Хюррем, наложница из Московии - Демет Алтынйелеклиоглу

Нойону не хотелось, чтобы Александра смотрела на эти грубые сцены. Когда они поднимались к себе в комнату, то оба заметили, что почти все мужчины, сидящие за столами, не отрывают от нее глаз. Засыпая, девочка видела, что Тачам приставил к дверям колченогий стул и сел на него.

Александра не заметила, сколько проспала. Ее разбудил шепот Нойона: «Просыпайся и не двигайся». Он поднес указательный палец к губам, призывая не шуметь.

В коридоре кто-то был. Александра расслышала тихие шаги; ясно, что пришедшие ступают на цыпочках, но их выдавал шорох одежды. Нойон тихонько снова встал к двери. В темноте блеснула холодным пламенем сабля с рукояткой в виде головы волка. А затем Александра увидела блеск хорошо знакомого ей кинжала. Когда дверь потихоньку отворилась, сердце Александры колотилось, как сумасшедшее. В свете дрожащей свечи на пороге возникли две огромных тени в плащах с капюшонами. Нойон продолжал оставаться за дверью. Две тени тихонько двинулись к ней, и Александра зажмурилась.

Пока двое на цыпочках приближались к ней, Александра успела рассмотреть, что они держат огромное покрывало. Когда они, наклонившись над ней, уже были готовы набросить покрывало ей на голову, Тачам яростно хлопнул дверью и с жутким воплем выскочил из засады.

Сабля с рукояткой в виде головы волка обрушилась на голову первого, кинжал вонзился в спину второму. Брызнуло два фонтана крови, и оба повалились на пол, а Александра в этот момент увидела, как в проеме показалась третья тень. «Обернись!» – закричала она изо всех сил. Тачам Нойон обернулся и тут же вонзил саблю в живот приближавшегося человека. Все произошло в мгновение ока. Он схватил Александру за руку и бросился в коридор.

Перед одной из дверей у самой лестницы воин остановился. Александра вновь увидела в глазах великана тот же дикий блеск, который заметила еще в первую ночь. Тачам вышиб дверь одним ударом. В лицо им ударила отвратительная вонь. Ханщик сидел на грязной кровати с широко открытыми от страха глазами, а его жена пыталась схватить кинжал, лежавший у изголовья. Тачам одним ударом заставил ее отлететь в угол, а кинжал приставил к горлу ее мужа.

– Ты должен мне десять акче, грязная свинья!

Александра с порога видела, что лицо ханщика стало бледным, как известка.

– Что?.. Ты ведь не отдал девчонку…

– Замолчи, свинья! – рявкнул Тачам. – Это плата за кровь, посмотри, в каком виде моя дочка из-за тех шайтанов, которых ты к нам послал.

Лицо ханщинка напряглось от боли. Он пошарил под подушкой и вытащил кошелек. Тачам позвал Александру. Высыпал ей в ладони деньги, а кошелек бросил в лицо ханщику.

– Вот теперь ты свой долг выплатил, грязная свинья, – сказал он, – но я взял еще про запас.

Начинало светать, когда они уехали из хана. Друг летел на юг, закусив удила.

«Доченька»… Это слово звенело у Александры в ушах одинокими ночами в крымском дворце.

Почему он называл ее доченька?

Однажды вечером Гюльдане Султан, вновь слушая рассказ Александры, проговорила, гладя ее по голове: «Детка моя, кто поверил бы, что такая красивая девочка может быть дочкой такого дикаря?»

А никто и не верил. В каждой деревне, в каждом городке, в каждом хане, куда они приезжали, с ними непременно случались неприятности. И каждый раз Тачам Нойон выхватывал свою саблю с рукоятью в виде головы волка.

Однажды они заехали в один городок, и там Александре понравилось. Двухэтажные дома с нависающим над улицей вторым этажом были нанизаны на узкие извилистые улочки, как бусины в ожерелье. Посреди домов возвышалась остроконечная башня.

– Что это такое? – спросила Александра Тачама.

– Минарет.

– А зачем нужен минарет?

– Призывать мусульман на молитву.

– А как их призывают?

– Специальный человек поднимается на минарет. Вон там, видишь, балкон? Вот оттуда и призывают.

Пока Александра размышляла, не опасно ли подниматься так высоко, Тачам, крепко держа ее за руку, вышагивал по улице, пристально глядя по сторонам.

На главной площади городка повсюду под навесами на прилавках были разложены разноцветные ткани, какие-то цветные порошки, показавшиеся Александре волшебными, медная утварь, бусы, мечи, ножи, луки со стрелами, в общем, все, что только можно продать. Каждый продавец что-нибудь кричал, каждый выкрикивал, что именно он предлагает лучшую ткань, лучшую приправу, лучшее, что только может быть.

Внезапно Александра замерла. Какой-то человек в огромной чалме засовывал себе в рот горящие палки, глотал пламя и выплевывал еще больше пламени. Его окружила толпа, люди с изумлением смотрели на представление, а некоторые кидали ему на ткань, расстеленную на земле, монетки.

– Разве у него не сгорит рот? – спросила Александра.

Нойон усмехнулся: «Я пробовал – сгорел».

– Ты пробовал?

Нойон утвердительно кивнул: «Я был еще ребенком, я не успел пламя даже в рот запихнуть, как обжег губы. Но этот человек не обжигает. Там непременно есть какой-то секрет, но он никому его не открывает».

Александра попыталась представить, как огромный человек, пытаясь проглотить огонь, обжигает губы.

Они остановились на какое-то время и посмотрели на глотающего огонь человека. Оставив палки, он взял огромный длинный меч, поднял его в воздух и прокричал: «Сейчас вы увидите, как я проглочу этот меч!»

В толпе послышался взволнованный ропот. «Не может быть, – подумала Александра. – Разве можно проглотить большой меч?» Она не сдержалась:

– Не сможешь!

Несколько человек обернулись и посмотрели на Александру, а факир уже стоял рядом с ней: «Ты что, не веришь мне, малышка?»

Александра, не моргнув глазом, ответила: «Не верю. Ты не сможешь его проглотить».

Их окружила толпа. Некоторые согласно кивали. А другие пересмеивались, подталкивая друг друга.

– И почему я не смогу проглотить?

– Потому что меч разрежет тебе язык и горло.

Александра посмотрела на Нойона. Она впервые увидела, как в глазах воина сверкают веселые искорки. И девочка, не отпуская его руку, бросила две монетки, которые тот вытащил из-за пояса и отдал ей, на ткань факиру.

Факир рассмеялся, на этот раз с вызовом: «Разве за два грошика огромный меч глотают? Смотрите, этот человек, как слон, но карман у него, как у мыши. Нет ли здесь еще доблестного воина, который бросит сюда еще пять монет? Я хочу, чтобы разыгрался мой аппетит, хочу показать этой тощей девчонке, как глотают меч».

В толпе раздался хохот, и на ткань упало еще несколько монет.

Факир осторожно поднял меч за острый конец. Когда меч медленно начал входить в его рот, глаза Александры широко раскрылись от изумления. Она напрасно ждала, что сейчас ко всеобщему ужасу потечет кровь. Меч вошел в рот факиру почти по рукоять. Под аплодисменты он медленно вытащил его и поклонился Александре: