Ярость стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл

— Что такое, сэр?

— Они спустятся по реке.

— Вон, опять тот парень.— Слэттери указал на север, где на фоне неба ясно обрисовался силуэт всадника. Привстав на стременах, он активно махал руками.

— Пошли!

Должно быть, всадник наблюдал за ними весь день, но задача его была не в том, чтобы наблюдать, а в том, чтобы подать сигнал полковнику Вандалу, когда спускающийся по реке отряд приблизится к дому. И тогда Вандал выступит по дороге. Западня. Французы на реке, французы на дороге, а он, Шарп, между ними, и ему некуда деться. Еще не успев довести мысль до конца, он уже слетел по рассыпающимся каменным ступенькам, крича на бегу дремлющим у кухни солдатам, чтобы спускались к реке.

— Надо захватить бригадира!

Маркиза была в гостиной, где наблюдала за тем, как врач накладывает новую повязку на шину, которой он заменил самодельный лубок. Увидев тревогу на лице Шарпа, зловредная старуха сухо рассмеялась.

— Французы идут,— ехидно прокаркала она.— Французы идут.

— Уходим, сэр! — сказал Шарп, не обращая на нее внимания.

— Но он еще не закончил,— возмутился Мун.

— Уходим! — твердо повторил Шарп.— Сержант!

Харпер оттолкнул костоправа и подхватил бригадира на руки.

— Моя сабля! — воскликнул Мун.— Костыли!

— На выход!

— Моя сабля!

— Французы идут! — злорадно хихикала маркиза.

— Это ты за ними послала, сука скисшая! — Шарпу так и хотелось врезать прикладом по мерзкой, ухмыляющейся физиономии, тем не менее он сдержался и выскочил из дому вслед за Харпером, который уже загрузил бригадира в навозную тачку.

— Моя сабля! — умолял Мун.

— Слэттери, кати тачку к реке. Пэт, приготовь свою пушку.— Грозная семистволка могла произвести куда большее впечатление, чем любые штыки. По крайней мере, вставшие на защиту лодочного сарая горожане ничего подобного еще видели.— Сержант Нулан!

— Сэр! — окликнул его Харрис.— Вон они!

Вот же дьявол. Два понтона с французами медленно ползли вниз по течению.

— Стреляй по ним, Харрис! Нулан!

— Сэр?

— Вперед… Марш! — Шарп и сам встал на фланг крохотной шеренги коннахтских рейнджеров. Горожан было больше, но красномундирники выставили штыки, да тут еще и Харпер присоединился к ним со семистволкой. Стрелки ударили по французам с берега. С понтонов им ответили мушкеты. Одна пуля попала в крышу лодочного сарая, и его защитники дрогнули.

— Vayase! — крикнул Шарп, надеясь, что его испанский достаточно понятен.— Уо le matare.

— Что это значит, сэр? — спросил Нулан.

— Уходите, или мы вас убьем.

Еще одна пуля врезалась в сарай, и, наверное, именно это, а не ощетинившаяся штыками горстка британцев лишило горожан остатков мужества. Они разбежались, и Шарп облегченно вздохнул. Слэттери подкатил бригадира. Харпер распахнул двери сарая.

— Бригадира в лодку! — распорядился Шарп и побежал к берегу, где Харрис и еще трое стрелков палили по понтонам. Неуклюжие суденышки быстро приближались. Шарп вскинул винтовку, прицелился и выстрелил. Дым скрыл неприятеля, и он потянулся было за новой пулей, но потом решил, что времени на перезарядку сейчас нет.

— К лодке! — крикнул Шарп и побежал вместе со всеми.

Нулан уже обрубил швартовы и, как только стрелки свалились в лодку, оттолкнул ее от берега. Рейнджеры разобрали весла. Французы дали залп с понтонов, и один из парней Нулана захрипел и завалился на бок. Пули ударили по планширу. Бригадира посадили на нос. Пока остальные рассаживались на банках, Харрис вставил в уключины два весла. Течение подхватило лодку и понесло. Французы дали еще залп, и Шарп, перегнувшись через кого-то, схватил семистволку и, не целясь, выстрелил по ближайшему понтону. Бухнуло так, что эхо отлетело от португальских холмов. Преследователи начали отставать.

— Уф, ну и ну,— облегченно выдохнул Шарп.

— Сэр, он вроде как умирает,— сказал Нулан.

— Кто?

— Конор. Вот бедняга.

Раненый харкал кровью; на губах у него пузырилась розовая пена.

— Вы оставили мою саблю! — пожаловался Мун.

— Мне жаль, сэр.

— Ее сам Беннет сработал! Другой такой не найти.

— Я же сказал, сэр, мне очень жаль.

— А в тачке был навоз!

Шарп молча посмотрел бригадиру в глаза. Мун первым не выдержал и отвел взгляд.

— Хорошо, что вовремя убрались,— неохотно пробормотал он.

Шарп повернулся к парням на веслах.

— Гехеган? Подвяжи бригадиру шину. Молодцы, ребята! Отлично сработали. Могли бы и не успеть.

Они уже оторвались на приличное расстояние, и французы на понтонах отказались от дальнейшего преследования и повернули к берегу. Но впереди, там, где речушка поменьше впадала в Гвадиану, появилась небольшая группа всадников. Скорее всего, это были офицеры Восьмого полка, опередившие свои основные силы, которые шли по дороге. Теперь им оставалось только провожать взглядами уплывающую добычу. Но нет, не только наблюдать. Увидев у нескольких всадников мушкеты, Шарп повернулся к корме.

— Держись подальше от берега! — сказал он стоявшему у румпеля Нулану и перезарядил винтовку.

Четыре всадника спешились, подошли к реке и, опустившись на колено, подняли мушкеты. Расстояние было небольшое, около тридцати ярдов.

— Стрелки! — Шарп прицелился. И увидел Вандала. Французский полковник был одним из четверки. Он тоже держал мушкет у плеча и целился, казалось, прямо в Шарпа. Ах ты, сволочь, подумал капитан и слегка сместил дуло, метясь Вандалу в грудь. Лодка дрогнула, рука шелохнулась, но он тут же поправил прицел. Что ж, сейчас лягушатник на собственной шкуре испытает преимущество винтовки. Шарп уже начал тянуть курок, держа мушку строго на груди француза, когда из дул мушкетов вылетел дымок, и голова его как будто наполнилась светом. Слепящим белым светом, который тут же покраснел. Боль прошила мозг, как удар молнии, и в следующий момент свет потемнел, как свертывающаяся у трупа кровь, и Шарп уже ничего не видел и не чувствовал. Ничего.

Глава третья

Двое высоких мужчин неспешно шагали по крепостному валу. Впечатляющих размеров оборонительное сооружение окружало город со всех сторон, защищая его как от моря, так и от неприятеля. Выходящая к заливу стена была такой ширины, что по ней могли проехать в ряд три кареты. Горожане любили прогуливаться здесь в хорошую погоду, но этим двоим не мешал никто. Трое слуг шли впереди, расчищая им путь, еще по трое охраняли с каждой стороны, и еще несколько следовали сзади, внимательно наблюдая за тем, чтобы никто не потревожил хозяев.

На том, что повыше, была форма испанского адмирала: белый шелковый чулок, красные бриджи, красный же пояс и темно-синий сюртук с красным воротником, отороченным золотыми кружевами. Шел он, прихрамывая, поскольку левую ногу ниже колена заменял изготовленный из эбенового дерева протез. Из того же материала была сделана и палка с золотой рукояткой, помогавшая адмиралу при ходьбе.