Европейское турне Кирилла Петровича - Михаил Александрович Елисеев

– И тогда вы решили взять дело в свои руки. – Кирилл Петрович указал ладонью в грудь мужчины, кивнув себе.

– Совершенно верно.

– Как вы пронесли на борт взрывное устройство?

– Ха! Давайте я всё-таки оставлю некоторые секреты при себе, хорошо?

– Хорошо, мистер Палмер. Хотя, могу предположить, что досмотрщики попросту приняли вашу бомбу за карманные часы. Признаться честно, вчера в полутьме ночи в комнате отдыха я и сам принял этот тикающий механизм за часы. – Кирилл не сводил взгляда с молодого человека, сидящего напротив него, – Что произошло на борту, я и так знаю.

В каюте повисла минутная тишина. Девид обдумывал всё сказанное.

– Значит… я прогорел всего лишь на какой-то ошибке в злосчастной записке? – покачал он головой.

– Именно так, мистер Палмер, – ответил Кирилл Петрович, – Одно единственное слово.

– И если бы я всё написал грамотно, то вы бы так и не узнали о моей личности? Всего лишь исправил бы одну ошибку…

– О не-ет! Ваша ошибка заключалась в том, что вы вообще стали писать эти записки. Вам следовало бы сидеть в своей «норе» и не высовывать носа. Но нет! Вы посчитали себя умнее! Вы решили пригрозить мне первой запиской.

– Но вы не поддались.

– Да, и тогда вы решили избавиться от меня с помощью жестяного грузчика… Кстати, а зачем вы вообще держали у себя эту перфокарту с моделью поведения убийцы?

– Нет, не убийцы. Это была перфокарта для автоматонов-телохранителей. Я рассчитывал на то, что он существенно повредит дирижабль, а впоследствии планировал уничтожить перфокарту и списать всё на мифического злоумышленника.

– Но вы и тут просчитались.

– Да, нашлась парочка парней, которые смогли справиться с этим человекоподобным монстром.

Девид хлопнул себя по коленям:

– Хорошо! И что же мне светит? Два? Три года? Или пять лет?

Они одновременно встали.

– Ну же! Расскажите мне, как вы собираетесь разбить сердце моему отцу.

Было понятно, что он продолжает своеобразно давить на жалость, желая, чтобы детектив, в лице подданного российского императора, отпустил его с миром. Но на Кирилла такие методы не действовали.

– Поумерьте свой пыл, мистер Палмер. Я не разбираюсь в британском законодательстве. Всё, что я могу сделать, это передать вас на руки капитану дирижабля – месье Шаплену. А уж что он будет с вами делать – это не дано знать даже мне.

Кирилл коротко поклонился и вежливо указал на дверь. Англичанин, смиренно склонив голову, подошёл к выходу, но неожиданно резко повернулся:

– Как я мог забыть! Мой пиджак…

Он вернулся к кровати и взял свою одежду.

– Не может же джентльмен разгуливать без пиджака, смущая дам.

В этот момент Кирилл отвернулся от него буквально на долю секунды. Мгновение! Но этого мгновения хватило на то, чтобы ощутить на своей шее резкий удар ребром ладони. Последнее, что успел увидеть Кирилл Петрович, это пол каюты. После этого всё заволокло чернотой.

Кирилл очнулся от страшного шума. Ему не хотелось верить в то, что причиной этого был взрыв, но в свете последних событий другого варианта не было.

Он кое-как встал на четвереньки и потряс головой. В этот момент из раструба общей связи раздалась команда на французском:

«– Всем пассажирам – немедленно лечь в постели вниз лицом и крепче взяться за спинки кроватей! – видимо капитан Шаплен от волнения позабыл, что не все люди, находящиеся на борту, владеют его родным языком, – Наш дирижабль повреждён!»

Кирилл оглядел комнату – как и следовало ожидать, Девида не было. Дирижабль медленно, но верно опускался к земле – Кирилл чувствовал это по внутренним ощущениям. Поэтому приказ капитана вполне понятен – лечь пассажирам туда, где помягче. Но ему самому было не до кроватей. Кириллу Петровичу следовало скорее найти беглеца. Кто знает – сколько ещё взрывов он подготовил?

Мужчина встал на ноги и, шатаясь, вышел в коридор. Пусто. Все попрятались в своих каютах, кроме него… и возможно мистера Палмера. Кирилл добежал до конца коридора, где два коротких пути расходились в разные стороны – в столовую и комнату отдыха. Услышав шум хлопающей двери, он повернулся. Так и есть, вход в столовую был нараспашку, а стёкла в дверях были выбиты. Стоп! Но разве Мишель Бонне не запирал эту комнату, дабы любопытствующие случайно не вывалились из выбитого окна?

«– Всем пассажирам – немедленно лечь…» – на этот раз из раструба общей связи была слышна английская речь.

Чем-то пониже спины Кирилл почуял неладное и выбежал к входу в столовую. Вот он – Девид! Стоит у разбитого окна, крепко держась за алюминиевую раму.

– Мистер Палмер! – сквозь грохот и шум закричал Кирилл.

Британец услышал его, словно нехотя повернул голову и широко улыбнулся:

– Вы что-то хотели от меня?

Кирилл сделал пару шагов – пол под его ногами ходуном ходил.

– Не подходите ко мне, иначе я выпрыгну! – пригрозил он.

– Не делайте этого!

Девид громко расхохотался:

– Я свой план выполнил! – Ветер, влетавший сквозь разбитое окно, трепал его волосы, закрывавшие половину лица, растянутое в широкой улыбке – Вы не смогли мне помешать, так что дайте мне теперь закончить начатое!

Они оба услышали серию неких металлических щелчков, затем – резкий свист пара. После чего гондола дёрнулась и замедлила своё падение.

Британец снова глянул вниз – лицо его, на миг тронутое паникой, снова расплылось в довольной улыбке.

– Я прощаюсь с вами! Здесь мне больше делать нечего!

– Стойте…

Оторвавшись от рамы, мистер Палмер развёл руки в стороны и, оттолкнувшись ногами от края, прыгнул вниз.

– Нет!

Кирилл Петрович с ужасом наблюдал за тем, как какая-то серая громадина, обьятая огнём и хлопающая разорванными кусками ткани, медленно опустилась за окнами. Огонь был столь силён, что в столовой стало жарко, как в печке. Вслед за этим раздался сильный свист паровых сопел. Что это было? Подойдя к окну, он посмотрел вниз. Ах, ты ж сволочь англицкая! Оказывается они в этот момент не так уж и высоко пролетали над озером, в воды которого Девид и нырнул. Он уже успел доплыть до берега, поднять голову вверх и помахать рукой на прощание! Вот ведь шельма! Всё предусмотрел!

Новый толчок – Кирилла отбросило к противоположной стене, завалив столами и стульями. Пока он выкарабкивался на свет Божий, гондола выровнялась и… приземлилась!

Но приземлилась на неровную поверхность, так как пол оказался наклонён.

– Ничего не понимаю… Мы целы?

Кирилл Петрович, потирая многочисленные ушибы, спустился на второй этаж. Здесь пассажиры уже робко выглядывали из-за дверей, спрашивая друг друга о