Мухи творчества - Елена Логунова

Я одобрительно кивнула: «дутая сенсация» – это было прекрасное определение. В одном контексте с резиновым спрутом и велосипедным насосом – в высшей степени точное.

Теледевонька повесила носик, уже синеющий от холода. Мне стало жаль коллегу, я ведь тоже когда-то была неопытным молодым журналистом, которому строгий главред говорил: «Иди – и без материала не возвращайся!»

– Вы лучше найдите автора этого видео, – посоветовала я. – Подсказка: судя по ракурсу, снимали с высокого берега, а там всего одно строение – метеостанция.

– Поехали! – Хмурый парень с камерой развернулся, ушел в машину, сел за руль и снова нетерпеливо погудел клаксоном.

Девонька прыгнула на пассажирское сиденье, и автомобиль с нарисованным на боку логотипом-восьмеркой рванул с места так, что даже к нам за калитку залетело несколько снежных комьев из-под колес.

– Даже спасибо не сказали, – сокрушенно покачала головой Лизавета. – Молодежь необученная, невоспитанная… А ты шапку ту красную больше не носи этой зимой, не то проколешься. И пошли в дом, чай же не допили…

Чай пришлось готовить заново – тот, что в чашках стоял, уже совсем остыл.

Пока чайник закипал, я мыла оставшуюся после обеда посуду, а Лизка стояла у окна и комментировала:

– Бабуся какая-то во двор к тебе шмыгнула… А теперь два пацана… И еще мужик с большим рюкзаком… Правду Олька сказала, сегодня у тебя многолюдно, как на сочинском променаде в бархатный сезон! И куда это они все идут?

– Особенно мужик с рюкзаком! – Я бросила недомытую посуду и, на ходу вытирая мокрые руки бумажным полотенцем, заторопилась в спальню, из окна которой виден весь мой задний двор.

Но истуканы, за целостность которых я беспокоилась, путников-странников не интересовали. И бабка, и детки, и мужик с вещмешком – все уходили в закат, то бишь к Большому Пеструхинскому Каньону.

Любопытная Лизавета не выдержала, снова оделась, выскочила во двор, подкараулила там очередного целеустремленного пешехода и вернулась сияющая:

– Алиса, ты не поверишь! Они все идут смотреть спрута!

– А разве есть на что смотреть? – Я неприятно удивилась.

Не вынырнуло же утопленное щупальце обратно, правда?

– Люди надеются и верят! Айда и мы поглядим! – загорелась подружка. – Нет, я понимаю, что спрут не появится, он был одноразовый, но я хочу посмотреть на народ пеструхинский. Представь: стоят наши деревенские в три шеренги вдоль берега, в руках бинокли, мобильники и вилы. Пристально смотрят на реку, ждут пришествия кракена. Бабки околоцерковные крестятся и читают охранительные молитвы, мужики дреколья наточили, пацаны самострелы нацелили… Этот мелкий, которого я спрашивала, куда все идут, как раз с самострелом бежал. Юный Робин Гуд из Пеструхина!

– Перестань, пожалуйста, мне уже стыдно, – попросила я. – Кто бы знал, что такая ерунда получится… Не просто сплетня – целый миф!

– А ведь на этом можно сделать деньги, – задумалась Лизавета. – Прикинь, какой интересный и необычный объект турпоказа? «Пеструхинский кракен»! А, каково? Звучит почти так же гордо, как «Лохнесское чудовище»! Да туристы толпой к нам повалят!

– Тем более что им это будет по пути, они же едут к часовне, а от нее в каньон по кирпичикам можно спуститься, и вот она – река со спрутом, – поддакнула я. – Пара разноплановых достопримечательностей за один раз, два в одном.

– Вот именно! То есть с логистикой и трафиком не будет проблем! – Лизка всерьез завелась. – Я как раз подумывала, не затеять ли мне в деревне какой-нибудь мелкий бизнес, так, может, кафешку в огороде поставить? Как раз в расчете на турпоток. Назовем заведение без затей – «У кракена» и будем специализироваться, к примеру, на рыбных блюдах…

– И фирменных напитках, – подсказала я. – Авторский кофе «Чернила осьминога», медовый сбитень «Сладкий омут» и алкогольный коктейль на домашней самогонке «Синявина водица».

– Погоди, не части, я должна это записать!

Подружка достала из кармана шубы мобильник и заставила меня повторить мое рацпредложение на диктофон.

– Ну вот, считай, набросали вчерне бизнес-планчик! – Очень довольная, Лизка ответила на поступивший звонок. – Да! Я еще у Алисы… Нет, не голодные… Да, скоро буду, – убрала телефон в карман и встала. – Пойду я, а то тетка твоя меня уже потеряла, волнуется… И чего волноваться?

– Ну как же, у нас в реке гигантский спрут завелся, на одиноких баб нападает! – съехидничала я.

– И то верно. Пойду я!

Лизка ушла, а я переместилась в спальню, чтобы оттуда приглядывать за истуканами, устроилась в кресле у окна и сама не заметила, как уснула.

Разбудил меня кот. Он поставил передние лапы мне на колени и нудно, размеренно мявкал, пока до меня не дошло, что умный зверь имитирует настойчивый телефонный звонок. Мобильник я оставила на кухне, там он и ныл, домогаясь моего внимания.

– Спасибо, Шурик, – я поблагодарила кота и поплелась, зевая, в кухню.

Звонила тетка Вера – звала меня ужинать. Я сослалась на занятость и вежливо отказалась.

С мобильником в кулаке вернулась в спальню, подошла погладить запрыгнувшего на подоконник кота и в очередной раз осмотрела двор.

Поздно!

Блин, да что ж такое-то?!

Пока я спала, в команде истуканов произошло огорчительное, но ожидаемое изменение. Теперь укороченные уже лидировали со счетом три один!

Мобильник все еще был у меня в руке, и я тут же позвонила Митяю, чтобы устало констатировать:

– У меня снова пропажа. Минус третья голова.

– Да что за гадство! Прямо к ужину! – возмутился Митяй.

– В смысле, что тебе так не вовремя, кража или мой звонок?

Братец сердито посопел, но на провокационный вопрос не ответил, сказал другое:

– Ща приду.

Пришел он быстро, не один и не с пустыми руками. Вместе с супругом явилась Лизавета с половиной еще теплого пирога в рушнике. Митяй принес корзину, в ней под чистой тряпочкой обнаружились замотанные в три слоя газетной бумаги глиняные горшочки. Газета предсказуемо оказалась свежим номером «Финансиста». Мудрая Лизка не напрасно оформила своему семейству бесплатную подписку на солидное деловое издание – неиссякаемый источник полезной в хозяйстве бумаги.

– Не разворачивай пока, – остановил меня Митяй. – Сначала поглядим, что пропало.

Мы вышли во двор, и Лизка упрекнула меня:

– Ты опять белье на веревках забыла!

– Да оно еще сырое было, сейчас только просохло, – отговорилась я и походя пощупала ближайшую ко мне шелковую простыню, гладкую и скользкую, как отполированная слоновая кость. И такого же цвета, кстати.

– Так, ну тут все по-прежнему, – подал голос Митяй, проследовавший к резным столбам без остановки у бельевых. – То есть еще одной башкой меньше, но стиль преступника без изменений: голова свинчена, следов не видно, и как раз снова снег пошел.