Последний путь Демора. Возрождение утраченного - Джон Морган

– Почему?

– Я знаю, как все исправить.

– Ты ведь мне не расскажешь, что задумал, даже если я попрошу.

– Находясь рядом с тобой, мне вообще не хочется думать о Хаосе, Отверженных и обо всей этой войне. Все кажется мелочным и несущественным. Лишь одна ты имеешь значение и важна для меня.

Сектор подошел к ней.

Возможно, сегодня он видел ее в последний раз перед долгой разлукой. И опять во всем виноват Дэлиграт, но рядом с Хатаной гнев к нему не пробуждался.

Хит колебался сделать первый шаг, чтобы осуществить задуманное. Мысли, спрятанные глубоко в сознании от Отверженных, прикрытые гневом, перестали казаться истинными. Пропала уверенность в правильности его действий, и самое главное – ему перестало казаться, что жертва, которую он собирался принести, стоила того.

Но больше всего Хит опасался по поводу своих догадок. Вдруг те мысли, что гасились в его сознании, надуманы? Тогда то, что он делает, будет хуже любого предательства.

Сектор ни в чем не был уверен. Он мог лишь довериться своему чутью в того человека, которого раньше называл другом. Или же Хит ошибался?

Ему начало казаться, что он теряет самообладание, а если это произойдет, то Отверженные, используя алую армию, сметут их в ту же секунду.

Гнев уже не мог прикрывать его сознание. Рядом с Хатаной Сектор забывал о той злости, что должен был испытывать к Дэлиграту. И единственное, что могло перекрыть отрицательно чувство, была страсть к той, кого он любил больше своей жизни.

Сектор резко подтянул ее к себе и поцеловал Хатану. Эмоции мгновенно захлестнули его мысли. Он уже чувствовал лишь желание, что одной мощной волной накрыло его.

Ловкие руки расстегнули поясной ремень с мечом, а после и кожаную куртку, которая отлетела в сторону. Он поднял ее, продолжая страстный поцелуй, усадил на кухонный стол, но его ножка подкосилась. Сектор все же успел удержать Хатану, чтобы они вместе не завалились на пол.

В воздухе повисла недолгая пауза. Они, улыбаясь, молча смотрели друг на друга.

– Давай проверим спальню. Думаю, кровать пострадала меньше, – прошептала Хатана ему на ухо.

Сектор подхватил Хатану и пронес через весь дом в спальню.

Он так хотел забыться, а в объятьях возлюбленной это было проще всего. Все, о чем только можно мечтать…

Неминуемое утро все же наступило, оставив в прошлом эту незабываемую ночь. В чем-то она была волшебной, а за те несколько часов, что Сектору удалось поспать, образы Отверженных не пришли к нему. Видимо, любовь к Хатане, которую испытывал Хит, была сильнее даже их воли.

Аккуратно поднявшись с кровати, чтобы не разбудить ее, Сектор, полный нежности и заботы, поцеловал Хатану, после чего накрыл ее одеялом и начал собираться. У него оставалось не так много времени до конца отмеченного Отверженными срока.

Сектор старался как можно быстрее покинуть свой дом еще и потому, что чем дольше он смотрел на Хатану, тем больше сомневался в правильности своего выбора.

Схватив секиры и оружие, он даже не стал пристегивать их, а вылетел из дома на свежий воздух, где уже начинал разгораться завораживающий рассвет. Его красоту не смогла затмить ни война, ни все разрушения, которые охватили Одинокую Гору.

Ноги сами понесли Сектора, без видимой цели. Лишь бы идти, не важно куда. Сейчас хотелось ни о чем не думать и послать всех к Творцу. Если у него хватит духа осуществить задуманное, то он станет предателем и сможет надолго забыть о том, чтобы вернуться на Осколок. Тогда Сектор лишится всего, что он привык считать домом.

Стоило ли это того? Стоило ли прощаться с Хатаной, которую он любил больше всего на свете?

Но если он не решится, тогда не станет Осколка и всего Мироздания в целом. Его друг всегда говорил о том, что добровольная жертва одного может спасти миллионы. Лишь бы он правильно понял замысел Дэлиграта.

Сектор не заметил, как мимо пролетели дома, и он почувствовал песок под своими ногами. Хит вышел к серебряной глади спящего озера. Как же тихо и спокойно было здесь.

Стойкий Сектор сомневался, ведь принятое им решение изменит все. Потеряв над собой контроль, Хит не заметил, как дал Отверженным прорваться в верхние слои своего сознания.

– Ты колеблешься.

– Тебя нужно поторопить.

– И помочь.

– Нет! – Сектора вновь охватил гнев, защищавший его разум. – Я справлюсь сам. У меня еще есть время.

– Поздно.

– Ты тратишь его впустую.

– Мы устали ждать.

– Лучше начинай действовать, если хочешь, чтобы твои люди не пострадали.

Сектор рванул обратно к Горе, проклиная все на свете, на бегу плетя аркан переноса. Спорить с Отверженными было бессмысленной тратой драгоценного времени.

Через кольцо он слышал крики своих людей о начале движения алой армии, и ему начинало казаться, что он сам слышит гул сотрясающейся земли под ногами Хаоса, который стал плотным кольцом со всех сторон окружать Осколок.

Последняя битва за Сферу Начал и все Мироздание началась.

«Город! Целый город под Одинокой Горой, о существовании которого я даже не догадывался. Сейчас моя сущность Демора взбудоражена, будто знает, что среди этих идеально ровных шпилей, которые, словно наконечники стрел, пытаются проткнуть своды пещер, сможет найти ответ на вопрос, кто мы такие.

Необъятный город, построеный неизвестно кем и по непонятным причинам. Я с трудом сдерживал себя, чтобы не броситься бегом к строгим и величественным, но в то же время изящным постройкам. Высокие башни гармонировали с одноэтажными домами. Время, конечно, затронуло город, но я не сомневался в том, что это не сыграло никакой роли и не повлияло на его красоту и очарование. Уже только по архитектуре я мог сказать, насколько народ, обитавший здесь, превосходил в развитии все известные мне расы. А если учесть, что им был открыт доступ к четвертому, неизвестному мне источнику и они знали или же как-то были связаны с Деморами, то я боялся предположить, насколько сильны были эти создания.

Однако один факт пугал меня еще больше. Что же произошло с величественной расой, раз ее Миры, именуемые Осколками, вдруг внезапно были покинуты? Это наводило меня на мысли о том, что существовала сторона, которую опасались даже они.

Писать более нет сил. Теперь остается только войти в город в поисках нужных мне ответов, среди этих башен, домов и улиц».

Увидеть подобное Летар не ожидал. Его воображение представляло все что угодно, но только не целый город, спокойно стоящий под Одинокой Горой. Глядя на его шпили, монах понимал и полностью разделял чувства Дэлиграта. Подобную открывшуюся тайну хотелось изучить от и до, но Летар как всегда был ограничен во времени.

Прежде чем он сделал несколько неуверенных шагов к пещерному городу, не имевшему названия, всю каменную твердь сотряс один мощный удар такой силы, что три остроконечных башни рухнули, погребая под собой дома и улочки.