Общество Джейн Остен - Натали Дженнер

Забавно было слышать от него такое – у Эндрю до сих пор не было ни жены, ни детей. Ей было бы интересно узнать, что хорошего в том, чтобы всю жизнь прожить там, где ты родился, – временами она сожалела об этом.

– И потом, помогать людям, особенно тем, кого хорошо знаешь, – своего рода честь, вы не находите? – добавил он.

– Говорят, это ключ к счастью.

Теперь настала его очередь дивиться ее словам, зная, как редко она покидала поместье и с кем-то общалась.

– Полагаю, ваше утверждение не нуждается в комментариях, – быстро уточнила она, заметив его недоумение.

Он сделал еще один большой глоток чая, поставил чашку на поднос и откашлялся.

– Итак, что касается поместья – знаю, что ваш отец всегда вел все дела сам и сейчас вам крайне нелегко. Однако времена как хорошие, так и дурные, требуют принятия решений. Отчетность, судя по вашим бухгалтерским книгам, не в самом лучшем состоянии, и я, по мере своих способностей, пытался помочь вашему отцу так, как только мог. Все же я думаю, что вам стоит поговорить с ним об этом. Когда настанет время, у вас и без этого будет много, э-м, хлопот.

Она опустила глаза, словно вглядываясь в невидимую книгу на коленях.

– Даже в лучшие дни мы с отцом почти не общались.

– Я знаю.

Он впервые упомянул об их совместном прошлом, и она перевела взгляд на его озадаченное лицо, чтобы удостовериться, что не ослышалась.

– В любом случае, это ничего не изменит. Отец всегда принимал решения сам.

– И это мне тоже известно.

Франсес вздохнула.

– Я просто хочу хоть как-то прожить остаток года. Наконец-то эта ужасная война закончилась.

И сразу же подумала, что в сказанных ею словах было непростительно много эмоций.

Она допила свой чай, китайский фарфор с тихим звоном коснулся серебряного подноса.

Эндрю поднялся, сочтя это намеком на то, что ему пора уходить.

– Что ж, мне пора возвращаться в контору.

– Вы проделали весь этот путь пешком?

– Да. Это же мой любимый маршрут.

И с этими словами он легким поклоном попрощался с ней, а затем ушел.

Франсес не двинулась с места. Обычно после столь непростых для нее бесед она долго бродила по пустым комнатам, обдумывая каждое сказанное слово. Все члены ее семьи доживали до преклонного возраста в здравом уме, но ее рассудок уже начинал изменять ей – возможно, из-за того, что она так и не вышла замуж. Поэтому, несмотря на состояние их счетов, отец до сих пор мог справляться с делами лучше, чем она, и ее так удивили вопросы Эндрю.

Ход ее мыслей прервал приход Жозефины, явившейся со стороны лабиринта из коридоров, кухонных и подвальных помещений.

– Мисс Франсес, вас к телефону. Мистер Ярдли Синклер из «Сотбис».

Франсес нахмурилась.

– Не знаю никого такого.

– Мне передать, что вам нездоровится, мэм?

– Нет, – она поднялась с кресла, – я отвечу. Благодарю, Жозефина.

Мимо по коридору прошла Эви Стоун с щеткой, направлявшаяся в библиотеку. Франсес с улыбкой смотрела ей вслед – девочка проявляла особое усердие, убираясь в библиотеке. Слишком долго все эти тома в одиночестве пылились на полках.

На столике в передней, под массивной висячей якобинской лестницей, что вела наверх, стоял телефон. Франсес сняла трубку.

– Франсес Найт, – неуверенно проговорила она, и ее имя прозвучало как вопрос.

Человек на том конце провода прочистил горло, словно слишком долго ждал ее ответа.

– Здравствуйте, мисс Найт, меня зовут Ярдли Синклер. Я представляю лондонский аукционный дом «Сотбис».

– Я слушаю.

– Спасибо, что ответили на звонок. Недавно я курировал продажу поместья Годмершэм.

Когда-то Годмершэм тоже был вотчиной Найтов, но его продали десятки лет назад в счет уплаты налогов и долгов.

– Да, я слышала об этом. – О том, что имение распродано на аукционе, им с отцом сообщил Эндрю Форрестер, получивший от коллеги копию каталога «Сотбис», которую они внимательно изучили.

– Мне очень жаль, что приходится говорить с вами по телефону – я бы с удовольствием явился лично. Видите ли, я самый преданный поклонник творчества вашей знаменитой родственницы. Самый преданный.

– И в чем же мерило вашей преданности? – поинтересовалась Франсес, и сперва ответом ей было испуганное молчание, за которым раздалось нечто вроде сдавленного смешка.

– Действительно, право, это забавно… вам, наверное, все так говорят.

– Да, – ответила она.

– Видите ли, на аукционе несколько вещей, принадлежавших мисс Остен, приобрели американцы, и один из них просил меня связаться с вами.

– Мистер Синклер, верно? Сожалею, но сейчас не самое подходящее время. Мой отец, Джеймс Найт, болен.

– Понимаю. Мне очень жаль.

– Благодарю. Надеюсь на понимание.

– Разумеется, просто этот покупатель весьма настойчив – он влюблен, крайне богат и для невесты готов даже луну с неба достать. Она, кстати, тоже большая поклонница творчества мисс Остен.

– Очень мило, но меня это совершенно не касается. Во всяком случае, не сейчас.

Последовало долгое молчание.

– Я понимаю. Хорошо, я так ему и передам.

– Будьте так любезны.

Франсес повесила трубку, огляделась – пустая передняя, пустые комнаты. Настал ее черед заботиться об имении, утратившем былую славу, и о наследии одной из величайших писательниц мира. Ей придется занять место отца, придется сохранить то немногое, что от него осталось.

Поэтому Франсес надеялась, что Синклер не станет снова ей звонить – она слишком легко поддавалась уговорам.

Далеко за полночь Эви Стоун сидела на стульчике в дальнем углу библиотеки.

Втайне от Франсес и ее прислуги, она не просто убиралась в библиотеке семейства Найт – последние полгода она занималась тем, что составляла некое подобие каталога библиотечных книг и сортировала их.

За время, минувшее с тех пор, как ее наняли в поместье, она всерьез увлеклась книгами Джейн Остен. В свои четырнадцать она уже прочла шесть ее романов и регулярно перечитывала их, попав в ту же западню, что и многие до нее – теперь она хотела больше знать о том, как той удавалось так писать.

Кроме самой Эви, в том была заслуга школьной учительницы, с которой она успела подружиться за год до того, как была вынуждена оставить занятия. Аделина Льюис вела уроки с присущей ей настойчивостью, но не без юмора; интуиция всегда подсказывала ей, как завладеть вниманием самого небрежного ученика так, чтобы даже он усвоил материал. Она читала детям книги разных лет – отрывки из «Сказания о старом мореходе» и «Эвелины», «Орландо» и «На западном фронте без перемен». Мисс Льюис не жалела времени на объяснения мотивов персонажей и их характеров, сравнивая богатого земледельца георгианской Англии или генерала армии в одной из шекспировских пьес с героями наших дней – недавняя война показала, что есть еще достойные люди, рожденные быть великими.