятельства дела. Вызнаете, что возвращаться с собакой по месту прописки — нереально, а оставить еебез присмотра — нереально вдвойне…

К ночи мороз заметно усилился; Тума поочередно поджималалапы и просительно смотрела на Наталью: пора возвращаться, моя дорогая.

Действительно, пора возвращаться.