Мне нужен папа - Майя Чи

В машине мой сынок трещал без умолку, то и дело доставая мужчину вопросами. Даже умудрился уговорить Степана, чтобы тот дал порулить. Но позже, когда они будут не на шоссейной дороге, где и машин много, и ГАИ на каждом повороте. А я по большей части молчала. Всё пыталась понять мотивы этого мужчины, но, поняв тщетность своих попыток, просто на время расслабилась. Кто знает, когда ещё доведётся отдохнуть с сыном?

В торговый центр мы доехали спустя минут сорок. Рядом со зданием возвышались аттракционы, однако Артёмке с весельем пришлось повременить. Степан был голоден, так что мы пошли искать кафе. Сын находился здесь впервые, поэтому вертел головой во все стороны, разглядывая яркие вывески магазинов. Впрочем, я тоже не отставала. Мне давно стоило прикупить себе кое-что из одежды, поэтому по возможности изучала ассортимент.

Поднявшись на верхние этажи мы обнаружили целый ряд кафе, в которых подавали еду быстрого приготовления. Но Степан повёл нас в уютное безлюдное местечко, где в воздухе витали лёгкие ароматы чего-то вкусненького и, судя по всему, полезного. Успев перекусить дома, я заказала себе только салатик с соком, Артёмка попросил пирожное, а Степан разошёлся на славу. В принципе, при его росте и телосложении, оказалось бы весьма странным, если б он ел мало.

— Илья не связывался с тобой? — спросил мужчина, когда немного унял голод.

— Нет ещё.

— Мой настоящий папа должен позвонить? — оживился Артём.

— Не знаю, сынок. Возможно скоро мы даже с ним увидимся.

Малыш вначале улыбнулся, но потом резко нахмурился, опустил плечи и взглянул на Степана исподлобья. Затем с протестом выдал:

— Я не хочу такого папу. Он никогда не плиходит иглать.

— Малыш, родителей не выбирают, — приобняла его.

— А я выблал! — ещё больше нахмурившись, указал он вилкой в сторону Степана. — Но ты его не любишь…

Мне стало так неудобно перед мужчиной, что я не знала куда от неловкости и смущения деть глаза. Если до сих пор пыталась вести себя непринуждённо, то теперь, едва посмотрев на растерянное лицо Стёпы, ощутила стыд, из-за которого загорелись щёки и уши.

— Прости, он просто немного привязался к тебе, — начала я оправдываться за сына.

— Всё в порядке, — вдруг заулыбался мужчина, ласково глядя на Тёму, — я тоже был таким. Когда Семён Виссарионович впервые появился в дверях нашей коммунальной квартиры, мой мир словно изменился. Я сразу записал его в число потенциальных отцов. А он так любил детей, что не смог мне отказать, — он рассмеялся своей незамысловатой шутке, а вслед за ним залился смехом Тёма. Правда вряд ли сын понял причину веселья.

— Постойте, — до меня дошёл смысл сказанных им слов, — вы с Женей разве не родные братья? Лизка говорила вроде, что…

— Нет, мама с отчимом поженились в мой пятый день рождения. Утроили двойной праздник. А через полгода родился Женя.

— Понятно.

Получается, что Степан решил нам помочь не только из-за «старых счетов»? Вот она ещё одна причина, по которой он так много времени стал уделять Артёму. Просто он понимал моего сына. И скорее всего понимал настолько хорошо, как не могла я.

— Не знаю, из-за чего ты загрустила, но зря. Я наелся. Идём на аттракционы? — воодушевлённо предложил он Артёму, отчего сынок забыл про пирожное и, словно солдат вскочил и протянул мне куртку. Пока я одевала сына, мужчина позвал официантку и попросил счёт.

Буквально через минут десять мы стояли под навесом и решали, куда бы сводить Тёму. Хоть множество видов развлечений находились не под открытым небом, всё же погода оказалась на редкость промозглой. Я боялась, что он заболеет, а Степан уверял, что ребёнку нужно закаляться. Конечно, он шутил, но Артём его поддерживал и строил из себя героя, готового сразиться с грозной стихией. Так что атмосфера беззаботности наступила быстро, и неловкость сменилась непринуждённой беседой.

Мы всё-таки вернулись в торговый центр и стали искать детскую комнату. Артёмка бегал вокруг нас, радовался чему-то только ему ведомому и постоянно дёргал Степана за штанину. Когда мы проходили мимо книжного, мужчина попросил его подождать и заглянул в магазин. Спустя несколько минут он вернулся с небольшой книжечкой, где на обложке крупными буквами было написано «Дядя Стёпа». Сколько восторга было в глазах Артёма, когда он узнал, как называется книга. Даже заявил, что быстрее научится читать, а потом заставит Степана стать ему папой. Мы долго смеялись над его шутками, пока он не залез в бассейн с шариками, постоянно махая нам рукой и показывая, как он может делать сальто.

Я еле расслышала мелодию звонка, настолько здесь было шумно. Снова номер был незнаком, но на радостях разве придаёшь этому значение?

Отойдя подальше, ответила на звонок.

— Ало?

— Ну, привет, Наташа, — голос Ильи я узнала сразу. От веселья не осталось и следа. Страха тоже не наблюдалось, но под ложечкой всё равно неприятно заныло, будто тяжёлый камень сдавил грудь, и дышать стало невыносимо.

— Здравствуй, Илья, — я всё же не смогла скрыть от него своего волнения.

— Кажется, ты и сама не рада такому звонку. Кое-кто решил сунуть нос, куда ему не следовало, ведь так? Или Наталья Демидова решила охмурить очередного лоха? — насмешливым тоном, явно намекая на мои многочисленные связи, спросил он.

— Себя ты тоже к ним причисляешь? Интересно, конечно. — съязвила в ответ, не понимая, откуда только силы берутся перечить ему. Я думала, что мне будет страшно, не смогу и два слова связать, но оказывается, ещё не всё потеряно.

Мою колкость Илья естественно пропустил мимо ушей, перейдя сразу к делу.

— Я предлагаю встретиться и поговорить.

— Даже так?! — признаться, он меня удивил, ведь я ожидала, что на меня польются помои и посыплются обвинения… — Смотри-ка, как заговорил! И что же ты готов мне предложить?

— Наташа, мне сейчас проблемы не нужны. От слова, совсем. А ты их создаёшь, да ещё и вместе со своим любовником!

— Кем? — в шоке переспросила я.

— Мне по барабану, что вы там задумали. У меня на кону стоит важный договор, и вы своими действиями его срываете! — в итоге он вспылил, тяжело задышав прямо в трубку. Не знаю, что у него там намечалось, но его слова пришлись мне не по душе. Как и мои ему, видимо, тоже. Добродушный тон Ильи вмиг сменился жёсткостью, которая, к слову, была привычнее.

— То есть тебе важнее договор, а на факт отцовства глубоко плевать? Понятно.

— Давай ты не будешь строить из себя жертву, окей? Знаем и проходили, как говориться. Встретимся и обговорим. Без Степана, если что. С этим козлом я потолкую отдельно.

— Я отказываюсь, — жёстко отрезала, чувствуя, как негодование переполняет моё сердце. Как можно за весь разговор, даже на секунду не упомянуть своего сына? Неужели его интересует только собственная шкура?